На следующий вечер он вновь пришел с ней. Чуть успокоившийся, но по прежнему гордый собой. Конечно, кто из присутствующих мог бы похвастать тем, что его женщина не только не запрещает играть «своему», но готова и сопровождать, и терпеливо дожидаться, пока «свой» отдается невинному хобби?..
Яшка вновь старательно проигнорировал меня. Зато уделил особое внимание Шахматисту. Некоторое время, уединившись, побеседовал. При своей женщине. И вдруг, к удивлению всех, прежде чем самому ввязаться в игру, усадил в стороне на диване Шахматиста и Риту. И попросил у хозяина карты.
В ближайшие два месяца Яшка так и не познакомил меня с Ритой.
То, что она проигрывала Шахматисту сумасшедшие деньги, его даже радовало. Что – деньги? Пыль! Главное, он дождался, наконец получил настоящее чувство! Что есть, в сравнении с таким приобретением, потеря этих жалких десятков тысяч! Деньги, правда, нам пришлось делить на троих.
Монгол к тому времени был у нас в доле. Он ничего не знал о комбинации, но доля от любого нашего выигрыша ему причиталась.
Все до единого члены клуба каждый вечер с тоской и завистью косились в сторону счастливчика – Шахматиста, ни с того ни с сего заполучившего такую жилу. Яшка позволял любимой играть только с Шахматистом. Тот, пятидесятилетний, махонький, седовласый почти старичок, не внушал Маляру опасений. Не то что я... Ко мне счастливый влюбленный относился по прежнему холодно.
В «явках» с целью координации действий у нас необходимости не было. Во время игр Рита делилась информацией с Шахматистом, тут же получала советы. При этом в мою сторону за все время даже не глянула.
Я мог гордиться ею.
По настоящему я получил на это право чуть позже.
Через два месяца Яшка выехал в командировку в Израиль и уже там выяснил, что ему лучше не возвращаться: тут заинтересовались его малярной деятельностью. В случае возвращения ему было гарантировано трудоустройство по профессии, указанной в кличке.
Яшка не вернулся, но ежедневно слал телеграммы. Обещал забрать Риту, требовал верности и любви. Рита старательно отвечала. Благодаря этому какие то люди приносили, передавали ей деньги, вещи, оформили на нее машину.
Телеграммы получал и Шахматист. С просьбой присматривать за беззащитной женщиной. С мольбой (почти) продолжать играть. И с обещаниями, в случае больших проигрышей беззащитной, уплатить все долги. «Прошу зпт играй тчк Ты знаешь тчк Всегда плачу тчк Яша тчк», – было в одной из телеграмм.
И Шахматист играл. Те же самые посыльные люди наведывались к Монголу, передавали деньги и Шахматисту. И с совсем уже открытой, опасной даже завистью косились завсегдатаи.
Однажды Шахматист не пришел. Рита томно сидела на диване, раскладывала пасьянс. Преданно дожидалась соперника.
И тогда к ней «подкатил» я. Собственно, с того момента, как обнаружилось, что Шахматист задерживается, все несколько встрепенулись. В глазах у всех присутствующих засветилась надежда. И чем дольше не было Шахматиста, тем ярче было свечение.
Но я решился первым. К неудовольствию обнадеженных, подсел, завел светскую беседу. Вкрадчиво предложил сыграть. Рита, томно не то кивнув, не то просто склонив головку, взяла колоду, стала сдавать.
Этого они уже вынести не смогли. Особенно не смог Кацо, президент одесского гвоздичного бизнеса. Он и до сего момента неизвестно как терпел. В возрасте уже, с банальной кавказской внешностью, но говорящий без акцента Кацо с самого начала, с первого привода Риты Яшкой, был прибит ее женственностью, ее ... Не знаю, какие женские черты прибивают представителей кавказских народностей. Прибит ее присутствием. Моя атака – это испытание оказалось не для его выдержки.
– Слушай, Толик, Яша просил меня смотреть за Маргаритой. – Кацо излагал без акцента, но фразы строил в манере своих земляков. – Яша не хочет, чтобы она играла с тобой. Так? – Он, согнувшись, со сладостью во взоре заглянул ей в глаза.
Рита тоже улыбнулась. С неопределенной томной улыбкой опустила взгляд.
– Поздно, – сказал я. – Карты сданы.
– Только одну партию, – согласился знающий правила Кацо. – Если Шахматист не придет, я с вами сыграю, – это уже опять с улыбкой Рите. И тут же, вновь без улыбки, мне: – Яша мне всегда доверял.
На это можно было обидеться, полезть на рожон. Но неудобно было при женщине.
Партию, которую позволил сыграть Кацо, я проиграл.
Публика была в недоумении: то ли я поддался женщине для затравки, то ли Шахматист так натаскал соперницу... Настороженности не было, было только изумление. Несмотря на то что я имел здесь рейтинг из высших.
Не насторожилась публика и позже, когда кроткая женщина выиграла в этот вечер у Кацо восемь с лишним тысяч. Но удивилась еще больше. Кацо, конечно, миллионер, и к тому же миллионер темпераментный, но не до такой же степени...
Не знаю, до какой степени Кацо был темпераментным, но глупцом он в большой степени не был. На следующий день проиграл еще девять тысяч, и – все... На несколько дней потерялся. Должно быть, осмысливал происшедшее.
Непутевые, изумленные чрезвычайно, плюющие на чужой опыт цеховики наперебой ринулись занимать освободившееся место.
Успели все. За три дня Рита обыграла всех. От четырех до пятнадцати тысяч – каждого. Каждый раз, принимая выигрыш, томно опускала глаза. Сама невинность... Зараза.
Публика не понимала вообще ничего. С надеждой ожидала, что выиграю я.
Я проиграл больше всех – восемнадцать. Почему бы и нет? Во первых, скорее спишут на везение, во вторых – треть, шесть тысяч, значит, с Монгола дольщика причитается. Потом появился пропажа Шахматист. Проиграл двенадцать и снова надолго пропал (предварительно получив четыре у Японца).
Завсегдатаи были в шоке.
Я высказал предположение: уж не проделки ли это Яшки? Предположение понравилось, хоть и казалось невероятным. (Ведь умные же люди; посчитали бы, что Шахматист за все время получил с Яшки денег больше, чем эта женщина отыграла за пять дней. Шахматиста не заподозрили в соучастии, он всегда был вне подозрения.)
Как бы там ни было, точку рассекретили. Для подтверждения теории «Яшка аферист» Рите следовало исчезнуть. Якобы податься к соучастнику за кордон.
И она исчезла.
Яшка долго еще слал телеграммы. Но ответов уже не получал.
Дружки, те, которые хорошо его знали и понимали, что начудил не он, сообщили эмигранту, что Рита пропала, выиграв крупную сумму, что подозрение пало на него, Яшу.
Яшка был уверен, что ей не простили, скорее всего убрали. Ничуть не сомневался ни в случайности выигрыша, ни в верности единственной любимой женщины. Обещал вернуться, отомстить. Причем лично. Вне подозрения был только Шахматист. Я же наверняка мог оказаться подозреваемым номер один. Но, зная Яшку, его пустую велеречивость, чувствовал себя спокойно. К тому же голова была занята иным: надо было выдумывать очередное дело.
Мы его придумали.
И опять же большую часть плана до деталей разработала сама Рита. При разработке приходилось учитывать два неприятных фактора: первый – в Одессе ей обнаруживаться нельзя ни в каком виде, второй – я не имею возможности ее сопровождать, а значит, прикрывать. (К этому времени был на «подписке», ждал суда.)
Факторы учли. Рита через того самого дипломата раздобыла какую то ксиву, имеющую отношение к Красному Кресту. На имя чешской гражданки.
На пару с Шахматистом они въезжали в средней величины города. Останавливались в не самой лучшей гостинице.
В местных организациях (иногда в горисполкомах) Рита представлялась активной деятельницей Красного Креста, разъезжающей с целью обнаружения мест, особо нуждающихся в помощи. Причем помощь будет оказана не самим Крестом, а ее родным папой. Почему так?.. Тут все дело в том, кто – папа...
Папа – держатель казино, игорных клубов, прочих вполне грешных заведений. Да, может быть, мучает совесть... Что в этом плохого? Как бы там ни было, папе не терпится оказать поддержку и Красному Кресту, и обездоленным. К этому благородному делу подключил дочку. Дочь, чистая душа, пусть таковой и остается. Потому и гостиницы нешикарные выбирались, чтобы образ праведницы соблюсти. Такова воля папы.
«Чистая душа», как истинно папина дочка, проявляла объяснимый интерес и к местным заведениям. К тем, в которых играют. Из чистого любопытства, ну и чтобы папе было что рассказать. Собирала для папы приветы от местных игроков.
Конечно, игровые точки ей демонстрировали подпольные, но самые престижные, куда жуликов не впускают. Что занятно: демонстрировали люди, предоставленные местными организациями, исполкомами.
Ну как дочке хозяина казино – не сыграть?.. Опять же любопытства ради...
Любопытных, стремящихся удостоиться чести сыграть, было хоть отбавляй, всех обслужить не успевала. И выигрыши оправданны были. И делался вид, что тысячи эти несущественны, что и не к таким деньгам привыкши. Да и местным игрокам неловко было знаменитости предлагать мелкую игру. Старались не ударить в грязь лицом...
Шахматист, сопровождающий мастер шахматист, следил за тем, чтобы все нуждающиеся в помощи учреждения вписывались в походный блокнот. Рита регулярно в присутствии представительных товарищей напоминала ему об этом.
Четыре города они обобрали. Потрусили местных зажиточных картежников.
Только в одном месте Рита нарвалась на приличного шулера, да и тот, поняв, с кем имеет дело, поспешил без шума уступить место другому желающему. Предварительно, конечно, заплатив. Чего шум поднимать, когда и так предупредили, с кем садится: с дочкой короля чешских казино... Чего уж тут ждать?..
Мы не держали связь... Дела не следовало обсуждать вслух. Даже по телефону. Я с гордостью за себя, за подопечную предвидел беспечное будущее. Несмотря на приближающийся суд, на запрет следователя играть самому. Зачем мне играть?.. У меня была Рита.
Шахматист вернулся один. Когда я его совсем не ждал. Задолго до окончания запланированного срока командировки.
Все завершилось вполне банально, заурядно. Для тех, кто почитывает всякого рода околодетективную литературу. Особенно ту, где героини – женщины...
Они прибыли в очередной город. Прибыли вечером, когда приступать к поборам было уже поздно. Сняли, как всегда, два номера. Но так случилось, что номера оказались на разных этажах.
Толком Шахматист ничего не понял, но, когда он утром поднялся за Ритой, та с виноватым видом сообщила, что на нее уже лучше не рассчитывать. Что они с продюсером (!) сегодня к обеду уезжают в столицу. Единственное, что он разобрал из ее непривычно жеваных, стыдливых объяснений, так это то, что вчера, когда она напевала собственные песенки, ее наконец услышали. Через стену. И предложили сделать карьеру.
Шахматист передал мне причитающуюся долю и записку: «Не сердись. Я тебя так люблю. Спасибо за все. Рита».
Вспоминаю иногда то ее откровение, когда она призналась, что я подкупил ее тем, что не дал денег. Сам до сих пор не понимаю, почему не дал. Ведь так и подмывало. В таких случаях обычно – даю».
Историю Риты закончу тем же, чем закончил ее в «Записках шулера».
«Маргарита, Грэт... Так и не дождался я тебя на эстраде. Очень хочется знать, что с тобой стало. Если нарвешься на эти записки и не осерчаешь за написанное, черкни пару слов на адрес одесского почтамта. Ты знаешь, на чье имя».
Что еще добавить?.. Все эти примеры в прошлом. История с Сонькой Золотой Ручкой – в далеком. История с Грэт – в недавнем. А вот картинка дней нынешних.
Стоял себе человек в зале ожидания одесского аэровокзала. Томно стоял, с длиннющей розой в руке. В преддверии встречи гостьи из Москвы. Уже и посадку объявили, но прилетевшие пока не показались. Таможня в Одессе дотошная.
И вот в момент, когда на лице человека с розой читалось томительное:
«Заразы... Ну когда же...», к нему подошли две молодые женщины. Умеренно симпатичные. Причем одна из подошедших была мало того что очевидно беременна, так еще держала за руку малыша. Впрочем, заговорила с встречающим другая, не обремененная потомством. Заговорила проникновенно о том, не он ли подвозил их к аэропорту. Дескать, в машине они забыли сумочку.
Человеку с розой вопрос интуитивно не понравился. Особо вдаваться в его смысл он сначала не стал, а потом и не успел.
Движением руки, вроде смахивающим пушинку с короткого рукава его сорочки, женщина потянулась к нему и вдруг цепко запустила руку в нагрудный карман. И цепко же выхватила из него содержимое. Все это проделала молниеносно. Со стремительностью ужалившей змеи.
Встречающий продемонстрировал неплохую реакцию, ухватив змею за шею. За запястье. Но тут вступила со своей партией вторая, экипированная выпирающим животом и ребенком. Взвизгнула и тоже ухватилась за запястье подруги.
Человек с розой вторично обнаружил способность быстро реагировать. Он уже понял, что, во первых, его кинули. А во вторых, что толку от его дальнейшей суеты не будет. Еще бы ему не понять, когда он всего лет десять как сам закончил кидать. Но ему повезло. Узнали его местные труженики, аэропортовские хлопцы, развозящие и «разводящие» лохов в такси. Обязали барышень вернуть похищенное.
Обескураженный тем, что его кинули, и растроганный тем, что все вернули – тем более без его просьбы, – бывший жулик полюбопытствовал у хлопцев:
– Так у вас теперь работают? А не проще бутылкой по голове?
Аэропортовские виновато отнекивались:
– Роза совсем стыд потеряла... Беспредельничает.
Вот тебе и одесситки.
Хотя... Нынче тони в море, не тони, намекай на скорый денежный перевод, не намекай, доллара от мужика за просто так не дождешься.
И все эти мои умничанья перед зрителями – всего лишь умничанья и есть. В тот момент как то упустилось из виду, что нынче за время, что за нравы. Выбор: либо – лох, либо – жлоб – уже не актуален.
Мужики все чаще беззастенчиво выбирают жлоба. Что не мешает им оставаться лохами...
[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки. Нажмите Здесь для Регистрации]