Высоцкий в Куйбышеве - 1967 - часть третья

   Концерт в политехническом институте начался даже немного раньше намеченного. Когда я подошёл в 12 часов к дверям концертного зала на втором этаже здания на улице Первомайской (вход со стороны Волги), то двери были уже закрыты изнутри, а снаружи стояла большая толпа студентов. Кто-то сказал, что пускать больше никого не будут. Мне стало не по себе. Я знал, что другого входа в зал нет или был только пожарный со стороны сцены, который обычно не открывался. Окна второго этажа со стороны двора находились высоко, в них залезть нельзя. Пока я рассуждал о том, как мне попасть в зал, услышал шум и увидел, что под напором страждущей публики обе половинки дверей правого входа рухнули внутрь, и меня понесло в зал. В это время Миша Давидов, который вёл концерт как приглашающая сторона, представлял Высоцкого публике. Я постарался на людской волне проскочить поближе к сцене по правому проходу, так как собирался снимать Высоцкого, но понял, что по залу перемещаться просто невозможно. Все ряды и подоконники были забиты студентами, сотрудниками и преподавателями института, не говоря уж о партере. Я застрял где-то в районе 5-6-го ряда, примостившись на подлокотник крайнего к проходу кресла. В такой неудобной позе и духоте просидел весь концерт, сделав, как помнится, несколько кадров зеркалкой с телевиком «Юпитер-11». Когда двери упали, Высоцкий, стоявший рядом с ведущим, сказал, обращаясь к дежурным у дверей: «Пожалуйста, пропустите ребят, пусть все войдут. Ничего страшного. Мне это не помешает».

   Помню, что когда шёл к залу, в некоторых аудиториях проходили занятия, но работала институтская внутренняя радиотрансляция, связанная с микрофонами на сцене, и я слышал шум зала и голоса со сцены.

   Всего в политехе Высоцкий исполнил 33 песни подряд без перерыва. Сохранились фонограммы этого концерта.
 

Вот эти песни:

   
   1. На братских могилах
   
   2. Песня о госпитале
   
   3. Звёзды
   
   4. Штрафные батальоны
   
   5. Корабли постоят
   
   6. Песня о конькобежце
   
   7. Песня о сентиментальном боксёре
   
   8. Профессионалы (Хоккеисты)
   
   9. Песня о друге
   
   10. Здесь вам не равнина
   
   11. Скалолазка
   
   12. Она была в Париже
   
   13. Песня о нейтральной полосе
   
   14. Прощание с горами
   
   15. Парус
   
   16. Песня студентов-физиков
   
   17. Песня студентов-археологов
   
   18. Солдаты группы «Центр»
   
   19. Песенка про йогов
   
   20. Песня о вещем Олеге
   
   21. Песня о вещей Кассандре
   
   22. В далёком созвездии Тау Кита
   
   23. Пародия на плохой детектив
   
   24. Песня Бродского (Деревянные костюмы)
   
   25. Песня-сказка о старом доме на Новом Арбате
   
   26. Про дикого вепря (Песня про стрелка)
   
   27. Дела
   
   28. Песня-сказка о нечисти
   
   29. Сказка о несчастных сказочных персонажах
   
   30. Песня-сказка про джинна
   
   31. В куски разлетелася корона
   
   32. На Перовском на базаре шум и тарарам...
   
     (народная песня из спектакля Театра на Таганке)
   
   33. Спасите наши души

   В отличие от представленных Высоцким песен на предыдущих концертах в Самаре здесь появилось пять новых произведений, редко исполняемых в то время перед большой аудиторией: «Штрафные батальоны», «Песня о нейтральной полосе», «Песенка про йогов», «Дела» и народная песня из спектакля «10 дней, которые потрясли мир» («На Перовском на базаре шум и тарарам...»), так колоритно спетая Высоцким в КПтИ.

   В конце концерта Высоцкому на сцене Миша Давидов вручил диплом (или грамоту) и ценный подарок, возможно магнитофон типа «Кометы». За что потом секретарю комитета ВЛКСМ КПтИ М. Давидову здорово влетело. После выступления Высоцкого пригласили в помещение комсомольского комитета, и он, побыв там несколько минут и выпив минералки, сразу уехал на обкомовской «Волге» в аэропорт Курумоч вместе с несколькими ребятами из правления ГМК-62.

   По окончании концерта Высоцкий оставил свой автограф со словами «А на нейтральной полосе цветы. Высоцкий», который хранится до сего времени, студенту авиационного института и близкому к молодёжному клубу человеку и моему хорошему приятелю - Юре Пешнову.

   В упомянутом выше письме мамы Высоцкого Нины Максимовны приводятся впечатления сына от осенних концертов в Куйбышевском Дворце спорта: (...) В том же 1967 году в конце ноября сын возвратился из Куйбышева возбуждённый и радостный: выступал там в набитом до отказа Дворце спорта. Говорил, что даже сейчас с трудом верит в то, что решился на два этих концерта, и что теперь ему не страшно выступать перед любой аудиторией. Вспомнил добрым словом Куйбышевский городской молодёжный клуб (...) привёз афишу с автографами, которая хранится сейчас в государственном Центре-музее В.С. Высоцкого в Москве».

   Уже после ухода Высоцкого в начале 1980-х, кажется в конце 1981 года, по заданию областного общества «Знание» я готовил цикл музыкально-литературных лекций для молодёжи в Областной библиотеке в отделе периодики. Параллельно выискивал публикации, связанные с деятельностью Городского молодёжного клуба в местной печати (в основном, это две советские газеты: «молодёжка» - «Волжский комсомолец» и «партийка» - «Волжская коммуна», других областных тогда не было), для составления библиографического списка по истории ГМК за период с момента его создания - 1962 года и по 1969-й, когда первая волна организаторов ушла из клуба. Просматривая подшивки этих газет, я впервые в Самаре обнаружил и первый опубликовал уже известные на сегодня материалы о первом приезде Высоцкого (о них я упоминал ранее) и с удивлением не нашёл ни одной рецензии или статьи (даже хулительной) о выступлениях Высоцкого во Дворце спорта и КПтИ, хотя по отзвуку в обществе эти концерты, особенно во Дворце, были феноменальны. Областные СМИ хранили гробовое молчание по указке ГК КПСС, ни одного сообщения в теленовостях (хотя, как я помню, Гриша Гутман и отдавал туда свой фотосюжет с Дворца спорта). Я подумал, а может быть, что-то есть в институтских многотиражках, и ближе всего к этому, по-видимому, должна быть газета политеха «Молодой инженер» (редактор А.П. Владимирова, тираж 1 500 экз.). И вот, как и предполагал, в № 55, почти через три недели после осенних концертов, а именно 22 декабря 1967 года, я обнаружил, несмотря на цензуру, небольшую обобщающую заметку - рецензию на те самые выступления Высоцкого во Дворце спорта и КПтИ, озаглавленную просто: «Наш гость». Автор этой публикации — студент I курса механического факультета Юрий Клебанов. Юра прожил недолгую жизнь. Окончив куйбышевскую школу № 15, он поступил в политех (там же работал его отец преподавателем на кафедре ТОЭ, мама - врач). По окончании в 1972 году института устроился по направлению на Куйбышевский завод координатно-расточных станков. Был постоянным участником КВН, активистом туристической секции КПтИ. Через два года Юра женился. В семье имелась моторная лодка. Летом любили ездить по Волге, отдыхать на речных плёсах, жить в палатках в Жигулях. В июле 1975 года Юра увлёкся сборкой второго лодочного двигателя (тогда это было модно) «Вихрь-25». На заводской базе отдыха за Волгой он решил опробовать сразу два мотора, поставленных на лодку. При запуске движков его выбросило за борт, и при неудачной попытке остановить судно Юра попал под винты моторов и погиб.

   Так трагически в 25 лет ушёл из жизни человек, вольно или невольно взявший на себя смелость, а было ему всего 17 лет, опубликовать в то трудное время эту светлую и очень тонкую рецензию, предвосхитившую дальнейшее становление российского явления - феномена Владимира Высоцкого.
 

Ночная прогулка по Волге

   Так как концерт затянулся, то на прогулку по Волге мы отправились позже намеченного, как мне помнится, часов в 11 вечера, к этому времени уже смеркалось. Поздний вечер, заходящее солнце и речной (или водный) «трамвайчик», как у нас в Самаре называли небольшой пассажирский катер с округлыми боками. Перед самым отплытием по просьбе Артура Щербака я и ещё кто-то из ребят помоложе помогли Жене Фёдорову загрузить на катер несколько ящиков минеральной воды и пива, которые подвезли на обкомовской «Волге». Была и вобла. Людей поехало немного — человек 10-15. В основном ребята из актива молодёжного клуба, почти все члены правления, были представители политеха. Из комсомольского начальства не оказалось никого. Плыли вверх до Красной Глинки и дальше.

   Где-то в районе Подгор - Гавриловой Поляны, а может и выше, ближе к селу Ширяево, по правому берегу развернулись и с выключенными двигателями стали сплавляться вниз по течению: упросили капитана, чтобы было больше времени пообщаться и поговорить с Высоцким. Певец гитару не расчехлял и сразу сказал, что петь не будет — устал, сорвал голос (ещё бы - «Эх, раз, ещё раз!..»). Пил только минеральную воду (а мы пиво с воблой, тогда это был в Самаре огромный дефицит - везли контрабандой с Астрахани), шутил, рассказывал о Театре на Таганке, о своих ролях в театре и кино, о «Пугачёве» и «Вертикали». Жалел, что нельзя вместе сфотографироваться - было уже темно, в каюте плохое освещение, а вспышку в суматохе забыли взять. В какой-то момент, кажется, Артур Щербак поднялся к капитану и попросил разрешения пригласить Высоцкого к нему в капитанскую рубку, чтоб посмотреть на ночную Волгу и огни бакенов и проплывающих судов.

   Высоцкий поднялся к капитану и некоторое время там находился. Когда он вернулся к нам, то сказал, что было здорово, и он «маленько покрутил руль». Хоть Высоцкий не пел, а весело болтал, в моей голове звучал его ставший знаменитым уже после второго концерта «Парус» (это как бы по теме нашей ночной прогулки по реке), «Песня отчаяния», как он сам её называл, и, конечно, «Эх, раз, ещё раз!..», которая так эмоционально завела весь зал в Дзержинке. Потом, когда мы возвратились в Самару, часам к двум ночи, Высоцкого посадили в какую-то машину, кажется «Москвич», и повезли ночевать к Артуру Щербаку на улицу Скляренко. На следующий день в обед он улетел в Москву на самолёте из аэропорта Курумоч. Рано утром я отпечатал несколько фотографий с концертов и передал Артуру Щербаку для Высоцкого, который вместе со Славой Климовым и Севой Ханчиным на обкомовской «Волге» провожали Высоцкого в аэропорт.
  

  
Моя фотосъемка концертов

   Итак, лето 1980 года, 25 июля. Накануне я решил сделать в своей квартире ремонт, наклеить новые обои. В этот день, включив стоявший на полу транзисторный приёмник «Ленинград-002», настроенный на волну «вражьей» радиостанции «Голос Америки», занимаясь процедурой наклейки, я стал слушать джазовую программу «Music USA» со знаменитым ведущим и музыкальным комментатором Уиллисом Коновером с его неповторимым низким тембром голоса и так хорошо узнаваемой музыкальной заставкой - «Take the "А" Train» («Садись на поезд «А»). Мне посчастливилось фотографировать этого авторитетного джазмена и общаться с ним несколько минут в середине мая 1967 года на уникальном международном фестивале «Таллин-Джаз-67», где выступал известный самарский квартет Саши Соколова, и куда мы возили по приглашению оргкомитета выставку «Джаз в фотографиях» от фотоклуба Городского молодёжного клуба (ГМК-62), за две недели до приезда Высоцкого в Куйбышев-Самару.
 

Владимир Емец, 60-е

   В начале передачи внезапно прозвучал женский голос диктора, который на русском языке передал срочное сообщение о скоропостижной смерти в Москве известного актёра Театра на Таганке, певца и поэта Владимира Высоцкого, сопроводив эту информацию, как мне помнится, двумя песнями Высоцкого - «Зэка Васильев и Петров зэка» и «Мой друг уехал в Магадан». Я застыл на табуретке, держа в руках обои с клеем, испытав при этом настоящий шок. Затем, взволнованный, бросил наклейку и, вспомнив о своих фотосъёмках Высоцкого в Куйбышеве, полез в коробки фотоархива искать те самые фотоплёнки. Из четырёх предполагаемых нашёл только три. Ту четвёртую плёнку с последнего дневного концерта Высоцкого в зале Куйбышевского политехнического института, возможно, ещё в те далёкие времена конца 1960-х забрал инициатор и организатор этого выступления, секретарь комитета ВЛКСМ - Миша Давидов. Но у него впоследствии этого негатива не сохранилось, что выяснилось в конце 1980-х при разговоре с ним в Москве в канун 50-летия Высоцкого. Он также просил меня переслать хоть какие-нибудь фотографии из политеха, но увы. Фотоснимков из этого зала на сегодняшний день мы не имеем, хотя, кроме меня, концерт снимал, абсолютно достоверно, молодой институтский фотограф, член фотоклуба ГМК-62 Геннадий Фархутдинов, которого, к сожалению, уже нет в живых.

   На первой моей плёнке (концерт в филармонии) всего 37 кадров - самого исполнителя, зрителей и ведущих. Почти вся она с лёгкой засветкой (ох уж эти дурацкие металлические кассеты и наш вечный советский дефицит!), часть - нерезких и с крупным зерном, портящим изображение. И только 12 кадров претендуют на хорошее увеличение и качественное использование.

   Вторая плёнка со второго концерта из милицейского клуба имени Дзержинского содержит 29 негативов в основном хорошего качества, но для печати можно использовать только 15 кадриков.

   Третья плёнка из Дворца спорта состоит из 40 кадров, но сама она слабая и, как говорят фотографы, недодержанная, в смысле - недопроявленная, и чуть-чуть недоэкспонированная. На ней так же, как и на первой, кроме самого Владимира Семёновича, имеются фрагменты зала со зрителями, какие-то случайные кадры, и очень, очень слабые по плотности изображения. Всего качественных - 16 негативов.

   В настоящем издании из имеющихся 106 кадров различного качества использован 91. Ведь и смазанные или не очень резкие негативы имеют определённую историческую ценность, а современные компьютерные технологии обработки изображений (типа «Фотошоп») дают реальную возможность достойно их представить.

   Первый и второй концерты Высоцкого я фотографировал зеркальным фотоаппаратом «Зенит-Зм» с длиннофокусным объективом «Юпитер-11». Плёнкой пользовался обычной: в филармонии — чуть просроченной, на 90 единиц чувствительности, менее качественной, с большим зерном, а в клубе имени Дзержинского - высокочувствительной киноплёнкой А-2, подаренной мне кинооператором и другом по фотокружку городского Дворца пионеров Игорем Саранским и случайно оказавшейся под рукой. Поэтому и качество съёмки было самым лучшим из всего объёма. Во Дворце спорта съёмку я вёл на обычную плёнку, купленную в фотомагазине «Зоркий» в центре города (этого магазина сегодня уже нет).

   Накануне, буквально за день до осеннего концерта, я купил плод зависти многих моих друзей-фотографов - поступивший в фотомагазин в одном экземпляре и по тем временам ужасно дорогой телеобъектив «Таир-3» с фокусным расстоянием 300 мм и просветлённой оптикой, хотя светосила объектива была небольшая.

   Но зато этот телевик позволил мне укрупнённо снимать Высоцкого на сцене: с угла сцены сбоку (у Гриши Гутмана, фоторепортёра, также снимавшего во Дворце спорта, есть два снимка — один с общим планом зрительного зала, где я стою у края сцены с этим «Таиром», а на другом - крупно - я, во время съёмки серии портретов, держа в руках этот самый длиннофокусник), с одной из трибун и из самого центра зала с первого ряда - на общем снимке Гутмана видно одно пустое место, на котором я сидел. (Спасибо старшему другу - это Артур Щербак позаботился обо мне и смог удержать кресло в самом блатном первом ряду, предназначенном для партийной и комсомольской номенклатуры, мотивируя начальникам это тем, что сам Высоцкий просил, чтобы от фотоклуба ГМК-62 снимал лично для него я.)

   К сожалению, первый экспромт Высоцкого в мае в зале ГМК-62 (в здании полиграфического техникума) до начала концерта в филармонии по каким-то причинам мне снять не удалось, как и ночную поездку на «трамвайчике» по Волге после вечернего выступления в клубе имени Дзержинского.

   Поскольку я был в хороших отношениях с дирекцией филармонии, так как неоднократно снимал для молодёжной газеты «Волжский комсомолец» различных известных советских исполнителей - солистов и ансамбли, а также с учётом того, что концерт Высоцкого организован ГМК, мне разрешили фотографировать певца не только из зрительного зала, но и из-за кулис, постоянно находясь рядом с Высоцким и ребятами из молодёжного клуба - Славой Климовым и Артуром Щербаком. Слава постоянно пребывал на сцене за журнальным столиком вместе с Севой Ханчиным, а Артур, слушая Высоцкого за кулисами, занимался ещё и подготовкой вечернего концерта в клубе имени Дзержинского, постоянно с кем-то согласовывая какие-то бумаги. Фотографировать Высоцкого было одновременно и трудно, и легко. Трудно потому, что он постоянно отбивал такт ногой и динамично ударял по струнам гитары, меняя при этом мимику лица, артикулируя фразы и бросая взгляд вниз - на гитару. А легко - потому что было интересно и захватывающе слушать слова и ловить в объектив его бесподобную выразительность, гипнотизирующую зал и завораживающую каждого слушателя. Я снимал Высоцкого как бы на автопилоте, заходя то сбоку из-за кулис, то уходя в зал и меняя точку съёмки, ракурс, фотографировал из оркестровой ямы, где рядом пристроились и Гриша Гутман, и Толя Башеченков - члены нашего фотоклуба.
 

* * *

   Администрации «Шансон – портала» хочется от всей души поблагодарить автора книги «Высоцкий в Куйбышеве - 1967» Владимира Емеца за разрешение на публикацию отрывков книги и фотоматериалов, посвященных выступлениям Владимира Высоцкого в Куйбышеве.

   Хочется пожелать Вам Владимир, крепкого здоровья больших творческих успехов и неиссякаемой энергии. Пусть объектив Вашего фотоаппарата запечатлит еще много самых интересных моментов нашей жизни!
 

Еще несколько совремменых фотографий:

 

По вопросу приобретения книги, можно обратиться к автору Владимиру Емецу: тел.: +7 903 334 5850 e-mail: [email protected]

 

Конец

Первая часть
Вторая часть