Внимание! Регистрация на наш форум приостановлена. Для связи с администратором, используйте эл. почту

ШАНСОН - ПОРТАЛ   |    ШАНСОН - ПОРТАЛ - ГАЛЕРЕЯ

ШАНСОН - ПОРТАЛ - ФОРУМ

Поиск по Шансон - Порталу >>>


Вернуться   Шансон - Портал - форум > Русский шансон > Авторская (бардовская) песня

Авторская (бардовская) песня Об авторской песне, об авторах-исполнителях, о связи или противостоянии авторской песни шансону

Ответ
 
Опции темы
  #1  
Старый 07.04.2009, 18:18
Аватар для haim1961
haim1961 haim1961 вне форума
Администратор
Ветеран форума
 
Регистрация: 29.01.2008
Адрес: Израиль.г Нетания
Сообщений: 2,170
По умолчанию Окуджава.«Это он не о вас — о себе…»

Ранние песни Булата Окуджавы


[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки. Нажмите Здесь для Регистрации]

«Это он не о вас — о себе…»



«Мое поколение»

Октябрь. Петроград, возбужденный осенний…
Не на наших глазах совершалось начало,
не видело Ленина мое поколение
и в Смольном в ту ночь на посту не стояло.
Не нас посылал он с матросами к Зимнему,
заревом наступленья объятому;
не мы сражались с Ленина именем
под Перекопом и под Кронштадтом.
Мое поколение выросло позже,
оно в колыбелях еще лежало,
когда Москва на Красную площадь
в молчанье торжественно его провожала.
Герои того сурового племени,
овеянные революции ветром,
мальчишкам рассказывали о Ленине
тепло, как о самом большом и светлом.
И эту любовь, растя и испытывая,
стараясь ему подражать во всем,
я больше всего мальчишкой завидовал
тем, кто с Лениным был знаком,
тем, кого посылал он к Зимнему,
руки кому пожимал горячо,
кто умирал с этим светлым именем,
с мужеством, данным ему Ильичом.

Нет, неспроста, в повседневном горении
жизнь к коммунизму трудом торопя,
с самого детства мое поколение
ленинцами называет себя.
Ведь для него, боевого и чистого,
приближающего дальние дали,
высшее счастье — быть коммунистами
такими, как Ленин, такими, как Сталин.



Дождя пелена косая.
Пропитано всё водой.
А ты под дождем босая
стоишь, протянув ладонь.
Усталостью смяты плечи.
Мертвы на губах слова…
Такою тебя под вечер
художник нарисовал.

Мутная, нерастревоженная,
серая акварель.
Он плакал, старый художник,
судьбы не поняв твоей.
Но я за осенней мглою
вижу тебя другой:
с поднятой головою
идешь ты в последний бой.


«Моя Франция»


И в этом бою неистовом
рождается и встает
в поступи коммунистов
будущее твое.
Я всюду тебя встречаю,
хоть ты от меня далека:
и в голубиных стаях,
рвущихся в облака,

и в кулаках матросских,
и в играх твоих детей,
и в честных глазах подростка,
продающего «Юманите».
Грустить, художник, не надо,
вглядись-ка в осенний дым:
женщина с баррикады
стоит за холстом твоим.


1954 год
Весна — не только ледоход и грозы,
и теплый ветер на лице твоем,
апрельских звезд бесчисленная россыпь,
и первый гимн, пропетый соловьем.
Знакомые весенние дары…
Наш город стал совсем неузнаваем:
еще вчера спешили маляры,
кистями разноцветными играя,
и мостовую дворники мели.
Но вот звезда последняя погасла,
и улицы внезапно шелком красным,
знаменным шелком буйно зацвели.
Но, проходя по городу в колоннах
и вдохновеньем творчества горя,
мы не забыли тех, что под знамена
вставали в те года, до Октября;
вставали, как в сражениях встают,
встречая испытание любое…
Они любили Родину свою
горячей, неизменною любовью,

любили жизнь, а им — петля и кнут,
сибирский плен суровый и далекий,
и люди, полюбившие Весну,
шагали по Владимирской дороге.
Лихая смерть смотрела им в глаза,
над ними тучи сумрачно висели.
Их жаркой крови падала роса
на майскую нетронутую зелень.
Нет, памяти о них года не скроют,
и гул боев минувших не затих:
ведь мы любить учились у героев,
И мужеству учились мы у них,
у них, великих, и у них, безвестных,
у них, добром помянутых не раз…
Они идут сегодня с нами вместе,
они во всем, что окружает нас:
в строительства размахе и величье,
в расцветших яблонь утреннем дыму
и в том, что мы хозяевами нынче
по городу проходим своему.


«Весеннее»



… И каждый смотрит в темноту ночную,
как будто разглядеть стремится там
свою надежду давнюю, живую,
не сдавшуюся пыткам и годам.
И вот уж за спиною версты странствий,
вот, наконец, гремит гудка раскат…
Мелькнуло Подмосковье. Здравствуй! Здравствуй!
В рассветной дымке вставшая Москва.

Высокий негр улыбкою светлеет,
испанец руку сжал в кулак свою,
как будто перед матерью своею
немую клятву дав стоять в бою.
Москва! Москва! Их будущее в этом.
Их этот новый мир спаял, сроднив.
Они отсюда понесут по свету
своих сердец зажженные огни.


1955 год

«Гости»


Мы приходим к нему за советом,
приходим за помощью
и в прозрачное утро,
и в полдень,
а бывает, и полночью.
Он выходит навстречу,
всегда аккуратен и собран,
невысокого роста, приветлив
и скромно одет:
крепко жмет тебе руку,
и смотрит знакомо и добро,
и совсем по-домашнему
вводит к себе в кабинет.

Тонко звякает ложка
в стакане остывшего чая.
Вот рассветный дымок
за окном тишину обволок;
а беседа течет,
до последней звезды не стихая,
входит в самое сердце
знакомый его говорок.
Мы встречаемся с ним ежедневно,
и в будни, и в праздники,
может быть, и не так,
не по строчкам стиха моего,
и, наверно, у всех
эти встречи проходят по-разному,
но попробуй представить себя
хоть на миг без него.

И когда нам в дороге
порою приходится трудно,
если горек туман,
если парус едва не поник,
разве мы не приходим к нему —
чтобы ветер попутный,
чтобы силу извлечь
из испытанных временем книг.
Всё, что создано нами прекрасного,
создано с Лениным,
всё, что пройдено было великого,
пройдено с ним…
Он приходит, простой и любимый,
сквозь все поколения,
начиная свой путь
из далекой симбирской весны.

«Ленин»


В этот день, улыбаясь листвою зеленой,
даже в самую даль пробивается май.
В этот день вся земля расцветает знаменами,
словно это весна их раскрыла сама.
И по улицам всех городов и местечек
разливаются морем весенние речи.

Только в штабах войны, затаившись, молчат.
И укрывшимся там, в глубине за бетоном,
до чего ж ненавистен разлив кумача
и идущие майской дорогой колонны.
Им бы мраком тюрьмы, им бы громом войны
задушить, уничтожить весеннее шествие…
Но всё ярче, светлее улыбка весны,
всё чеканнее поступь людей и торжественней.
Если ж вдруг поджигатели, сталью гремя,
вновь надумают ринуться к нам за кордоны,
пусть им вспомнится эта большая семья,
боевыми знаменами осененная.



1956 год

«Под знаменами майскими»

Первый звонок, первый звонок, первый звонок дан.
А мне бы не слышать звона, не видеть дороги,
повернуть бы благополучный свой чемодан
кому-нибудь в ноги.
Благоразумие… Это потом.
Мне без тебя не спится.
Мне бы вбежать в твой запретный дом,
в двери б во все ломиться.
И не затем, чтоб от бед спасти,
а просто нужно очень,
взять тебя на руки и унести.
И разговор окончен.
Второй звонок, последний звонок,
и поезд вот-вот исчезнет,
а я чемодан не брошу, в дом твой не ворвусь,
наверно, я слишком порядочный, слишком честный…
А может быть, просто трус.


1957 год

«Сентиментальный марш»

Надежда, я вернусь тогда, когда трубач отбой сыграет,
когда трубу к губам приблизит и острый локоть отведет.
Надежда, я останусь цел: не для меня земля сырая,
а для меня — твои тревоги и добрый мир твоих забот.
Но если целый век пройдет, и ты надеяться устанешь,
Надежда, если надо мною смерть распахнет свои крыла, —
ты прикажи, пускай тогда трубач израненный привстанет,
чтобы последняя граната меня прикончить не смогла.
Но если вдруг когда-нибудь мне уберечься не удастся,
какое новое сраженье ни покачнуло б шар земной,
я все равно паду на той, на той единственной Гражданской,
и комиссары в пыльных шлемах склонятся молча надо мной.


«Песенка о солдатских сапогах»

Вы слышите: грохочут сапоги,
и птицы ошалелые летят,
и женщины глядят из-под руки —
вы поняли, куда они глядят?
Вы слышите, грохочет барабан?
Солдат, прощайся с ней, прощайся с ней.
Уходит взвод в туман-туман-туман…
а прошлое ясней-ясней-ясней.
А где же наше мужество, солдат,
когда мы возвращаемся назад?
Его, наверно, женщины крадут
и, как птенца, за пазуху кладут.

А где же наши женщины, дружок,
когда ступаем мы на свой порог?
Они встречают нас и вводят в дом,
а в нашем доме пахнет воровством.
А мы рукой на прошлое — вранье!
А мы с надеждой в будущее: свет!
А по полям жиреет воронье,
а по пятам война грохочет вслед.
И снова переулком — сапоги,
и птицы ошалелые летят,
и женщины глядят из-под руки…
В затылки наши круглые глядят.



1986 год

У поэта соперника нету
ни на улице и ни в судьбе.
И когда он кричит всему свету,
это он не о вас — о себе.
Руки тонкие к небу возносит,
жизнь и силы по капле губя.
Догорает, прощения просит…
Это он не за вас — за себя.
Но когда достигает предела,
и душа отлетает во тьму —
поле пройдено, сделано дело…
Вам решать: для чего и кому.
То ли мед, то ли горькая чаша,
то ли адский огонь, то ли храм…
Все, что было его — нынче ваше.
Все для вас. Посвящается вам.


[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки. Нажмите Здесь для Регистрации]







__________________
"МИР НА ФОРУМЕ"


Ответить с цитированием
Ответ


Здесь присутствуют: 1 (пользователей: 0 , гостей: 1)
 
Опции темы

Ваши права в разделе
Вы не можете создавать новые темы
Вы не можете отвечать в темах
Вы не можете прикреплять вложения
Вы не можете редактировать свои сообщения

BB коды Вкл.
Смайлы Вкл.
[IMG] код Вкл.
HTML код Выкл.

Быстрый переход

Эл. почта администратора: - Главный сайт Шансон - Портала - Архив - Вверх

Внимание! Администрация Шансон – Портал – форума не несет ответственности за сообщения, размещенные участниками форума и за высказанные мнения в этих сообщениях. Так же администрация форума не несет ответственности за размещенные участниками форума ссылки, на какие либо материалы, расположенные на других Интернет ресурсах. Тем не менее, если Вы являетесь правообладателем материала, на который есть ссылка в каком либо сообщении Шансон – Портал – форума и считаете, что этим нарушены Ваши авторские или смежные права, сообщите пожалуйста администрации форума. Мы в кратчайшие сроки готовы удалить сообщение со ссылкой на Ваш материал, при предъявлении прав на указанный материал. Пожалуйста используйте форму обратной связи.

Powered by vBulletin® Version 3.8.4
Copyright ©2000 - 2024, Jelsoft Enterprises Ltd. Перевод: zCarot
© Шансон - Портал - Все права защищены

Подпишитесь на нашу ленту новостей