В.С. Высоцкий. «А мне удел от Бога дан» [Архив] - Шансон - Портал

Швед

21.03.2008, 17:46

"Армянский срез" жизни Высоцкого: детство, юность, зрелость...

70–летие столь выдающегося явления советской культуры, каким несомненно является Владимир Высоцкий предполагает очень пестрый спектр подходов к его богатейшему
наследию. Творчество великого русского поэта (коим окрестил его Иосиф Бродский) служило сразу нескольким музам, а посему являет собой удивительный «синтез
искусств». Высоцкий и сегодня имеет огромное количество почитателей не только в России, но и далеко за ее пределами, причем не в последнюю очередь в Армении.
Впрочем, неудивительно: многие важнейшие страницы его жизни неразрывно связаны именно с армянами.

Первoе знакомство Высоцкого с армянами имело место в раннем детстве. Родители Володи вынуждены были расстаться и пришли к мнению, что сын должен расти в
семье отца - офицера Советской Армии Семена Высоцкого. «Мамой Женей» называл он мачеху Евгению Лихалатову (в девичье Мартиросову). Уже много позже, будучи
в 1970 году в Ереване, поэт поднимет рюмку за друзей и за родителей: «Мне в этом смысле здорово повезло. Вторая жена отца - для меня вторая мама, а ведь
она - армянка. Бакинская армянка».

Непосредственно с армянами Баку он познакомился летом 1948 года, когда десятилетним мальчиком отдыхал вместе с родителями у родственников «мамы Жени». К
середине прошлого столетия армянское население все еще доминировало в этом городе, хотя в памяти свежи были воспоминания о недавней резне. Сама Евгения
Лихалатова чудом избежала смерти во время погромов 1918 года, когда только в ночь на 16 сентября было вырезано более 20 тысяч армян.

Марк Цыбульский (США) в этой связи пишет: «Поездка в Азербайджан стала одной из первых в жизни Володи Высоцкого. Произошло это летом 1948 года, когда он
с отцом и его женой, Е. Лихалатовой, приехал в гости к семье мачехи в Баку. Более Высоцкий, насколько мне известно, на каникулы в Баку не приезжал. Возможно,
не любила там бывать Е. Лихалатова, «мама Женя», как называл её Высоцкий. Уроженка этого города, она была вывезена матерью в Астрахань во времена армянских
погромов 1918 - 1919 гг. Оставшийся в Баку отец вскоре умер от сыпного тифа. Естественно, двухлетняя девочка помнить этого не могла, но знала со слов матери,
старших сестёр и братьев. В том же Баку в 1942 г. трагически погиб её первый муж Р. Лихалатов, чью фамилию она продолжала носить до самой смерти. Всё это,
конечно, предположения, но на мой взгляд, не лишённые оснований».

С 1947 по 1949 гг. Высоцкий жил в Эберсвальде, в Германии, где служил отец. Воспитанием Володи занималась в основном Евгения Лихалатова, под руководством
которой он занимался музыкой.

Об отношении Володи к «маме Жене» вспоминает Ирина Мосесян: «Я тогда жила в Баку. В столицу часто приезжала собирать материал к будущей диссертации. Почти
всегда останавливалась в доме Евгении Лихалатовой, родственницы моего мужа. Гостеприимство и доброта этой женщины не знали границ. Неудивительно, что,
встретившись с ней на фронте, полковник Семён Владимирович Высоцкий навсегда сделал свой выбор. Это была красивая пара. К ней, в девятиметровую комнату
коммунальной квартиры в Каретном переулке, он переехал, обосновавшись после войны в Москве.

Володя сразу стал для мачехи Жени родным (у неё не было собственных детей). Он жил с ними за рубежом и в Каретном переулке. Мне не раз довелось быть свидетельницей
того, как тепло, с большой нежностью относился Володя к Жене. Вспоминается такой случай. Это было уже на ул. Кирова (теперь Мясницкой), 35а, где полковник
С. В. Высоцкий получил двухкомнатную квартиру в новом доме во дворе штаба армии. Пришёл Володя, мы были на кухне, поздоровавшись со мной, он обнял Женю
со спины, поцеловал в щёку. Когда вышел, Женя со словами «Вот сорванец!» вынула из кармана своего халата флакончик французских духов, незаметно им туда
положенный.

Она общалась с мамой Володи - Ниной Максимовной, с которой я познакомилась в её доме. Жизнь Жени оборвалась трагически, её убила огромная сосулька, упавшая
с крыши дома, когда она выходила из собственного подъезда.

Последний раз я видела Женю, когда она занималась маленькой Наташей - первой внучкой Володи, тогда удивительно на него похожей. Это уже было после его смерти,
которую она тяжело переживала. Не помню, в тот раз или на следующий день мы с ней поехали на Ваганьковское кладбище. Теперь там, неподалёку от Володи,
лежат и его отец с Женей».

Где твои семнадцать лет?

Армянское окружение сопровождало Высоцкого не только в детстве и не только в семье. Отроческие годы будущего поэта неразрывно связаны с именем легендарного
Левона Кочаряна, сына знаменитого актера и рассказчика, народного артиста СССР и Армянской ССР Сурена Акимовича Кочаряна. Влияние Левона на Володю было
неоспоримым.

Для того, чтобы представить масштабы влияния «легендарного Левы» на молодого Высоцкого стоит отметить, что именно дома у Кочаряна будущий большой поэт познакомится
с такими незаурядными личностями, как Василий Шукшин и Андрей Тарковский, Эдмонд Кеосаян и Артур Макаров, Григорий Поженян и тот же Юлиан Семенов. «Влияние
Левы на Володю, да и не только на него, на всех нас и еще на многих и многих было огромно, его нельзя переоценить», - вспоминал Артур Макаров.

Именно на кочаряновском «Днепре-10» и были сделаны первые записи молодого Высоцкого. Стоит ли говорить, что Володе тогда было семнадцать лет, и что именно
кочаряновская квартира это и есть знаменитый дом на Большом Каретном. Левон Кочарян был организатором и душой знаменитой «компании на Большом Каретном»,
которая так много значила в жизни Владимира Высоцкого (Где твои семнадцать лет? На Большом Каретном. Где твои семнадцать бед? На Большом Каретном. Где
твой черный пистолет? На Большом Каретном. А где тебя сегодня нет? На Большом Каретном...).

Лева Кочарян некоторое время поработал в Московском уголовном розыске, позже окончил Высшие операторские курсы и ушел в кинематограф. Вскоре стал на «Мосфильме»
незаменимым вторым режиссером – «первым среди вторых», причем начал с ассистента режиссера у самого С. Герасимова в «Тихом Доне». Позднее всегда покровительствовал
своему младшему другу: Левон работает на картине «Увольнение на берег» - Высоцкий снимается в этой картине, Левон работает на «Живых и мертвых» - Высоцкий
снимается…

Интересны воспоминания Светланы Светличной (кстати, родившейся в Ленинакане): «В 1965 году Высоцкий снялся у Эдика Кеосаяна в «Стряпухе». Мне кажется, что
он снимался не для того, чтобы была еще одна кинематографическая роль. Просто Эдик Кеасоян, с Левой Кочаряном видно договорились его занять, чтобы Володя
не чувствовал себя одиноким, ненужным, забытым».

Левон Кочарян скончался от рака в 1970 году. Миша Ястреб (легендарный московский вор, в перерывах между «отсидками» часто бывал на Большом Каретном) пережил
Леву. 16 сентября 1970 года, когда хоронили Кочаряна, он пытался прорваться на панихиду, размахивая на проходной справкой об очередном освобождении, а
его не пускали. Вышел Юлиан Семенов и провел его по своему красному удостоверению к гробу. Гражданская панихида на «Мосфильме»…

Высоцкий на Большом Каретном - эта тема, требует отдельного разговора. Сам Высоцкий часто рассказывал на концертах о своем друге, об истории создания знаменитых
песен из Каретного цикла, а в конце добавлял: «Нет хозяина этой квартиры, нет Левы Кочаряна... Он успел снять только одну картину как режиссер - «Один
шанс из тысячи»... Он его поймал и быстро умер. Он успел немного. Он жил жарко - вспыхнул и погас - мгновенно». Показательно, что авторами сценария снятого
в 1968 году на Одесской киностудии фильма «Один шанс из тысячи» были Андрей Тарковский, Левон Кочарян и Артур Макаров.

Валерий Нисанов вспоминал: «Однажды Володя зашел ко мне домой – это было в конце мая 1980 года. А у меня на стене висят фотографии, на одной из них я снят
вместе с Левой Кочаряном. Володя остановился перед этой фотографией и долго-долго стоял и смотрел. Не знаю, что когда-то между ними произошло, но у Володи
вдруг началась истерика, самая настоящая, со слезами...».

Можно со всей ответственностью констатировать, что в период становления личности Высоцкого именно Левон Кочарян оказал на него наибольшее влияние. В целом,
«армянский срез» его окружения был связан поистине с легендарными именами.

С Параджановым...

Точная дата знакомства Высоцкого с Параджановым неизвестна. Вероятно, это произошло во второй половине 60-х годов, возможно, во время гастролей «Таганки»
в Киеве в сентябре 1971 года. Как пишет редактор журнала «Украинская культура» А.Яремчук, «очень колоритная публика приходила в квартиру 64 по бульвару
Тараса Шевченко... В те времена побывать в Киеве и не зайти к Параджанову считалось почти неприличным».

Разумеется «Таганка» посетила Параджанова, но Высоцкий бывал в Киеве довольно часто и до тех гастролей. Оказывается, Параджанов хотел использовать Высоцкого
в своём фильме в качестве... действующего лица.

В августе 1972 года Высоцкий и Влади отдыхали в Юрмале. В это же время там был и Параджанов. Однажды в номере Высоцкого отключили воду, и он позвонил Параджанову,
попросил оставить ключи от номера у портье. Войдя в комнату, они увидели на столе фрукты, сигареты, минеральную воду. Сюрприз открылся чуть позже: к душу,
сверху, был прикреплён букет роз – так, чтобы вода лилась на Марину с охапки цветов...

Пока никто не может сказать наверняка, установлены ли были подслушивающие устройства в квартире Высоцкого. Запись же разговоров Параджанова велась, во всяком
случае, перед арестом. А.Яремчук в документальной повести «Параджанов – «безумный» гений в украинской пустыне» приводит слова следователя Е.Макашова, который
вёл дело Параджанова:

«Он интересный рассказчик. Но я бы с ним не дружил. Знаете, почему? Он крайний эгоцентрист. Во время следствия ко мне попала магнитофонная запись. Параджанов
у себя на квартире спрашивал пьяного Высоцкого: «Ну, скажи, разве есть в этой стране гении, кроме нас с тобой?». Высоцкий был в Киеве с концертами в ноябре
1973 г. Возможно, именно тогда и была сделана эта запись.

Возможно, последний раз Высоцкий и Параджанов встречались в сентябре-октябре 1979 г., когда Театр на Таганке гастролировал в Тбилиси. Верный себе, Параджанов
пригласил к себе, на улицу Коте Месхи, весь театр. «Вино лилось рекой, песни струились, балконы ломились от фруктов... С Высоцким у него была отдельная
встреча», – писал В.Смехов.

Параджанов очень любил Высоцкого. Поэтому, когда в октябре 1981 года он инкогнито приехал в Москву (инкогнито, поскольку после тюрьмы ему было запрещено
туда ездить) и Ю. Любимов пригласил его на общественный просмотр спектакля «Владимир Высоцкий», то Параджанов не только пришёл на спектакль, но и выступил
на обсуждении.

Посмотрите, вот он без страховки идет…

Конечно, не имеет смысла представлять всех армян, с которыми Владимир Высоцкий состоял в добрых отношениях. Именно поэтому мы акцентируем внимание на людях,
которые непосредственно влияли на него и сыграли отнюдь не второстепенную роль в становлении личности и творческой биографии Высоцкого. Среди этих легендарных
имен нельзя обойти вниманием величайшего мима, клоуна и автора изумительных новелл Леонида Енгибарова. Влияние последнего на советскую интеллегенцию было
неоспоримым и быть может в первую очередь это касалось Высоцкого.

Цитата из книги Марины Влади «Владимир, или Прерванный полет»: «Среди твоих любимых артистов есть один, нежность к которому у тебя безгранична. Его зовут
Енгибаров. Он молод, в нем все прекрасно. Он тоже своего рода поэт , он заставляет смеяться и плакать публику – и детей , и взрослых . Этот удивительный
атлет творит чудеса на арене, и если тебе удается на несколько секунд сделать «крокодила на одной лапе», то он без видимого усилия может больше минуты
оставаться в таком положении ... Однажды тебе звонят, и я вижу, как у тебя чернеет лицо. Ты кладешь трубку и начинаешь рыдать , как мальчишка , взахлеб.
Я обнимаю тебя, ты кричишь: – «Енгибаров умер».

Великий мим умер ровно за восемь лет до кончины самого Высоцкого. Именно ему в 1972 году и будет посвящено знаменитое «Енгибарову – клоуну от зрителей».
Юрий Никулин же признается, что из посвященных Енгибарову произведений Высоцкого ему больше остальных нравится «Канатоходец».

Он не вышел ни званьем, ни ростом. Не за славу, не за плату –

На свой, необычный манер.

Он по жизни шагал над помостом - По канату, по канату,

натянутому, как нерв.

А чем ругаться – лучше, Вань, поедем в отпуск в Еревань…

В апреле 1970 года Высоцкий впервые посетил Армению, вместе с Давидом Карапетяном. «Ереванские гастроли» были, в общем-то, случайными: поехали вместе в
Сочи, а через несколько дней оказались, что называется, «на мели». И тогда Володя попросил Давида организовать концерт в Ереване.

Выступал он в каком-то очень большом и хорошем зале. Зал битком, причем видно: наверняка какое-то закрытое учреждение. И... ни одного магнитофона у публики.
Стало быть, в эту контору с магнитофонами нельзя. Радуясь такому случаю, Высоцкий решил оттянуться по полной программе: раз не пишут - можно петь запрещенные
песни! И выдал на всю катушку. Зал в восторге, стол ломился от угощений, деньги подали в конверте тут же по окончании и новенькими купюрами! Высоцкий аж
растрогался от такого сверхгостеприимства. Даже по хлебосольным кавказским обычаям. И когда ехал обратно, спросил организатора концерта: что это за организация,
где его так прекрасно принимали. И на свой вопрос получил простенький ответ: «Это КГБ Армении». Высоцкий побелел. Он понял, почему не было магнитофонов
в первом ряду. Зачем?

О другом выступлении Высоцкий сам рассказал кинорежиссёру Е. Татарскому, а тот передал её, как запомнил, высоцковеду И.Роговому. По словам Татарского, Высоцкому
однажды предложили выступить в Ереване, причём, пообещали заплатить наличными весьма немалую сумму. Высоцкий согласился, прилетел в Ереван, где у трапа
его уже ждала машина. Отработал концерт, получил, как договаривались, конверт с деньгами, а в придачу ещё и ящик с фруктами и коньяк, и только после этого
решил поинтересоваться: «Кстати, ребята, где я хоть выступал, скажите. Что за организация?» – «Это Комитет государственной безопасности, Владимир Семёнович».
«Он рассказывал, – говорит Е.Татарский, – Я меняюсь в лице, а они: «Ничего-ничего, всё в порядке, приезжайте к нам снова. Спасибо Вам большое!».

Будучи в Армении поэт побывал и на озере Севан. В 2002 г. в Москве вышел сборник памяти Высоцкого. В него вошли главы из второго, дополненного издания книги
Давида Карапетяна «Высоцкий. Между словом и славой» и три повести известного сценариста и режиссера Ильи Рубинштейна «Городской романс», «Прыг-скок», «Это
был воскресный день».

Любопытен отрывок из первой части сборника «Семь путешествий с Владимиром Высоцким», посвященный пребыванию поэта в Армении в апреле 1970 года: «Поездку
на Севан организовал Ревик; с нами были два-три его приятеля и Баграт Оганесян, - пишет Карапетян. - Приехали, походили по берегу клином врезавшегося в
Севан полуострова… Синяя чаша озера в оправе дымно-фиолетовых скал Володю заворожила. Он жадно вбирал ноздрями его тревожный воздух. Заметив на вершине
холма две небольшие старинные церкви, ему захотелось их увидеть вблизи. К храмам вели выбитые в скальной породе крутые ступени. Чтобы помочь гостю, Ревик
взял его под локоть, но тот, вежливо отстранившись, пробурчал: «Я сам». Добравшись до первой церковки, запыхавшийся Володя начал гладить ее сырые замшелые
камни. До сих пор жалею, что никто не захватил с собой фотоаппарата. Потом нас пригласили в прибрежный ресторан «Ахтамар» отведать прославленной севанской
форели...».

В Ереване Высоцкий побывал и у старшего тренера футбольной команды «Арарат» Александра Пономарева, в его квартире на улице Саят-Нова.

Пик дружбы Владимира Высоцкого и Давида Карапетяна пришелся на 70-71-е годы.

Когда в Москве вышла книга Давида Карапетяна «Высоцкий. Между словом и славой», Марина Влади запретила ее публиковать во Франции.

«Марина, прочитав эти мемуары, сказала моей бывшей Мишель (бывшей жене Карапетяна француженке Мишель Кан – ред.): «Книга неплохая. Но мы с тобой в ней выглядим
дурами!». Наивные французские жены-коммунистки у советских мужей-изменников, - вспоминает Давид. - Только я бешено скандалил с Мишель, доводя ее до умопомрачения.
Высоцкий же был с Мариной гораздо мягче. И вот Мишель наивно сообщает Марине название издательства, подписавшего со мной протокол о намерениях. Адвокаты
Влади пригрозили судебным иском о «вмешательстве в частную жизнь». Я прекрасно отношусь к Марине и считаю ее героической женщиной. Но ЕЕ Высоцкий - это
не весь Высоцкий. Я понимаю, она многим пожертвовала ради него. Марина же отказывалась от съемок и мчалась в СССР, едва узнав об очередном пьяном пике
Высоцкого. Она платила неустойки и снималась в рекламе мыла. А ведь у нее на руках были сыновья и больная сестра. Да, Марина его невероятно любила. Я встречал
ее в аэропорту во время одного из срывов Высоцкого. Марина была настроена очень решительно: только развод. Но вместо скандала, увидев лежащего на диване
мужа, нежно коснулась его лица тонкими пальцами. Вот триумф женской логики! Я думаю, ее отношение к Высоцкому - это материнская любовь к трудному ребенку».

Будучи с Влади во Франции Владимир Высоцкий имел возможность поближе ознакомиться не только с «русским Парижем», но и с «армянским». Это действительно впечатлило
поэта: «Армян в браслетах и серьгах икрой кормили где-то, а друг мой в черных сапогах - стрелял из пистолета». Досада, конечно же, была самой обоснованной:
Азнавур - признанный французский шансонье, тогда как он – непризнанный советский; хотя и не менее великий...

ARMENIA Today

Admin

21.03.2008, 20:48

Танцуем под Высоцкого

Аркадьев Аркан:

Более двадцати лет прошло после смерти В.С.Высоцкого. И всё это время, к его творчеству, относились с повышенным интересом. Всё это время решали - гений, не гений, алкоголик, не алкоголик, наркоман, не наркоман... Ответы на все вопросы, касающиеся, непосредственно его личности, по-моему, уже даны. И в текущей периодике, и в отдельных книгах. А по поводу гений, не гений, самый правильный ответ, даст время.
Что же касается творчества, можно сказать, смело, Высоцкого слушают, смотрят, читают. Его стихи переиздают разные издательства, кассеты можно купить в любом магазине, где есть аудио-отдел. И это говорит само за себя, кем был, и кем остаётся В.С.Высоцкий. Мой интерес к его творчеству, давно перестал быть, просто интересом, обыкновенного слушателя. Поэтому я стараюсь не пропускать то, что издаётся о жизни и творчестве ВВ. И вот недавно, зайдя в магазин “ Санкт-Петербург “, на Брайтоне, я увидел новый компакт диск ВВ - “ Уголовный Кодекс “. “Абсолютно НОВЫЙ альбом впервые за последние двадцать лет. У вас в руках уникальный альбом, являющий собой попытку оригинального музыкального прочтения Высоцкого сегодняшним днём. Собранные здесь произведения мы всегда знали как песни под гитару. Новизна аранжировок, звучания - вот осторожное, но впечатляющее прикосновение нового тысячелетия к Высоцкому”. Вот, что гласит анатация к этому диску. Конечно же, я, не задумываясь, купил его. Мне не терпелось поскорее услышать его. Что? Как? Не переставая, гадал я. Подборка песен, просто превосходная. Одни из самых популярных, и наиболее полюбившихся песен ВВ, раннего, так называемого, блатного цикла. Переступаю порог аппартмента, ставлю диск, одеваю наушники и... Что такое? Ничего ли, не перепутал? В наушниках звучат первые аккорды, чисто Кучиновских аранжировок (Я имею в виду Ивана Кучина, одного из популярных исполнителей, в стиле шансон). Впечатление, как буд - то попал в кабак, причём не очень высокого уровня. Недоумеваю первых пять - шесть тактов. Наконец слышу знакомый, приятный баритон: - Эй, шофёр, вези в Бутырский хутор... Пока звучит голос, забываешь об убогости аранжировки. Но только голос смолкает, а смолкает он практически после каждого куплета, и опять попадаешь в кабак. Так и хочется выкрикнуть: - Официант, водки! А ты лабух, наяривай шибче! За что плачу? А перед глазами картина такая. Выскакивает ВВ, в косоворотке, фуражке с розочкой, да балалайка в руках: - Ой, где был я вчера, не сыскать днём с огнём... И на танцевальную площадку вываливаются, хорошо закусившие и порядком уже захмелевшие посетители кабака. Окружают лабуха, который отплясывает в присядку, и хлопая подбадривают: - Давай, черноголовый ! Добавь надрыва... Я не против аранжировок песен ВВ, но не надо путать божий дар, с яичнецой. Ещё при жизни ВВ записал несколько альбомов под аккомпонимент. На мой взгляд, очень удачными являются записи в сопровождении оркестра, под управлением Гараняна. А так же альбом “ Натянутый канат “, записанный во Франции, в котором есть одна из песен, представленных в новом, как было сказано выше, “ уникальном, оригинальном музыкальном прочтении Высоцкого сегодняшним днём...” А именно: “ Тот, кто раньше с нею был “. Только, увы, уникальности не видно, да и не слышно. Достаточно прослушать и сравнить оба варианта, что бы понять, кто есть, кто. Можно отдать должное лишь хорошему сведению “ музыки “ и голоса. К сожалению, скрипку и гитару едва слышно, где - то на заднем плане. Они напрочь забиты ритмом электронных барабанов. Обычно такой приём музыканты используют, скрывая лажу. Но и это ещё не всё. Как можно допустить ошибку, в пяти небольших абзацах на вставке, компакт диска. Привожу дословно: “ Фирма “ Мастер Саунд Рекордс “, в творческом сотрудничестве с сыном и одним из наследников прав актёра и барда Никитой Семёновичем Высоцким, замыслила явить песни Высоцкого в привлекательной для нового поколения музыкальной форме...” Не знаю, кто редактировал написанное, но такие ошибки - опечатки, не влезают, не то, что не в одни рамки, но никуда вообще. Видно ещё долго будет жить, неосознанным понятие, что “ Всех денег, не заработаешь!!! “ А жаль...

[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки]

Швед

06.05.2008, 10:36

"ВЫСОЦКИЙ И ЦЫГАНЕ"

Владимир Высоцкий тоже увлекался цыганами. В молодости он не раз бывал в театре "Ромэн", но Москва имела и другие места, где звучала цыганская музыка. Высоцкий
принадлежал к сложному поколению: "сплошная безотцовщина (война, да и ежовщина)..." Эти пацаны из переулков, щеголявшие напускной приблатнённостью, тянулись
во взрослую жизнь. От официоза их тошнило. И тогда они открывали для себя "злащные места" - этот мир стоял как бы вне советской действительности.
244
Под конец своей недолгой жизни Высоцкий вновь окунётся в послевоенную эпоху во время съёмок знаменитого фильма "Место встречи изменить нельзя". В говорухинской
картине прекрасно показана изнанка советской столицы: все эти рестораны и бильярдные вперемешку с набитыми под завязку коммуналками. Высоцкий-актёр буквально
купается в атмосфере своей юности. Здесь всё знакомо ему до мелочей. А вечерами, оставшись один, он будет писать баллады о том, как росло его поколение.
Одна из баллад отлилась в форму разговорной речи - сбивчивой, торопливо скачущей с одного на другое. Это не повествование. Это диалог с воображаемым собеседником,
которому можно ничего не растолковывать - и так всё с ходу поймёт.

А вся братва одесская...
Два тридцать - время детское.
-Куда, ребята, деться, а?
-К цыганам в "поплавок".
Пойдёмте с нами, Верочка!
Цыганская венгерочка.
-Пригладь виски, Валерочка,
Да чуть примни сапог!..

Ритм цыганской венгерки, молодцеватая чечёточка станут знаком, по которому узнают своих. А возмужав, став большим поэтом, Высоцкий будет использовать цыганские
мотивы, порой словно и не замечая того. В песне Алисы по сказке Люиса Кэррола прорывается скрытая цитата:

Эх раз, ещё раз
Голова одна у нас.
Ну а в этой голове
Уха два и мысли две.

Конечно, это не случайность. Это свойственный Высоцкому мягкий юмор. Он любил играть на сочетании несочетаемого. Любил сталкивать две эпохи, или две культурных
традиции, а потом смотреть на результат как бы со стороны...
Песню "В сон мне - жёлтые огни" Высоцкий предварял ироничной ремаркой:
- Это вариация на цыганские темы. Мелодия знакомая, а текст, я думаю, не особенно... Потому, что я сам его написал.
И зал приходил в восторг от внешне простых строк, в которых была какая-то магия. От песни исходило очень понятное русскому человеку ощущение неприкаянности,
недовольства всем, на что ни упадёт взгляд. И ещё была в этой песне тоска по празднику души. По светлому празднику, которого эта душа достойна. Иностранцу
никогда не объяснить, какими средствами поэт добивался такого настроя. Наверное для этого надо знать тонкости русской культуры, тонкости её знаковых символов.
А уж тем более не понять иностранцу разлитой между строк самоиронии.

В сон мне - жёлтые огни,
И хриплю во сне я:
"Повремени, повремени -
Утро мудренее!"
Но и утром всё не так,
Нет того веселья:
Или куришь натощак,
Или пьёшь с похмелья.

Эх раз, да ещё раз,
Да ещё много, много раз.
Эх раз, да ещё раз,
Да ещё много, много раз...

В кабаках - зелёный штоф,
И белые салфетки, -
Рай для нищих и шутов,
Мне ж - как птице в клетке.
В церкви - смрад и полумрак,
Дьяки курят ладан...
Нет, и в церкви всё не так,
Всё не так, как надо!

Я - на гору впопыхах,
Чтоб чего не вышло, -
А на горе стоит ольха,
А под горою - вишня.
Хоть бы склон увить плющём -
Мне б и то отрада,
Хоть бы что-нибудь ещё...
Всё не так, как надо!

Я - по полю вдоль реки:
Света - тьма, нет Бога!
В чистом поле - васильки,
Дальняя дорога.
Вдоль дороги - лес густой
С бабами-ягами,
А в конце дороги той -
Плаха с топорами.

Где-то кони пляшут в такт,
Нехотя и плавно.
Вдоль дороги всё не так,
А в конце - подавно.
И ни церковь, ни кабак -
Ничего не свято!
Нет, ребята, всё не так!
Всё не так, ребята...

Порой "цыганское" в творчестве Высоцкого было заключено скорее не в словах, и даже не в мелодии. Скажем, песня "Кони привередливые" построена на цыганской
интонации. В ней есть надрыв. Есть исповедальность. Эти черты присутствуют также в лучших песнях и романсах, которыми цыгане обогатили русскую культуру.

Есть у Высоцкого дилогия: "Погоня" и "Дом". Эти песни написаны на известный каждому мотив "Очи чёрные". Их образный строй трагичен. Герой противопоставлен
враждебному миру. В первой песне - природе. Во второй - людской злобе. И неизвестно, с кем рядом опаснее - со стаей волков, или с обитателями дома, который
стоит "во тьме как барак чумной". Положиться в этом мире герой может (совсем как цыган) только на упряжку коней. Это друзья. Они не подведут. Вынесут.
И они действительно два раза спасают своего хозяина. Поначалу от волчьих клыков в лесной чаще. Потом из дома, где "народишко - каждый третий - враг".
В семидесятые годы скрытый смысл этих произведений не надо было растолковывать. Неуютное и фальшивое общество ненавидели все думающие люди. Всенародная
слава пришла к Высоцкому именно потому, что в воздухе витала жажда перемен - а поэт говорил об этом вслух.
245
"Я коней заморил, - от волков ускакал.
Укажите мне край, где светло от лампад,
Укажите мне место, какое искал, -
Где поют, а не стонут, где пол не покат".

"О таких домах
Не слыхали мы,
Долго жить впотьмах
Привыкали мы.
Испокону мы -
В зле да шёпоте
Под иконами
В чёрной копоти".

И из смрада, где косо висят образа,
Я, башку очертя, гнал, забросивши кнут,
Куда кони несли, да глядели глаза,
И где встретят меня, и где люди живут.

... Сколько кануло, сколько схлынуло!
Жизнь кидала меня - не докинула.
Может спел про вас неумело я,
Очи чёрные, скатерть белая?!
246
У Владимира Высоцкого было многое, о чём можно только мечтать. Красавица жена - французская кинозвезда. Зарубежные поездки. Чуть ли не единственный в Москве
"мерседес". Он был ведущим актёром популярнейшего театра. На его концертах люди стояли в проходах. Но было и другое. Запрещение печататься. Попавшие на
полку фильмы. Унизительные уколы со стороны официальных инстанций. Был, наконец, стыд за великую страну, которую партия превратила в пугало для всего остального
мира. Социализм, даже в его мягком брежневском варианте был органически ненавистен поэту - а поскольку изменить он ничего не мог, его понемногу затягивала
старинная русская болезнь:

И нас хотя расстрелы не косили,
Но жили мы, поднять не смея глаз, -
Мы тоже дети страшных лет России,
Безвременье вливало водку в нас.

Всё чаще и чаще звучат в поздних песнях Высоцкого мотивы пьянства. Это тоже находило отклик. У нас любят поговорить о водке, о загулах. Высоцкий и тут был
наравне со страной. Как говорится, - плоть от плоти.
Знаменитые парижские похождения - на пару с художником Михаилом Шемякиным - стали чуть ли не эпосом.

Я точно где-то наследил,
Полследствия предвижу.
Меня сегодня бес водил
По городу Парижу...

Цыгане пели нам про шаль
И скрипками качали.
Вливали в нас тоску-печаль.
По горло в нас печали!

Упоминание о цыганах здесь не для красного словца. В Париже действительно произошла любопытная история.
Господи, как это похоже на девятнадцатый век! Помните героев Лескова или Толстого: русских людей, бросающих под ноги цыганским музыкантам всё, что у них
было? Так и тут. Высоцкий "безумными ночами направо и налево" швырял деньги. А вот дальше - неожиданный поворот. Цыганский музыкант Алексей Дмитриевич
отдаёт деньги обратно, запечатанные в конверт. Он знает, что перед ним человек, обладающий редким даром, гордость своей страны, и считает для себя невозможным
воспользоваться порывом его души.
Талант, который воздаёт должное таланту... Если бы всё это не произошло в действительности, это следовало бы выдумать!
В воспоминаниях Марины Влади есть выразительная сцена: первая встреча Высоцкого и Дмитриевича.
247
Алексей Дмитриевич.

"Глядя в упор друг на друга, вы берётесь за гитары - так ковбои в вестернах вынимают пистолеты - и, не сговариваясь, чудом настроенные на одну ноту, начинаете
звуковую дуэль.
Утонув в мягком кресле, я наблюдаю за столкновением двух традиций. Голоса накладываются: один начинает куплет, второй подхватывает, меняя ритм. Один поёт
старинный романс, с детства знакомые слова - это "цыганочка". Другой продолжает, выкрикивая слова новые, никем не слыханные...
Вы стоите совсем близко друг к другу, и теперь я вижу в полоске света два упрямых профиля с набухшими на шее венами. Потом вдруг - одно движение руки: постой,
послушай... И жалуется гитара, и мы тонем в её плаче. Солнце теперь светит с другой стороны, скульптурно вырисовывая ваши лица, потом и они уходят в тень,
и видно лишь светлое дерево гитар и ваши такие разные руки, пальцы, рвущие струны. Уважение друг к другу, возникшее с первых минут знакомства, останется
у вас на всю жизнь."

Николай Бессонов
иллюстрации автора
журнал "Вагант".

haim1961

02.06.2008, 16:34

Евреи и творчество Владимира Высоцкого

501

25 января 2008 года Владимиру Семеновичу Высоцкому исполнилось бы 70 лет. Для своего поколения он был больше чем кумир – выразитель чаяний поколений, рупор и совесть эпохи. И тема «пятого пункта» - занимает, пожалуй, особое место в его творчестве.

В СССР Высоцкого любили молодые и пожилые, милиционеры и бандиты, профессора и военные, номенклатурщики и рабочие. Это при том, что по ТВ и радио его песни не особо часто передавали, а пластинки начали выходить лишь в последние годы жизни, и небольшими тиражами. Многие покупали сравнимые по цене с месячной зарплатой катушечные магнитофоны исключительно ради Высоцкого. Летом, когда открывались окна, неповторимый хриплый голос звучал буквально на каждом шагу, только песни были разные.

Примерно за двадцать лет Высоцкий написал около 700 песен, или, как он сам говорил, «тем» - в среднем по одной каждые десять дней. Плюс роли в кино и Театре на Таганке. При этом успевал любить, дружить, путешествовать, и вообще жить полной и яркой жизнью.

Сам Высоцкий всегда возражал, когда его называли певцом. Он считал себя поэтом, и, конечно, был прав. Поэта видел в нем и Иосиф Бродский. «Самый талантливый человек из всех, кто взял гитару», отзывался о нем лауреат Нобелевской премии 1987 года. Евгений Евтушенко, тоже не последний человек в творческом цехе, однажды сказал: «Я, конечно, не Пушкин и не Высоцкий».

Конечно, поэзия Высоцкого была особого рода. Он и Булат Окуджава создали, по сути, новый синтетический жанр, восходящий корнями к русскому городскому романсу, в котором тексты неотделимы от звучания голоса, игры на гитаре и личного обаяния. Напечатанные на бумаге, стихи Высоцкого производят куда менее сильное впечатление.

Окончив школу, Высоцкий по настоянию родителей поступил в технический вуз. Отучился один семестр, потом в один прекрасный день посмотрел на только что законченный чертеж, вылил на него пузырек туши и пошел поступать в театральную студию.

Подобно Пушкину, Высоцкий не был политическим оппозиционером, но утверждал дух личной свободы каждой строчкой и каждым днем жизни.

Он никогда не творил на заказ, но и ему были не чужды человеческие слабости. Публично исполняя свои песни, иногда вносил маленькие поправки, чтоб не лезть на рожон.

Очень переживал, что не принимают в Союз писателей, считал, что «лицензированные» поэты относятся к нему покровительственно. А ведь прекрасно знал себе цену! Что такое официальная «корочка» в сравнении со всенародной любовью?

Так жить дано немногим. Но почти каждому хочется почувствовать себя героем Высоцкого - хоть на пять минут. Особенно в Советском Союзе с его донельзя зарегламентированной и предсказуемой жизнью, в которой, вопреки лозунгу, не было места не только подвигу, но и просто неординарному поступку.

Ужасно, когда человек уходит из жизни рано. Но великому художнику, чтобы не расплескать чашу славы, кажется, лучше жить ярко и умереть молодым.

Многие исследователи заняты поиском еврейских корней Высоцкого. Его дед - тезка по имени, отчеству и фамилии - Владимир Семенович Высоцкий - был родом из Брест-Литовска, «черты оседлости». Дед по воспоминаниям родных, отличался глубокой интеллигентностью, беспокойным характером и страстью к обучению. У него было три высших образования - юридическое, экономическое и химическое.
Песни и стихи Высоцкого, где затрагивается еврейская тема, упорядоченные по годам:

Когда наши устои уродские
Разнесла революция в прах, -
Жили в Риме евреи Высоцкие,
Не известные в высших кругах.
***
Зачем мне считаться шпаной и бандитом -
Не лучше ль податься мне в антисемиты:
На их стороне хоть и нету законов, -
Поддержка и энтузиазм миллионов.
Решил я - и, значит, кому-то быть битым,
Но надо ж узнать, кто такие семиты, -
А вдруг это очень приличные люди,
А вдруг из-за них мне чего-нибудь будет!
Но друг и учитель - алкаш в бакалее -
Сказал, что семиты - простые евреи.
Да это ж такое везение, братцы, -
Теперь я спокоен - чего мне бояться!
Я долго крепился, ведь благоговейно
Всегда относился к Альберту Эйнштейну.
Народ мне простит, но спрошу я невольно:
Куда отнести мне Абрама Линкольна?
Средь них - пострадавший от Сталина Каплер,
Средь них - уважаемый мной Чарли Чаплин,
Мой друг Рабинович и жертвы фашизма,
И даже основоположник марксизма.
Но тот же алкаш мне сказал после дельца,
Что пьют они кровь христианских младенцев;
И как-то в пивной мне ребята сказали,
Что очень давно они бога распяли!
Им кровушки надо - они по запарке
Замучили, гады, слона в зоопарке!
Украли, я знаю, они у народа
Весь хлеб урожая минувшего года!
По Курской, Казанской железной дороге
Построили дачи - живут там как боги...
На все я готов - на разбой и насилье, -
И бью я жидов - и спасаю Россию!
***
И фюрер кричал, от «завода» бледнея,
Стуча по своим телесам,
Что если бы не было этих евреев,
То он бы их выдумал сам.
Но вот запускают ракеты
Евреи из нашей страны...
А гетто, вы помните гетто -
Во время и после войны?
***
А Гуревич говорит:
«Непонятно, кто хитрей?
Как же он - антисемит,
Если друг его - еврей?
Может быть, он даже был
Мужества немалого!
Шверубович-то сменил
Имя на Качалова...»
<(О процессе над А.Синявским и Ю.Даниэлем)>
***
Он был хирургом, даже «нейро»,
Хотя и путал мили с га,
На съезде в Рио-де-Жанейро
Пред ним все были мелюзга.
Всех, кому уже жить не светило,
Превращал он в нормальных людей.
Но огромное это светило,
К сожалению, было еврей.
В науке он привык бороться.
И за скачком - всегда скачок!
Он одному первопроходцу
Поставил новый мозжечок.
Всех, кому уже жить не светило,
Превращал он в нормальных людей.
Но огромное это светило,
К сожалению, было еврей.
***
Запретили все цари всем царевичам
Строго-настрого ходить по Гуревичам,
К Рабиновичам не сметь, тоже - к Шифманам!
Правда, Шифманы нужны лишь для рифмы нам.
В основном же речь идет за Гуревичей:
Царский род ну так и прет к ихней девичьей:
Там три дочки - три сестры, три красавицы...
За царевичей цари опасаются.
И Гуревичи всю жизнь озабочены:
Хоть живьём в гробы ложись из-за доченек!
Не устали бы про них песню петь бы мы,
Но назвали всех троих дочек ведьмами.
И сожгли всех трёх цари их умеючи,
И рыдали до зари все царевичи,
Не успел растаять дым костров ещё -
А царевичи пошли к Рабиновичам.
Там три дочки - три сестры, три красавицы.
И опять, опять цари опасаются...
Ну, а Шифманы смекнули - и Жмеринку
Вмиг покинули, махнули в Америку.
***
Мишка Шифман башковит -
У него предвиденье.
«Что мы видим, - говорит, -
Кроме телевиденья?
Смотришь конкурс в Сопоте -
И глотаешь пыль,
А кого ни попадя
Пускают в Израиль!»
Мишка также сообщил
По дороге в Мнёвники:
«Голду Меир я словил
В радиоприемнике...»
И такое рассказал,
До того красиво! -
Что я чуть было не попал
В лапы Тель-Авива.
Я сперва-то был не пьян,
Возразил два раза я -
Говорю: «Моше Даян -
Сука одноглазая, -
Агрессивный, бестия,
Чистый фараон, -
Ну, а где агрессия -
Там мне не резон».
Мишка тут же впал в экстаз -
После литры выпитой -
Говорит: «Они же нас
Выгнали с Египета!
Оскорбления простить
Не могу такого, -
Я позор желаю смыть
С Рождества Христова!»
Мишка взял меня за грудь:
«Мне нужна компания!
Мы ж с тобой не как-нибудь -
Здравствуй - до свидания, -
Побредем, паломники,
Чувства придавив!..
Хрена ли нам Мнёвники -
Едем в Тель-Авив!»
Я сказал: «Я вот он весь,
Ты же меня спас в порту.
Но одна загвоздка есть:
Русский я по паспорту.
Только русские в родне,
Прадед мой - самарин, -
Если кто и влез ко мне,
Так и тот - татарин».
Мишку Шифмана не трожь,
С Мишкой - прочь сомнения:
У него евреи сплошь
В каждом поколении.
Дед параличом разбит, -
Бывший врач-вредитель...
А у меня - антисемит
На антисемите.
Мишка - врач, он вдруг затих:
В Израиле бездна их, -
Гинекологов одних -
Как собак нерезаных;
Нет зубным врачам пути -
Слишком много просится.
Где на всех зубов найти?
Значит - безработица!
Мишка мой кричит: «К чертям!
Виза - или ванная!
Едем, Коля, - море там
Израилеванное!..»
Видя Мишкину тоску, -
А он в тоске опасный, -
Я еще хлебнул кваску
И сказал: «Согласный!»
...Хвост огромный в кабинет
Из людей, пожалуй, ста.
Мишке там сказали «нет»,
Ну а мне - «пожалуйста».
Он кричал: «Ошибка тут, -
Это я - еврей!..»
А ему: «Не шибко тут!
Выйди, вон, из дверей!»
Мишку мучает вопрос:
Кто тут враг таинственный?
А ответ ужасно прост -
И ответ единственный:
Я в порядке, тьфу-тьфу-тьфу,-
Мишка пьет проклятую, -
Говорит, что за графу
Не пустили - пятую.
***
Арабы нынче - ну и ну! -
Европу поприжали, -
Мы в «шестидневную войну»
Их очень поддержали.
***
И било солнце в три луча,
Сквозь дыры крыш просеяно,
На Евдоким Кирилыча
И Гисю Моисеевну.
Она ему: «Как сыновья?»
«Да без вести пропавшие!
Эх, Гиська, мы одна семья -
Вы тоже пострадавшие!.
***
Говорят в Одессе дети
О каком-то диссиденте:
Звать мерзавца - Говнан Виля,
На Фонтане, семь, живет,
Родом он из Израиля
И ему девятый год.
***
А там - Сибирь - лафа для брадобреев:
Скопление народов и нестриженных бичей,
Где место есть для зеков, для евреев
И недоистребленных басмачей.
***
Больно бьют по нашим душам
«Голоса» за тыщи миль, -
Зря «Америку» не глушим,
Зря не давим «Израиль»:
***
Куда все делось и откуда что берется -
Одновременно два вопроса не решить.
Абрашка Фукс у Ривочки пасется:
Одна осталась - и пригрела поца, -
Он на себя ее заставил шить.
Ах, времена - и эти.. как их.. - нравы! -
<На> древнем римском это - «темпера о морес», -
Брильянты вынуты из их оправы,
По всей Одессе тут и там канавы, -
Для русских - цимес, для еврейских - цорес.
Кто с тихим вздохом вспомянет: «Ах, да!» -
И душу господу подарит, вспоминая
Тот удивительный момент, когда
На Дерибасовской открылася пивная?
Забыть нельзя, а если вспомнить - это мука!
Я на Привозе встретил Мишку - что за тон!
Я предложил: «Поговорим за Дюка!»
«Поговорим, - ответил мне гадюка, -
Но за того, который Эллингтон».
Ну что с того, что он одет весь в норке,
Что скоро едет, что последний сдал анализ,
Что он одной ногой уже в Нью-Йорке! -
Ведь было время - мы у Каца Борьки
Почти что с Мишком этим не кивались.
***
В Америке ли, в Азии, в Европе ли -
Тот нездоров, а этот вдруг умрет...
Вот место Голды Меир мы прохлопали,
А там - на четверть бывший наш народ.
<1979>

25.01.08 20:40
Постоянный адрес статьи: [Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки]
© "Еврейский Журнал

haim1961

02.06.2008, 16:50

Евгений Митницкий

Высоцкий и Одесса

"...Который раз лечу Москва-Одесса,
Опять не вылетает самолёт!..."
В. Высоцкий

[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки]

На снимке: Вольф Ш. Высоцкий с внуком Володей (крайний слева).

Вас удивляет название статьи? Ведь каждый, кто любит и ценит творчество этого мастера, знает — Владимир Семёнович Высоцкий родился в Москве 25 января 1938 года на Первой Мещанской улице, 126, ныне Проспекте Мира. Не считая многочисленных гастрольных поездок и поездок за границу с женой, в Москве прожил он всю свою короткую по годам жизнь, скончавшись 25 июля 1980 года в своей квартире на Малой Грузинской, 28.

Всё это факты. Тем не менее, принадлежность его к Украине, в том числе к Одессе, также закономерна. Об этих его корнях известно меньше. Отец будущего поэта, певца, актера родился в 1915 году в Киеве на Бульварно-Кудрявской улице, 42 ( сейчас ул. Нероновича ). Учился он в школе № 67 на Ирининской улице в районе, где стоит известный памятник Богдану Хмельницкому, потом стал офицером и т. д.

Теперь о дедушке Владимира Семёновича. Книг и статей о нем нет, но тут на помощь биографу приходят архивы. Из них можно, в частности, выяснить, что он был киевским юристом. В сохранившемся списке нанимателей квартир по упомянутой Бульварно-Кудрявской, 42 за 1918 год (за этот год такие списки сохранились) указано имя жильца квартиры №9 на втором этаже: « Высоцкий Вольф Шлёмович, контору имеет». Это и есть Владимир Семёнович Высоцкий-старший, владелец адвокатской конторы. Адрес, отметим, полностью совпадающий с тем, где родился отец нашего большого талантливого современника.

Что касается дома, то, живя в тогдашнем Советском союзе, приезжая в Киев, я видел его недалеко от угла Дмитриевской улицы. Довольно крепкое старенькое здание с зияющими оконными дырами, оно производило впечатление отселённого, готового к сносу. С болью думалось: неужели это случится? К сожалению, о том, сохранилось ли оно или стало жертвой бульдозеров, живя уже много лет в Америке, я не знаю. Но вернусь к упомянутой домовой книге. Просматривая квартирные списки бывших жителей, я, помнится, ощутил чувство открытия, увидев запись, свидетельствующую о том, что в квартире №10 жил Высоцкий Лев Шлёмович (старший брат дедушки поэта!) — начальник Киевского отделения Одесского Коммерческого Училища.

Тогда вспомнилось, как много лет назад я сидел в кабинете выдающегося знатока и историка Одессы А. А. Владимирского, мы обсуждали материалы для какой-то статьи и затронули в беседе Коммерческое училище. Владимирский в этом разговоре сказал мне, что представительства училища по городам Украины возглавляли только его выпускники.

Вот и вышла родословная поэта на одесскую борозду!

Должен признаться, что документов подтверждающих учёбу Вольфа и Льва Высоцких я не видел, т. к. эти архивы в годы моего проживания в Одессе были мне и многим другим совершенно недоступны. Они представляли «огромные государственные тайны» Советской власти. Впрочем, хочется верить, что эти документы не были уничтожены, сохранились и новая украинская интеллигенция их «раскопает», обнародует. В биографии Высоцких, во всяком случае, в украинском — киевском и одесском — колене Владимира Семеновича Высоцкого-поэта, белых пятен не останется. Один « козырный туз» в моих розысках именно одесских корней его у меня все же есть — первая жена Вольфа Шлёмовича Высоцкого похоронена в Одессе на старом Слободском кладбище. Так что, когда речь идёт о поэте Владимире Семёновиче Высоцком — гордости великой русской культуры, мать которого Нина Максимовна была русская, почитателям его таланта следует знать : по крови он наполовину был еврей.

Как чувствовал себя полукровка Высоцкий в двух религиях? Этот вопрос очевидно не простой. В истории достаточно примеров лютого антисемитизма полукровок. Кстати, замечу, менора и мезуза в квартире у Высоцкого на Малой Грузинской, 28 были. Видел лично.

Вспоминается эпизод из советских времен. Как-то позвонил мне домой старый приятель, обратился с просьбой выступить на одном из вечеров Одесского концертного зала "Куяльник", где он работает, так как в те дни он принимал участников съезда механизаторов и полеводов нечернозёмной полосы России. О чем мог я выступить там? Ну, понятное дело, ни о комбайнах или о посевах! Старым друзьям отказывать грешно, поэтому мы договорились, что своё выступление, я сделаю о Высоцком.

Зал, где это происходило, был полон. Собралось, думаю, полторы тысячи человек. Из Вологды, из Рязани, с Тамбовщины… К моему удивлению, аудитория была чрезвычайно внимательна, как губка впитывала в себя фразы о рифмах, гиперболах, метафорах и тому подобных вещах, весьма отдаленных от их профессий. Конечно, говоря о творчестве Высоцкого, я не мог обойти его биографию и заметил, что наполовину он еврей. И вот в конце выступления, по привычке предлагая желающим задать вопросы, вижу, как в середине зала поднимается молодой парень огромного роста и телосложения, и , заикаясь от смущения, говорит: «Евгений Ефимович, вы вот сказали, что Высоцкий — еврей, но почему же он написал одну песню, которая заканчивается словами: «… и бью я жидов, и спасаю Россию!»… Не помню, как она называется…». «Антисемиты», — подсказываю я и чувствую, что начинаю светиться как одесский маяк.

Прошу у публики полностью ответить на этот вопрос, так как это займет некоторое время. Публика — а в зале такие чистейшие русские лица! — за.

С небольшими сокращениями приведу тут сказанное тогда, так как, полагаю, — если та аудитория давно исчезла, — вопрос остался актуален.

Так вот, герой «Антисемитов» — молодой парень, с еще не определенной жизненной позицией, решает вопрос, что ему делать?

Зачем мне считаться шпаной и бандитом,
Не лучше ль податься мне в антисемиты?
На их стороне хоть и нету законов, —
Поддержка и энтузиазм миллионов.

Решил я — и, значит, кому-то быть битым,
Но надо ж узнать, кто такие семиты?
А вдруг это очень приличные люди,
А вдруг из-за них мне чего-нибудь будет?

Ситуация, кажется, ясная. Молодой повеса решил податься в громилы, у которых есть поддержка «миллионов» и для которых «нету законов». Правда, автор песни показывает его неуверенность: а вдруг, не дай Бог, это кто-то приличней его и будет наказание? Оттого-то надо перед тем, как сделать решительный шаг, получить на этот счет хотя бы какие-то знания! К кому пойти? Повеса выбирает друга, с которым когда-то проводил время…

Но друг и учитель — алкаш в бакалее
Сказал, что семиты — простые евреи.
Да это ж такое везение, братцы,
Теперь я спокоен, чего мне бояться?..

Вот здесь и начинает разворачиваться интрига. Начало завязки просто как рубль, а огромно как доллар! В самом деле, кто у Высоцкого несет «антисемитские знания»? Да ведь это — «алкаш в бакалее»! Даже по советским представлениям об уме, порядочности, совести — ниже ступени не существовало!

Я долго крепился, ведь благоговейно
Всегда относился к Альберту Эйнштейну.
Народ мне простит, но спрошу я невольно:
Куда отнести мне Абрама Линкольна?

Средь них — пострадавший от Сталина Каплер,
Средь них — уважаемый мной Чарли Чаплин,
Мой друг Рабинович и жертвы фашизма
И даже основоположник марксизма!..

Обратите внимание, как интересно разворачивает Высоцкий тему, как очевидно иронизирует над повесой, прельстившимся антисемитизмом! В тексте появляются такие дикие с точки зрения цивилизованного человека, как «обличения» евреев в том, что они пьют христианских младенцев и распяли Христа… Однако опять-таки — в чьих устах! В устах алкаша, ничтожества! Далее, в том же тексте, впрочем, есть и слова: «… Украли, я знаю, они у народа весь хлеб урожая минувшего года». Эта часть «Антисемитов » требует пояснения. Песня была создана в 1963 году, то есть в году, который многим людям старших поколений сейчас памятен как один из пиков хрущевского « волюнтаризма ». Вместо хлеба тогда на многих землях, даже там, где обычно сеяли пшеницу и рожь, высаживали по решению из Кремля кукурузу. С обычным хлебом возникли огромные проблемы, его продавали по талонам один два-раза в неделю. Причем же здесь евреи ? Действительно, к хлебным советским проблемам 1963-го года они имели такое отношение, как я, например, к вождю апачей Чингачгуку. Высоцкий же, взваливая в своей песне на евреев вину за это, разумеется лишь горько смеялся. Но евреи в тексте « Антисемиты », конечно, были виноваты не только во всех смертных грехах прошлого и настоящего, они виноваты и в том, что, обворовывая Россию, продолжают жить в прекрасных условиях :

По Курско-Казанской железной дороге
Построили дачи, живут там как боги.
На всё я готов — на разбой и насилье —
И бью я жидов, и спасаю Россию !

Дачи, построенные по Курско-Казанской железной дороге, — и об этом Высоцкий знал прекрасно — принадлежали членам политбюро ЦК КПСС и их приближенным… Так что, учитывая эту деталь, ошибиться в направленности песни, внешне окрашенной сомнительным душком, трудно. Так что, психологически доводя до точки кипения молодого героя-повесу, автор в действительности высмеивал через его « уроки » алкаша грубый, хамский антисемитизм. Из реальных слухов поэт создал произведение не антисемитское, а обличающее антисемитизм. Иное дело, всегда ли этот комический аспект « Антисемитов » понимался в народе правильно?..

Для меня лично Владимир Семенович Высоцкий антисемитом не был, быть не мог. Да и как мог бы, если еврейские корни его рода оказались в таком городе, как Одесса!

[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки]

haim1961

02.06.2008, 17:05

«А мне удел от Бога дан»
Еврейские мотивы в творчестве Владимира Высоцкого

503 «Сбегу, ведь Бегин тоже бегал — он у нас сидел,
Придет ему предел — и я у дел!»
(из варианта песни «Лекция о международном положении», 1979 г.)

Мое возвращение к творчеству Высоцкого в Израиле, которое в первые годы абсорбции я уже стал забывать, началось одновременно с «тшувой» — возвращением к собственным еврейским корням — в середине 90-х годов. Те строки поэта, которые поначалу казались мне просто «потешными» или случайными, вдруг выстроились в стройную систему. И сегодня я абсолютно убежден: в последние годы жизни Высоцкий окончательно решил, какое из его «я» является определяющим, или, как раньше модно было выражаться, судьбоносным. Свое возвращение к корням, причем в абсолютно конкретном, религиозном смысле, Владимир Семенович четко обозначил в последней строфе своего последнего стихотворения, написанного за несколько дней до смерти:

«Мне есть, что спеть, представ перед Вс-вышним,
Мне есть, чем оправдаться перед Ним».

Да, возможно 42-летний поэт не писал слово «Вс-вышний» с большой буквы, как на этом настаивают авторы большинства публикаций, но по сути дела это ничего не меняет. К Бoгу и к посмертному суду зрелый Высоцкий относился абсолютно серьезно и абсолютно по-еврейски — атеист так бы не написал, как, впрочем, и христианин. По крайней мере, похожие строки Гумилева, которые упоминают некоторые исследователи творчества Высоцкого, выглядят иначе — вяло и беспомощно:

«И, представ перед ликом Бога
С простыми и мудрыми словами,
Ждать спокойно его суда».
(Н. Гумилев «Мои читатели»)

К Иисусу Христу у Высоцкого было, как правило, уважительное, но в то же время и несколько отстраненное (как у интеллигентного атеиста) отношение («Вот только жаль распятого Христа»). Впрочем, в 1967 году 29-летний Высоцкий написал откровенно антихристианское стихотворение о непорочном зачатии. В нем авторский текст дается от имени плотника Иосифа и во многом перекликается с пушкинской «Гавриилиадой»:

«Возвращаюсь я с работы,
Рашпиль ставлю у стены,
Вдруг в окно порхает кто-то
Из постели от жены.
Я, конечно, вопрошаю: «Кто такой?»
Ну а он мне отвечает: «Дух Святой!»

В другом стихотворении, начинающемся словами «Кто верит в Магомета, кто в Аллаха, кто в Иисуса, кто ни во что не верит, даже в черта назло всем», — Высоцкий окончательно «уравнял» христианство с исламом и даже с атеизмом. В таком варианте подход Высоцкого вообще «тянет» на иудейский «экстремизм» и чувство «национально-религиозного превосходства», о чем говорят недруги иудаизма. Во всяком случае, как мне удалось выяснить из имеющихся у меня материалов и бесед с людьми, профессионально изучающими творчество Высоцкого долгие годы, ни в одном из своих произведений поэт не позволял себе неуважительных выпадов против иудейской религии.

Реальное место христианства в истории и Нового Завета в Священном Писании Высоцкий предельно сжато и точно определил в знаменитом стихотворении с рефреном «пророков нет в отечестве моем, да и в других отечествах негусто». Сама фраза является аллюзией на известную фразу Иисуса «Нет пророка в своем Отечестве!», и я много лет воспринимал ее как дань Высоцкого христианской философии. И лишь совсем недавно, уже имея определенный опыт в изучении иудаизма, я обратил внимание на другие строки: «Мы многое из книжек узнаем, но истину передают изустно», и далее — известный припев о пророках... Здесь Высоцкий в двух строчках изложил главный принцип иудейского подхода к изучению нашего духовного наследия: в основе — Письменная Тора, то есть ТАНАХ (Пятикнижие, Пророки, Писания), но окончательную «истину» можно постичь лишь при комплексном рассмотрении Торы Письменной и Устной (то есть, Талмуда).

Действительно, раньше Устная традиция передавалась из уст в уста, но около двух тысяч лет назад, после разрушения Второго Храма и массового уничтожения или изгнания евреев за пределы Страны Израиля, оставшиеся в живых мудрецы приняли решение Устную Тору записать. Как известно, письменное воспроизведение завершающей части Устной Торы — Гемары — производилось в двух вариантах. Один из них называется Вавилонский Талмуд, а другой — Иерусалимский (хотя на самом деле Иерусалимский Талмуд составлялся, преимущественно, в Тверии). Кстати, не потому ли Высоцкий почти всегда писал тексты своих песен или хотя бы отдельные их куплеты как минимум в двух вариантах?..

Как мы уже говорили, наиболее четко еврейский менталитет Высоцкого, ярко выраженный в его потрясающем умении работать со словом и «шутя» докапываться до глубинных корней любого явления или ситуации, проявился, к сожалению, лишь в самом конце его творческой биографии. Одно из подтверждений этого — стихотворение «Общаюсь с тишиной я», написанное за полгода до смерти, в начале 1980 г. Есть там, например, такая строфа:

«Жизнь — алфавит: я где-то
Уже в «це-че-ше-ще» —
Уйду я в это лето
В малиновом плаще».

На мой взгляд, отношение к жизни, как к алфавиту, у поэта неслучайно. Причем употребление этого афоризма в сочетании с буквами, пришедшими в русский язык из иврита, не может не свидетельствовать о понимании Высоцким космической сущности языка Торы, который в последние годы становится объектом рассмотрения математиков и программистов, например, профессора Иерусалимского университета Элиягу Рипса. Ученые находят в оригинальном тексте Писания, зашифрованные там события мировой истории, а некоторые из них даже пытаются прогнозировать будущее (Тора это, кстати, запрещает, и потому «прогнозы» не сбываются). Трудно сказать, знал ли Высоцкий иврит, но отдельные, опять же «случайно» оброненные «непонятные» слова в песне «Москва-Одесса. Через десять лет» на фоне весьма конкретных ближневосточных ассоциаций вновь и вновь наводят на эту мысль. Кстати, упомянутая нами песня создана в 1979 году, когда Высоцкий практически уже не скрывал своих «корневых» предпочтений (вспомним хотя бы фразу о «беге на место Бегина» в «Докладе о международном положении»).

Итак, песня «Москва-Одесса. Через десять лет». «Простенький», вроде бы абсолютно нейтральный куплет:

«Я приятеля стал вразумлять:
Паша, Пашенька, Паша, Пашут!
Если нам по чуть–чуть добавлять,
То на кой тебе шут парашют!»

Спрашивается, зачем в таком «дурацком», на первый взгляд, тексте странное слово «пашут», которое вписывается в смысловой ряд в лучшем виде именно как ивритское «просто» — ну что-то вроде: «Тейк ит изи, Паша!» Ну а если кому–то кажется, что употребление «пашут» как ивритского слова в данном контексте совершенно исключено, обратим внимание на еще один совершенно нелогичный, на первый взгляд, куплет:

«Зря я дергаюсь: Ейск не Бейрут.
Пассажиры спокойней ягнят.
Террористов на рейс не берут,
Неполадки к весне устранят».

Между прочим, фраза о том, что «террористов на рейс не берут», впервые прозвучала в одном из фильмов, снятых вскоре после успешно проведенной нашим спецназом операции по освобождению заложников в угандийском аэропорту Энтеббе в 1976 году. Полностью эта фраза выглядела так: «Израильтяне не берут террористов на свои рейсы» (в отличие от, например, французской авиакомпании, чей самолет захватили бандиты). Я почти не сомневаюсь в том, что Высоцкий знал главные подробности «операции Энтеббе», и вообще не исключаю, что его интерес к Израилю и языку иврит резко возрос именно после сообщений о героическом поведении наших земляков в тогдашних войнах и спецоперациях...

Конечно, можно считать, что мои доводы малоубедительны, и я уже сам, было, начал в них сомневаться, но вдруг, без всякой провокации с моей стороны, друзья и знакомые по поводу и без повода вдруг начали забрасывать меня цитатами из Высоцкого в тех случаях, когда я меньше всего этого ожидал. Так, недавно я поделился с товарищем по работе в Иерусалимском Институте изучения иудаизма интересной информацией. Оказывается, в одном из городов на юге Израиля распространился слух, что местные раввины якобы с особой жестокостью относятся к домашним животным.

«Ну да, конечно, — засмеялся мой товарищ, — помнишь, как у Высоцкого:

«Они по запарке замучили, гады, слона в зоопарке».

Честно говоря, до этого момента я совершенно не понимал смысл этой фразы из «Песни об антисемитах». И вдруг — все оказалось так просто и объяснимо... И, наконец, буквально на днях я разговаривал еще с одним своим знакомым, специалистом из другой сферы жизни — политической. И вот в конце разговора этот житель Иерусалима, пытаясь как можно лучше сформулировать цели партии, которую он представляет, сказал то, что сделало все его предыдущие слова совершенно иными по силе звучания: «Нам нужно объяснить людям простую вещь, — говорил мой товарищ, — о которой лучше всего спел Высоцкий в «Охоте на волков». Надо вырваться за красные флажки, куда нас загнали «миролюбивые» политики. Вырваться из зоны отстрела, где мы находимся благодаря собственным предубеждениям...»

Итак, Высоцкий как будто участвует еще и в современной предвыборной кампании в Израиле! Что может быть лучшим доказательством его современности? И, наконец, самая последняя новость: уже давно велись разговоры о том, что творчество Высоцкого достойно включения в программу израильских учебников по русской литературе. И вот, в конце декабря минувшего года в одном из репортажей из Израиля, подготовленных кабельным русскоязычным телеканалом, прозвучала долгожданная новость: стихотворение Высоцкого «Он не вернулся из боя» с переводом на иврит вошло в новый учебник по русской литературе, изданный в Израиле в 2002 году. Учебник называется «На одной планете» и предназначен для учащихся 12-х классов, изучающих русский язык как второй иностранный. Значит, наши дети и внуки, владеющие ивритом лучше, чем русским, будут знать о том, что «жили-были евреи Высоцкие» не только по пакетикам ароматного чая одноименной фирмы. Кстати, статья «Жили-были евреи Высоцкие» принадлежит перу одного из самых известных биографов поэта — Марка Цибульского. Она была напечатана в израильской газете «Индекс а-Галиль» 24.04.1998 г., и вот что в ней говорится:

«От своих корней В.Высоцкий не отказывался никогда. Ни в юности, когда из-под его пера вышли неуклюжие еще строчки:

«Когда наши устои уродские
Разнесла революция в прах,
Жили-были евреи Высоцкие,
Неизвестные в высших кругах».

Ни в конце жизни. За год до смерти он написал:

«И наяву, а не во сне
Я с ними вкупе,
И гены гетто живут во мне,
Как черви в трупе».

Эти строки показались наиболее важными М.Цибульскому. Я же хочу привести отрывок из другого стихотворения Высоцкого, которое кажется мне не менее значимым, чем предыдущее:

«Много во мне маминого,
Папино — сокрыто, —
Я из века каменного,
Из палеолита!

Наше племя ропщет, смея
Вслух ругать порядки;
В первобытном обществе я
Вижу недостатки».

Я уверен, что намеки на «первобытное общество», в которых легко увидеть критику советского строя, — всего лишь «пшат» («простой уровень»), как говорят исследователи текстов Торы (всего их четыре, последний, кстати, «скрытый» — это каббала). А вот настоящее — это про «скрытое папино» и про «наше племя». Явные симпатии поэта к еврейству и различным его представителям в пику почти откровенному советскому антисемитизму неоднократно проскальзывают в его произведениях. При этом и реальный академик Иоффе, и вымышленный врач Моргулис, не говоря уже о Мишке Шифмане, рельефно выписаны Высоцким с чисто еврейской самоиронией, Желание Владимира Семеновича быть со своим древним «племенем» иногда пряталось так глубоко, что его практически невозможно было обнаружить, но порой прорывалось совершенно явственно, как, например, в стихотворении «Мы воспитаны в презреньи к воровству», в его последних строчках:

«Не надо нам уже всех тех, кто хаяли.
Я еду к бабушке, она в Израиле».

Как сообщил мне давний коллекционер материалов о жизни и творчестве Высоцкого, житель Афулы Лион Надель (чьи материалы и ценные советы очень помогли мне при написании этой статьи), в Израиле живет не бабушка, но двоюродная сестра отца поэта, Семена Владимировича. Но важно не только это, но и то, что тысячи граждан нашей страны помнят о знаменитом современнике, и он помогает переносить трудности репатриантского бытия (по крайней мере, мне Высоцкий поднимает настроение в конце даже самого тяжелого рабочего дня). А пока помнят имя человека, он жив. Именно на этом основана, например, идея создания музея «Яд ва-Шем»...
Александр РИМАН

[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки]

haim1961

02.06.2008, 17:43

«...ЗА ГРАФУ – ЗА ПЯТУЮ»
504
Еврейская тема в творчестве Владимира Высоцкого

Виктор Попов

У НАС давно спустилась мгла –

В Стране чудес – светлей...

В. Высоцкий

Путь БЛЕСТЯЩИЙ НАШ – смех

и загадка,

Вот и время всех бледных времен...

В. Высоцкий

В публикациях о Высоцком уже много раз говорилось о бесконечном разнообразии тематики в его песнях. Но, кажется, никто еще не обратил наше внимание на то, что была в его поэтико-музыкальном творчестве тема еврейская. Как-то не принято было в нашем литературоведении, в филологии советской рассуждать об этом скользком предмете. Тема эта, быть может, не магистральная, не дежурная, но так или иначе она присутствует, видимо, в творчестве почти каждого русского поэта, писателя.

Хотя оговорюсь. А разве сегодня не существуют возникшие из-за непомерных амбиций многих наших бездарных политиков «темы» – грузинская, чеченская, ингушская, казахская, украинская, белорусская, да русская, в конце концов? Какие-то из них давно, другие объявились совсем недавно...

Обращение поэтов и писателей к еврейской теме вполне естественно. Любой серьезный поэт, который «отражает СВОЕ время», считает себя не вправе пройти мимо этой довольно щекотливой и часто болезненной для общества темы, проблемы которой, похоже, существовали во все времена и во всех государствах.

Саша Черный в 1909 году написал «проблемное» стихотворение, «Еврейский вопрос», где сразу в первой же строке заостряет эту проблему: «Не один, а четыре еврейских вопроса!..», а потом, как вывод, пишет

Для всех, кто носит имя человека,

Вопрос решен от века и на век –

Нет иудея, финна, негра, грека,

Есть только человек

Есть у Иосифа Уткина стихотворная «Повесть о рыжем Мотэле, господине инспекторе, раввине Исайе и комиссаре Блохе», которую Маяковский назвал шедевром. Осип Мандельштам, Михаил Светлов, Самуил Маршак, Борис Слуцкий, Михаил Матусовский... (список этот бесконечен) так или иначе освещали еврейскую тему в своем творчестве. Даже узбекский поэт Гафур Гулям написал в 1943 году поэму под «вызывающим» заглавием: «Я – еврей». В этом же длинном ряду стоят поэма в песнях Александра Галича «Кадиш», трагическое стихотворение Евгения Евтушенко «Бабий Яр». ...Ну а стихи еврейских поэтов переводили на русский многие (назовем их по-старому) советские поэты: Анна Ахматова, Елена Благинина, Евгений Евтушенко, Борис Пастернак, Давид Самойлов и др.

И в музыкальном искусстве, и в кино также постоянно присутствует тема страданий еврейского народа.

Во времена Брежнева ходил анекдот, возникший из жизни.

– Леонид Ильич, мы открыли в Москве Камерный еврейский театр.

– Да? А на сколько камер?

Действительно, в 1970-е в Москве был создан Камерный еврейский музыкальный театр, вскоре прекративший свое существование.

Тема страданий еврейского народа многократно отражена в камерных и симфонических произведениях Дмитрия Шостаковича, которые, увы, не звучали на советской сцене. На два десятка лет был «положен на полку», т.е. отправлен в своеобразный ГУЛАГ для произведений киноискусства, замечательный фильм режиссера Александра Аскольдова «Комиссар» (1967 год, в главных ролях Нонна Мордюкова и Ролан Быков). Советский фильм о гражданской войне, о природе зла, фильм, где блюстители чистоты коммунистической идеологии, коммунистической морали увидели антисоветские настроения. Именно в конце 60-х – начале 70-х, в связи с массовым выездом евреев из СССР, еврейская тема стала крайне нежелательна в советском искусстве и в советской прессе.

О другой войне в Европе, о массовом насилии и о страдальческой судьбе евреев жестоко и жестко рассказал выдающийся фильм американского режиссера Стивена Спилберга «Список Шиндлера», который вышел на российские экраны в 1994 году.

Настоящие художники – писатели, поэты – всегда прозорливее правителей, ангажированных ими политиков, а также их защищающих, оправдывающих и подпирающих идеологов, философов.

Евреи – страдательная фигура в контексте и российской, и мировой истории человечества. Судьба евреев – весьма существенная во все времена и болезненная часть жизни цивилизованного, казалось бы, общества. В жизни еврейского народа больше серых, черных будней, чем светлых, радужных праздников. Далеко не счастливого, но плодовитого на таланты во всех сферах человеческой деятельности – в науках, искусствах – народа, стремящегося умом, трудолюбием из бедных, обижаемых «выбиться в люди». Тут и вековая печаль, некая национальная ущемленность без вины виноватых – вечно гонимого еврейского народа.

Так существует ли еврейская тема, еврейский вопрос в России? Безусловно. А в чем тут проблема? Вспомним крылатое выражение из «Двенадцати стульев» Ильфа и Петрова: «У нас евреи – есть, а вопроса – нет». Умолчание – удобная позиция.

Ну кто же санкционирует в насквозь процензурованном государстве такие вот убийственно разящие строчки:

Опять холодным утром синим

Иду еврея провожать.

Бегут евреи из России.

А русским – им куда бежать?

Молва приписывает авторство Геннадию Шпаликову, человеку трагической судьбы. Тут только в четырех строках, не только еврейская, но и русская тема поднята! Конечно, можно это и не печатать. Но ведь проблемы-то существуют, и от них невозможно отмахнуться запретами и умолчаниями.

Я не говорю об эмиграции в эпоху перелома 20-х годов в нашей стране. И не только евреев. Там это, видимо, можно объяснить. Но за все 70 лет советской власти сколько же покинуло нашу страну людей творчества – музыкантов, скульпторов, художников, писателей! Почему? Да потому что им не давали говорить честно, так, как им велела их гражданская совесть, совесть патриотов-художников. Все эти переезды за границу я расцениваю именно как политический протест, когда ничего другого Художнику не остается, как покинуть Родину, где творить свободно не дадут.

Антисемитизм в России существовал и на государственном уровне, и на уровне бытовом: с дискриминацией гласной и негласной, с вынужденными переменами фамилий, с вынужденными выездами евреев из страны... На бытовом уровне – это погромы, избиения, поджоги, в крайнем выражении – убийства. С антисемитизмом в России вроде бы боролись, но только формально, декларативно. На деле он существовал на уровне непровозглашенной государственной политики в виде негласных запретов на возможность занимать некоторые должности, поступать в какие-то вузы, были указания не брать на некоторые работы, в так называемые «почтовые ящики» и т.д. Случались еврейские погромы, формально не санкционированные, конечно же, властями, но при их молчаливом одобрении и согласии.

Гонения на евреев в России были и в самом начале XX века, и в середине, и на его исходе.

Во время второй мировой войны немцы повсеместно в Европе разбудили антисемитизм, провоцировали и поощряли его, мотивируя тем, что евреи, якобы, стремились к мировому господству (?!). После войны, в 1948 году, Госбезопасность уничтожила в Минске Соломона Михоэлса, инсценировав автомобильную аварию. В 1953 году возникло знаменитое дело врачей.

Проблемы еврейского вопроса во многом происходят от предрассудков в обществе, нередко на религиозной почве.

К слову, о перемене евреями фамилий. Этот процесс начался в благословенной России уже давно. Еще соратники Ленина это практиковали. В самом начале XX века мало кому известный Лейб Бронштейн превратил себя в Льва Троцкого и под этим именем приобрел всемирную известность. И Яков Михайлович Свердлов был сначала Янкелем Мовшевичем.

В свете всех этих рассуждений весьма симптоматичным является следующий факт, раскрученный журналистами недавно. История повторилась уже в самом конце века.

В 1998 году не один месяц вся страна и весь мир следили за тем, как российский президент упорно сквозь Госдуму проталкивал Сергея Кириенко в кресло премьер-министра страны. И добился своего. Зато оппоненты докопались до того, что Кириенко – не Кириенко вовсе, а Израитель по отцу, чью очень выразительную фамилию он поменял когда-то на фамилию матери, более благозвучную, не вызывающую отрицательных эмоций. Значит, ЕСТЬ вопрос? Значит, БЫЛИ к тому веские основания? Может, и нет государственного антисемитизма сейчас у нас в стране, но, видимо, евреи могут в любой момент оказаться (при очередной заварушке) козлами отпущения. И это осознается правителями даже на самом высшем уровне. Надо отдать должное Борису Николаевичу Ельцину в этой ситуации: он наверняка знал о таком факте в биографии недолго остававшегося премьер-министром Кириенко.

В настоящее время в стране издается более 150 антисемитских изданий. Среди них оказались и московские журналы «Наш современник», «Молодая гвардия»... В Германии сегодня невозможно, говорят, напечатать что-либо антисемитское, фашистское – за этим следит государственная машина. Чего требуют сегодняшние антисемиты, «патриоты»? Ни много, ни мало: «Покончить с еврейской оккупацией России!»

Вспомните известные дебаты в Российской Госдуме в октябре–ноябре 1998 года, когда некоторые депутаты от коммунистов и либерально-демократической партии России выступили с откровенно антисемитскими призывами. Видимо, все эти издержки нынешней российской демократии, больше похожей на анархию.

Короче говоря, весь XX век снискал себе сомнительную славу зловещего антисемитского века.

Когда наши устои уродские

Размела революция в прах, –

Жили в Риме евреи Высоцкие,

Неизвестные в высших кругах.

В. Высоцкий

... хоть еврей, но – хороший!

А. Галич

Владимир Высоцкий – русский поэт XX века. И не семитский, и не антисемитский, но интернациональный художник слова, чуткий к проблемам современного ему общества. Проблемы еврейского народа (как и других народов) в его творчестве – к счастью, не пережитые, не испытанные им на себе – он услышал и увидел в окружающей его жизни.

Еврейская тема у Высоцкого – сквозная, она проходит через все его песенно-поэтическое творчество, с начала 1960-х до 1980 года.

Очень чуткий к проблемам советского общества, Высоцкий сочинил в 1972 году и спел нам ядовито-сатирическую песню «Мишка Шифман башковит...», герой которой

... говорит, что за графу

не пустили пятую.

Куда его не пустили? Конечно, за границу. Почти каждое стихотворение-песня Высоцкого имели множество вариантов и куплетов, отброшенных в конечном итоге по разным соображениям самим автором. И в этой песне, в первой редакции, была еще такая строфа:

Почему же мне лафа,

А ему не светит?

Видно пятая графа

Подвела в анкете.

Действительно, многих в Советском Союзе «подвела» пресловутая эта «пятая графа в анкете». Ситуация дикая, чисто советская.

И, вообще, если возникают разговоры о сионизме или антисемитизме, значит, ЕСТЬ проблемы; если вдруг звучит слово «жид», – значит, ЕСТЬ еврейский вопрос. Если травят анекдоты о правителях наших или о евреях – значит, ЕСТЬ проблемы.

Владимир Высоцкий – выдающийся русский художник-сатирик, художник-философ. Поэт с зорким глазом и острым мышлением, который в так называемом советском социалистическом обществе, где прожил свои 42,5 года, увидел множество несуразностей и бесконечное количество диких проблем. Увидел и поднял их до всеобщего обсуждения и осуждения. Это стало особенно ясным для него, когда в 1970-е годы он сделался (наконец-то!) выездным и получил возможность видеть и сравнивать: как у «них» и как у «нас».

Имена многих знаменитых, известных евреев встречаются в стихах, песнях, эпиграммах Высоцкого. Начиная от событий времен Адама, пророка Моисея до наших времен. Библейские сюжеты, библейские персонажи использовали многие писатели и поэты. Не избегал этого и Высоцкий. Но наряду с этими высокими героями, возникающими у поэта, так сказать, перечислительно, появляется в «Балладе о детстве» («Час зачатья я помню неточно...») сегодняшняя соседка по коммунальной квартире, бедолага «тетя Гися Моисеевна» со жгучими проблемами ее и близких ее родственников. Песня, в которой биография не одного поколения советских людей, военного и послевоенного. Загнанные в коммуналки, где «на тридцать восемь комнаток всего одна уборная», люди жили в беспросветном быту, каждый на виду у каждого, и выплывал наружу тот же жгучий еврейский вопрос:

(...) И било солнце в три луча

Сквозь дыры крыш просеяно,

На Евдоким Кирилыча

И Гисю Моисеевну.

Она ему: «Как сыновья?»

«Да без вести пропавшие!

Эх, Гиська, мы одна семья,

Вы – тоже пострадавшие!

Вы – тоже пострадавшие,

А значит обрусевшие,

Мои – без вести павшие,

Твои – безвинно севшие!»

Обратите внимание на последние четыре убийственно сформулированные строчки, которые советская цензура, конечно же, никогда бы не пустила ни на печатные страницы, ни в эфир. Зато в жанре неподцензурной авторской песни, в записи на магнитофоны, строки эти проникли в уши и в души миллионов.

Боль детства. Боль с детства. И отзывчивость поэта на чужую боль.

У всех на слуху спетое Высоцким «Письмо в редакцию телевизионной передачи “Очевидное – невероятное” из сумасшедшего дома – Канатчиковой дачи». Экое название! Если «автор» этого «письма», от чьего имени пропет этот монолог, – сумасшедший, то очень уж своеобразный сумасшедший. Положите перед собой этот текст и всмотритесь в него внимательно: «Безумная больница» – не та ли страна, в которой всегда ТАСС уполномочивали сообщать миру важные сведения? Да и «графа пятая» у иных не давала клиенту психушки покоя, заставляла его кричать тоже на весь мир.

Р-развяжите полотенцы,

ИНОВЕРЫ, изуверцы!

И врач Маргулис никак не вызывает симпатий у этого «безумного». Правда, там и «врачи-то» еще те были!. От чего врачевали-то?! И поглядите, как «умалишенный» этот призывает к радикальным мерам. (Все закавыченные слова в этом абзаце – из текста Высоцкого).

Больно бьют по нашим душам

«Голоса» за тыщи миль.

Зря Америку мы глушим,

Зря не давим Израиль!

Ох, все песни-то у Высоцкого с двойным дном, как чемоданы были у революционеров, ленинских помощников.

продолжение следует:

haim1961

02.06.2008, 17:48

В песнях Высоцкого, надо сказать, собран целый букет ученых – представителей еврейского народа. А из знаменитых евреев больше всего повезло Нобелевскому лауреату физику Альберту Эйнштейну, который чаще других и по-разному фигурирует в песнях Высоцкого. В 1960 году у него появляется стихотворение-песня частушечного склада «Ни о чем» («Есть у жизни много сторон...»). Один из куплетов звучит так:

Академик на досуге

Про Эйнштейна пишет стих.

И вдруг поэт, продолжая СВОЙ стих, «прокидывает» неожиданную параллель с репертуаром блатных:

В магазине три пьянчуги

Пьют пол-литра на троих

Все вполне в рамках народного творчества, с его так называемым параллельным действием в песнях.

Снова и снова возникает имя этого ученого в песнях Высоцкого. Как иллюстрация к размышлениям поэта-певца:

А мы, склонив колени,

Глядим благоговейно.

Таких, как он, – не много –

четыре на мильон!

Возьмем к примеру, Бора

и старика Эйнштейна,

Раз-два да и обчелся –

четвертый Кокильон.

Ах, как замечательно звучит это «благоговейно» в адрес евреев Бора и Эйнштейна! Вообще, надо сказать, Высоцкий запросто, накоротке «общается» с мировыми учеными величинами, «поручая» им выполнение самых неожиданных работ. Вспомним известнейшую смешную и озорную «Утреннюю гимнастику», а в ней:

Главный академик Йоффе

Доказал – коньяк и кофе

Вам заменит спорта профи-

лактика.

Наверное, советский физик, академик Абрам Федорович Иоффе (1880-1960) был бы весьма удивлен, узнав, что он доказывал своей работой преимущества спорта перед коньяком и кофе! Он умер за восемь лет до того, как прозвучала эта звонкая песня Высоцкого, одна из любимых в народе.

А совершенно роскошная озорная песенная дилогия «В честь шахматной короны» («Я кричал: «Вы что ж там, обалдели?...»), где Высоцкий обыгрывает еще одну гениальную фамилию талантливого народа, Фишер – Шифер, и рисует, ох, какие знакомые нам нравы, НАШИ нравы («ндравы!»). Поиграл наш герой с Фишером-Шифером. Да и с Талем-евреем сразился. Десять партий. Думаете, в шахматы? «В преферанс, в очко и на бильярде».

В своих стихах, песнях, эпиграммах Высоцкий вывел в свет, обозначил, воспел многих евреев – своих друзей, знакомых, коллег по работе. Увековечил их, посвятив им либо короткие юмористические эпиграммы, либо целые сюжетные стихотворения. С огромной симпатией ко всем этим персонажам.

Вот, к примеру, нежное посвящение его своему соратнику по театру, артисту «Готлибу Михайловичу Ронинсону в день его, Готлиба Михайловича, пятидесятилетия». Так назвал Высоцкий свое восьмистишие.

Если болен морально ты

Или болен физически,

Захандрил эпохально ты

Или эпизодически, –

Не ходи ты по частникам,

Не плати им ни грошика.

Иди к Гоше, несчастненький,

Тебя вылечит Гошенька.

В связи с прозвучавшей фамилией Ронинсона я вспомнил совсем короткую сцену в конце фильма Леонида Гайдая «Двенадцать стульев». Сцену в летнем кафе на берегу теплого южного моря, где предприимчивый Остап Бендер вылавливает в толпе шапочно знакомого ему гражданина в белой панамочке, которого, ошарашив, тут же мгновенно заставляет раскошелиться на 500 рублей для спасения отца русской демократии Кисы Воробьянинова. Вот этого смертельно перепуганного, заикающегося человека, с трясущимися губами, выпученными глазами, играет Готлиб Ронинсон.

Высоцкий в буквальном и в переносном смысле воспел три творческих дуэта, с которыми довелось ему в жизни тесно общаться и работать.

Вот и кончился процесс.

Не слыхать овацию –

Без оваций всё и без

Права на кассацию (...)

Стихотворение это было написано по поводу скандально известного судебного процесса советских властей над писателями Андреем Синявским и Юлием Даниэлем. По форме стихотворение представляет собой будто бы услышанные автором обрывки разговоров, разные реплики, комментарии к тому позорному для страны действу (расправе!), когда шельмовали (и уничтожали!) достойных людей, организуя «отклики масс», тех масс, которые сами не читали, сами не слышали, но гневно осуждали содеянное кем-то.

Тема получила продолжение у Высоцкого в другом стихотворении. А называется стихотворение «В день рождения Валерию Фриду и Юлию Дунскому». («У вас все вместе – и долги, и мненье...») – талантливым и плодовитым авторам сценариев многих фильмов, в том числе «Служили два товарища» и «Сказ про то, как царь Петр арапа женил», в которых Высоцкий сыграл главные роли. Талантливые литераторы, кинодраматурги, которым пришлось испытать

Две пятилетки северных широт,

Где не вводились в практику зачеты, –

Ни день за три, ни пятилетка в год,

А десять лет физической работы (...)

Я вас люблю – не лгу ни на йоту.

Ваш искренне, – таким и остаюсь –

Высоцкий, вечный кандидат в Союз,

С надеждой на совместную работу (...)

Надо ли говорить, что удачный, интересный сценарий – основа будущего удачного фильма.

Существенная разница в возрасте Дунского – Фрида и Высоцкого не помешала им стать друзьями. Хочу обратить внимание читателей на эту горькую строчку: «Высоцкий, вечный кандидат в Союз...» – Союз писателей имеется в виду.

Последний год жизни Высоцкого подарил ему счастье сотрудничества с дуэтом писателей-сценаристов братьями Георгием и Аркадием Вайнерами, «родителями» незабвенного Глеба Жеглова в сериале «Место встречи изменить нельзя». А Высоцкий подарил им свою стихотворную трилогию (стихотворение и две песни):

а) «Я не спел вам в кино, хоть хотел...»

б) «Граждане, ах, сколько ж я не пел, но не от лени...»

в) «Письмо торговца ташкентскими фруктами с центрального рынка» («Жора и Аркадий Вайнер! Вам салям алейкум...»)

Нельзя, конечно же, не назвать тут еще одну песню Высоцкого – «Если ночью был ты пьяный...», написанную в содружестве с Артуром Макаровым (ныне тоже покойным), другом поэта. А тут есть замечательные выразительные слова:

(...) И артисты, и юристы –

Тесно держим в жизни круг.

Есть средь нас жиды и коммунисты,

Только нет средь нас подлюг!

Как видите, песни Высоцкого, в том числе и с еврейской тематикой, весьма социальны.

В 1963 году Высоцкий пишет, ставшую широко известной, песню «Антисемиты», уже в названии ее обозначая конкретную проблему, разоблачая ее «героя». Точнее, сам персонаж, от имени которого она поется, саморазоблачается:

Зачем мне считаться шпаной и бандитом –

Не лучше ль податься мне в антисемиты:

На их стороне хоть и нету законов –

Поддержка и энтузиазм миллионов (...)

А дальше, если послушать песню, внимательно послушать все восемь ее куплетов, – как говорится, есть информация к размышлению.

Есть набросок песни (две строфы), которую, как сказано в примечании к ней, «Володя обещал дописать». Но, увы, теперь нам не дано знать, во что это могло бы развернуться:

И фюрер кричал, от завода бледнея,

Стуча по своим телесам,

Что если бы не было этих евреев,

То он бы их выдумал сам.

Но вот запускают ракеты

Евреи из нашей страны...

А гетто, вы помните гетто –

Во время и после войны?

«Он бы их выдумал сам». Чтобы иметь повод для репрессий. Как часто нужен кое-кому только повод, любой внешний повод. Который ведь можно и организовать. Например, покушение, взрыв, поджог. И свалить на «нужных» людей, с соответствующими действиями в отношении их. Что и было в мировой истории проделано неоднократно. Технология за века отработана! Так появляются «сбежавшие евреи», среди которых несчастные, нищета коих не позволяет им ехать первым классом:

Стареют все – и Ловелас,

И дон Жуан, и Греи.

И не садятся в первый класс

Сбежавшие евреи (...)

Широко известна песня Высоцкого с изящным названием: «Лекция о международном положении, прочитанная посаженным на 15 суток за мелкое хулиганство своим соседям по камере». Здесь приводится одно из 22 (!) авторских названий ее. Лектор в разговоре с коллегами по нарам на популярные когда-то по линии Общества «Знание» международные темы, конечно, не мог обойти своим вниманием еврейский вопрос в его собственной, весьма специфической острой постановке. И выглядит это так:

В Америке ли, в Азии, в Европе ли –

Тот нездоров, а этот вдруг умрет.

Вот место Голды Меир мы прохлопали,

А там – на четверть бывший наш народ.

Моше Даян без глаза был и ранее –

Другой бы выбить, ночью подловив!

И если ни к чему сейчас в Иране я,

То я готов поехать в Тель-Авив (...)

«На четверть бывший наш народ» – слова поэта, поистине ставшие крылатыми. Сейчас, спустя двадцать с лишним лет, наверное, надо петь: «наполовину бывший наш народ!»

Ну и если уж мы заговорили на международные темы, то нельзя пройти мимо «разоблачительной» песенной концепции Высоцкого в песенке «Мао Цзэдун – большой шалун...»:

(...) Кто с Мао вступит в спор, тому дадут отпор

Его супруга с Линем Бяо.

А кто не верит нам – тот негодяй и хам.

А кто не верит нам – тот прихвостень и плакса.

Марксизм для нас азы, ведь Маркс не плыл в Янцзы.

Китаец Мао раздолбал еврея Маркса!

В те годы выступить с такой «концепцией» марксизма-маоизма – надо было иметь немалую смелость.

Коллизии сегодняшней новейшей истории показывают, что национальный вопрос в России так и не был решен на протяжении всего XX столетия – ни при царской власти, ни при коммунистах (которые утверждали, что национальный вопрос в СССР решен окончательно), ни при нынешних демократах. Да и будет ли он когда-то решен?

Итак, в обойму писателей, поэтов, разрабатывавших в России (так называемую?!) еврейскую тему, надо поставить имя русского поэта, певца, философа Владимира Семеновича Высоцкого, чей вклад тут велик. А ведь одно из своих писем (из Свердловска в Москву, 4 марта 1962 года) к жене Людмиле Абрамовой он заканчивает словами:

«Теперь все.

Люблю. Я – Высоцкий Владимир Семенович, по паспорту и в душе – русский... 24 года от роду. Влюблен. В тебя. Высоцкий».

Интересно, с чего бы эта любопытная фраза – «по паспорту и в душе – русский» – появилась в частном письме? Не значит ли это, что спровоцирована она была окружающей обстановкой, существующими отношениями между людьми, какими-то разговорами?

В заключение хочу привести – как иллюстрацию – полностью три произведения Владимира Высоцкого по нашей теме. Очень показательные, как мне представляется.

***

Он был хирургом, даже «нейро»,

Хотя и путал мили с га,

На съезде в Рио-де Жанейро

Пред ним все были мелюзга.

Всех, кому уже жить не светило,

Превращал он в нормальных людей.

Но огромное это светило,

К сожалению, было еврей.

В науке он привык бороться.

И за скачком – всегда скачок!

Он одному первопроходцу

Поставил новый мозжечок.

Всех, кому уже жить не светило,

Превращал он в нормальных людей.

Но огромное это светило,

К сожалению, было еврей.

Чувствуется какая-то незаконченность в этом, не успевшем стать песней, стихотворении с постоянным рефреном, некая сюжетная незавершенность. Вероятно, должно было последовать продолжение.

***

Запретили все цари всем царевичам

Строго-настрого ходить по Гуревичам,

К Рабиновичам не сметь, то же – к Шифманам!

Правда, Шифманы нужны лишь для рифмы нам.

В основном же речь идет за Гуревичей:

Царский род ну так и прет к ихней девичьей –

Там три дочки – три сестры, три красавицы...

За царевичей цари опасаются.

И Гуревичи всю жизнь озабочены:

Хоть живьем в гробы ложись из-за доченек!

Не устали бы про них песню петь бы мы,

Но назвали всех троих дочек ведьмами.

И сожгли всех трех цари их, умеючи,

И рыдали до зари все царевичи,

Не успел растаять дым от костров еще –

А царевичи пошли к Рабиновичам.

Там три дочки – три сестры, три красавицы

И опять, опять цари опасаются...

Ну а Шифманы смекнули – и Жмеринку

Вмиг покинули, махнули в Америку.

***

Наш киль скользит по Дону ли, по Шпрее,

По Темзе ли, по Сене режет киль?

Куда, куда вы, милые евреи,

Неужто к Иордану в Израиль?!

Оставя суету вы

и верный ваш кусок,

И – о! – комиссионных ваших кралей,

Стремитесь в тесноту вы,

в мизерный уголок,

В раздутый до величия Израиль!

Меняете вы русские просторы,

Лихую безнадежность наших миль

На голдомеирские уговоры,

На этот нееврейский Израиль?!

***

Итак, Высоцкий писал про евреев? Да. А от имени евреев? Кажется, нет. Окружающая его жизнь, опыт собственной бурной жизни определенно говорили поэту, что судьба евреев в СССР да и в других отечествах далеко не безоблачна. Несмотря на то, что взнос этого талантливого народа в мировое искусство, в мировую науку – огромен. Поэтому интонация стиха Высоцкого – горькая, сочувствующая незадачливому герою-еврею, но отнюдь не ироническая, не иронизирующая.

ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.

[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки]

haim1961

02.06.2008, 18:18

Самый любимый еврей России
505

Конечно, интерес к Высоцкому за границей зачастую специфичен. Уже после интервью в книжной лавке при музее ко мне привязался корреспондент "Немецкой волны": "А правда, что дедушка Высоцкого был еврей?". "Не дед, а прадед, - говорю. - И не еврей, а негр. Но не у Высоцкого, а у Пушкина". Камрад, похоже, не очень понял.
Из интервью Никиты Высоцкого

Когда наши устои уродские
Размела революция в прах, -
Жили в Риме евреи Высоцкие,
Не известные в высших кругах.

Осенью 2001 года в Омске организацией «Шалом-ХХI век» в музее К. Белова была организована выставка под названием «Владимир Высоцкий – еврей». Хотя на наш взгляд, абсолютизация «еврейства» Высоцкого – вещь не слишком необходимая. По всей видимости, Высоцкие родом – польские евреи. Если посмотреть географию мест рождения, то можно заметить, что чем дальше – тем западнее. Сам поэт родился в Москве, его отец – в Киеве, дед – в Бресте.
Поэт был и зачат, и рождён в доме, где тесно жили «Евдокимы Кириллычи» и «Гиси Моисеевны». Первыми, кто поздравил родителей будущего поэта с рождением сына была как раз еврейская семья Яковлевых: Миша, Яков Михайлович и Гися Моисеевна, которую Высоцкий позже обессмертит в своём творчестве, в знаменитой «Балладе о детстве»:
И било солнце в три луча,
Сквозь дыры крыш просеяно,
На Евдоким Кириллыча
И Гисю Моисеевну.
По свидетельству протоиерея Константина Смирнова, Владимир Высоцкий не был крещён. Но здесь, надо полагать, дело не в национальности его отца, а в профессии: он ведь был советским офицером, да и мама поэта, Нина Максимовна, всю жизнь проработала в «режимных учреждениях».
Детство и ранняя юность Высоцкого совпали с эпохой ужасных бедствий еврейского народа, о чём он неоднократно писал и в серьёзной форме, и в не очень серьёзной:
И фюрер кричал, от «завода» бледнея,
Стуча по своим телесам,
Что если бы не было этих евреев,
То он бы их выдумал сам.
Но вот запускают ракеты
Евреи из нашей страны...
А гетто, вы помните гетто –
Во время и после войны?
Национальный вопрос преследовал Владимира Семёновича Высоцкого всю жизнь: с момента рождения, даже раньше, когда «святители плюнули да дунули». Одной из главных, но не единственной темой был, конечно, вечный для русской интеллигенции «еврейский вопрос». Наличие еврейской крови в жилах «шансонье всея Руси» факт хоть и неприятный для разного рода квасных «ура-патриотов» черносотенного и получерносотенного толка, но исторический и бесспорный.
Как отмечает Пётр Солдатенков: «Родословное древо Высоцких без риска можно начать с прадеда поэта, Семёна, который... был учителем русского языка в Брест-Литовске, хотя имел и побочную профессию стеклодува (еврейская предусмотрительность и многоталантливость – Р.Н.). В 1889 году родился мальчик Владимир – будущий дед поэта, полифоническая личность. Все отмечают три его образования: юридическое, экономическое и химическое – для еврея (выделено нами – Р.Н.) до революции это серьёзно».
Сводить интерес к еврейской тематике в творчестве В.С.Высоцкого, исходя только из генетического происхождения и окружения поэта, было бы узко, однобоко и тенденциозно. Важнее то, о чем писал известный социолог И.В. Бестужев-Лада в своей книге «Открывая Высоцкого»: «Высоцкий стал зеркалом нашей социальной действительности 60-70-х годов». Это верно, но при этом можно добавить, что многие события, процессы, явления более ранних периодов (дореволюционного, Гражданской войны, сталинщины, войны и т.д.) также схвачены им очень тонко и точно. А если взглянуть на период, прошедший после его кончины, то можно заметить, насколько не утратили актуальность многие его вещи, а некоторые – даже стали ещё более актуальными: национальный вопрос, засилье массовой культуры, социальное неравенство…»
Похороны Высоцкого, несмотря на то, что город был закрытым, а в электричках проверяли паспорта и без билетов на Олимпиаду поворачивали обратно, превратились в массовое прощание. Молчаливое, трагическое, ибо горе было искренним, и панихида потому не превратилась в митинг — сил не было протестовать. Да и против чего, если Высоцкого уже не вернуть?!
Никто не ожидал, что похороны выльются в такое! Стоявший у театра милицейский генерал, вытирая вспотевшую лысину, бубнил: «Нет, не справимся, не удержим народ. Надо вызывать армию».

Сон мне снится - вот те на:
Гроб среди квартиры,
На мои похорона
Съехались вампиры, -
Стали речи говорить -
Все про долголетие, -
Кровь сосать решили погодить:
Вкусное - на третие…

Вампиры еще не съехались, они появятся позже – алчные трупоеды, псевдодрузья барда. И будет фотограф Валерий Нисанов (с 1989 года живет в Нью-Йорке, выпускает литературно-художественный журнал Американского Пушкинского дома) штамповать сенсации, о том, как Высоцкому подсыпали яд в шампанское; будет пятигорский журналист Валерий Перевозчиков наживаться на компилятивных книгах об артисте; возникнет из небытия ВЫСОЦКОВЕД (?) Марк Цыбульский (нынче живет в США); а Иосиф Дарский (Нью-Йорк) станет писать уже о господине Цыбульском, как о великом знатоке…

В гроб вогнали кое-как,
А самый сильный вурдалак
Все втискивал, и всовывал, -
И плотно утрамбовывал, -
Сопел с натуги, сплевывал
И желтый клык высовывал…

А тут еще запросятся в ставшую знаменитой могилу папаша с мамашей, забыв, как кричали в два голоса: «Когда прекратишь позорить родного отца, полковника бронетанковых войск, своими дурацкими песенками! Я тебя в сумасшедший дом загоню!».

А умудренный кровосос
Встал у изголовья
И очень вдохновенно произнес
Речь про полнокровье…

После смерти девяностодвухлетней матери в 2003 году самые ярые поклонники актера протестовали против того, чтобы его могилу, давно ставшую местом поклонения, превращали в семейный склеп. Однако, несмотря на эти заявления, родные похоронили маму рядом с сыном. Монумент заказали по телефону в администрации Ваганьковского кладбища - простая плита из светлого уральского гранита с фотографией Нины Максимовны.

СПРАВКА. Мама - Нина Максимовна Серегина. Отец - Семен Владимирович Высоцкий. Родители прожили вместе около пяти лет, потом развелись и вступили во вторые браки. Вторая жена Семена Высоцкого - Евгения Степановна Лихолетова (погибла в 1988). Семен Владимирович в 1971-1988 работал на предприятии министерства связи, затем директором школы Главпочтамта. Скончался в 1997.

- Могила Высоцкого сразу стала местом паломничества, и чинушам это было не по душ, - рассказывает одна из давних почитательниц актера Виолетта Яковлева. - В годовщину Володиной смерти на Ваганьково явилась милиция, которая разгоняла людей мощными струями воды!
В десятую годовщину людей от могилы уже не гнали, и желающих почтить память Высоцкого было так много, что приходилось выстаивать огромную очередь, чтобы положить цветы к подножию памятника.
- Букеты уже не ставили в банки, а просто укладывали грудой. Высота цветочной «стены» была не меньше метра! - вспоминает Виолетта. - Шел сильный ливень, но люди не расходились. Когда дождь стих, пришел парень с охапкой любимых Володей гвоздик и большой сумкой. Возле могилы он открыл ее, и в небо взвились десять белых голубей. Гвоздики, радуга, белые птицы - многие плакали, видя это!

Сейчас, демонстрируя близость к народу, на могилу Высоцкого заглядывают и политики.

Кровожадно вопия,
Высунули жалы -
И кровиночка моя
Полилась в бокалы…

Вот, кстати, один из них, позор России, антисимит - Жириновский. Возмутился, почему цветы на могиле стоят без ваз, и тут же принялся раздавать людям сторублевки: «Идите, купите еще цветов для Владимира Семеновича. И ваз каких-нибудь!»

Погодите - сам налью, -
Знаю, знаю - вкусная!..
Ну нате, пейте кровь мою,
Кровососы гнусные!

И вот уже в соседях с народным любимцем бандит, убитый коллегами, Отар Квантришвили, который успешно сочетал роли вора в законе, светского деятеля, мецената и крупного бизнесмена - совладельца предприятий, нефтепромыслов, сети гостиниц. Церемония его похорон транслируется главными российскими телеканалами, на похоронах присутствует спортивная и светская элита страны. И ни слова о том, что восхождение к вершинам криминального мира он начал еще в 70 годах, "обеспечивая безопасность" работникам подпольного тотализатора в столице, затем открыл первое валютное казино в стране, позднее, посредством связей в высших эшелонах власти, влился в очень крупный бизнес, и его спортивный центр под личной опекой тогдашнего президента страны Бориса Ельцина стал в своем роде монополистом в ряде экспортно-импортных сырьевых сделок.

Безопасный как червяк,
Я лежу, а вурдалак
Со стаканом носится -
Сейчас наверняка набросится, -
Еще один на шею косится…

Прижизненная слава у Высоцкого была, как мало у кого, так что он добился того, чего хотел. «Высоцкий не преувеличивал свое значение, свой дар. Может быть, даже недооценивал. Однако, призвание свое знал, относился к нему серьезно, честно и был верен ему до конца, а поэтому и силы его росли, на удивление.» Это - слова Ю.Карякина из статьи, посвященной памяти Высоцкого. Далее он пишет: «Все мы видели: словно кто-то запустил его живым метеором, выстрелил им, и он пронесся по нашему небу, прогудел и сгорел, не требуя никакой дани, не вымаливая никаких взяток, а страстно желая одного-единственного: не взять - отдать, одарить. Не от людей - людям, нам... Его способность отдачи, самоотдачи феноменальна. ...От песен Высоцкого каждый, наверное, ну хоть на миг становится тревожнее, умнее, красивее, каждый очеловечивается - тоже прямо на глазах. Его песни очень часто ранят, и ранят больно, но ведь в них никогда нет злобы, злорадства по поводу наших бед, они всегда добры.
...Высоцким любовались. Признание его завоевано не лестью кому бы то ни было, не заигрыванием, не подмигиванием. Счастье признания он познал при жизни - когда «Таганка» была на КАМазе, Высоцкий шел домой в гостиницу по длинной, с версту, улице. И были открыты все окна. На подоконниках стояли магнитофоны, а со всех сторон гремели, гремели его песни. Так его приветствовали.»
На панихиде говорили: «Умер народный артист Советского Союза». Он был истинно народен.
«...Я всегда во все светлое верил,
Например, в наш советский народ,
Но не поставят мне памятник в сквере
Где-нибудь у Петровских ворот...»

Поставили. Есть все же пророки в родном отечстве.
УВЫ, ПОСМЕРТНЫЕ.

В.Круковер
[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки]

Аннушка

11.06.2008, 12:42

Кажется,что о Высоцком написано,переписано.Но каждый раз
узнаешь,что то новое.Спасибо.

haim1961

04.10.2008, 21:08

«Король дожить не успел, так хотя бы - допеть!»
1397
Судьба подарила мне несколько встреч с людьми, ставшими символами народной любви, символами ушедшего XX века. Среди них был и Владимир Семенович Высоцкий…

Моя тетя Наталья Герасимовна Тюльпанова работала на Одесской киностудии инструктором по физкультуре. В связи с этим я была довольно частым гостем в этом волшебном для меня месте. Моею детскою мечтой было посвятить себя актерскому исскуству – именно в кинематографе…
1398
Тетя Наташа вместе с бабушкой заменила мне мою покойную мать. Я даже стала называть ее мамой. А она, в свою очередь, своим коллегам и друзьям всегда представляла меня как свою дочь. И хотя большая часть ее друзей знала истинное положение вещей, но никто и никогда не назвал меня иначе. В ее квартире в доме № 9 по улице Короленко можно было довольно часто видеть выдающихся людей искусства – актеров, режиссеров, музыкантов, художников, операторов, словом, – служителей искусства под названием «кинематограф».
По своему характеру тетя была очень общительным, веселым, добрым человеком – и к ней всегда тянулись люди. Она была также и очень гостеприимна, как все одесситы, и все выходные и праздники, особенно летом, на ее садовом участке на Каролино-Бугазе собиралась чуть не вся киностудия. Скольких интересных людей мне посчастливилось видеть, слышать, общаться с ними! Высоцкий, Меркурьев, Тодоровский...
Пока мы с братом были детьми, то самое интересное в общении с этими людьми было для нас недоступно – нас укладывали спать строго в девять вечера.
Но стоило нам ступить в отроческие годы, как мы стали самыми счастливыми участниками этих дружеских бесед о кинематографе и искусстве вообще, о книгах и музыке, о писателях и музыкантах, о моральных и социальных проблемах страны, о духовных ценностях и правах человека как личности.
1399
…Жаркое лето 1967 года. Мне 13 лет. В это лето и состоялась моя встреча с Владимиром Высоцким, который вместе с сотрудниками киностудии приехал на нашу дачу отдохнуть денек-другой от съемок. Для меня этот визит стал событием мирового масштаба. Живой Высоцкий – и я рядом с ним! Эта встреча и общение с Владимиром Семеновичем коренным образом изменили многие мои представления о политическом строе СССР. Конечно, оценки я смогла дать позже. Тогда же это было подсознательное ощущение какой-то несправедливости, нечестности окружавшей меня действительности.

В жизни этот кумир советского народа оказался простым, добрым человеком, с большим чувством юмора. Таким он остался в моей памяти. От него исходила необычайной силы энергетика. Энергетика добра и света. Такие люди приходят на Землю раз в век и остаются жить на ней на века!
Пишу эти строки, а в памяти моей всплывает его открытая улыбка, мальчишеское озорство в глазах, сменявшееся на мгновение такой грустью, что у меня щемило сердце. Он умел найти общий язык с человеком любого возраста. Разговаривал с бабушкой – и передо мной был мудрый старец, разговаривал со мной и братом – и нам казалось, что мы общаемся с нашим однолеткой. «Ну что, старуха, идем купаться?!» – обращался он ко мне. И смеется, видя, как я обиженно реагирую на обращение «старуха». «Что ты, Ирунчик, перестань дуться, это я по-дружески. Друзья иногда так обращаются к друзьям, а ты прекрасна и молода, как Джульетта». И смотрит пристально в глаза. Я улыбаюсь. Он смеется. Смеются все – и тетя, и ее гости, не выдерживаю и я. И вдруг Владимир Семенович серьезно, словно и не веселился только что, говорит: «Как бы я хотел, чтобы ты огорчалась только от таких дружеских приколов, чтобы зло обходило тебя стороной, твои глаза его уже достаточно повидали, чтобы в твоей жизни были бы только счастливые дни! Актерская стезя настолько крута и непредсказуема, что не каждый может ее преодолеть и идти по ней с высоко поднятой головой. Не каждый может чувствовать себя на ней счастливым, испытывая на пути такие перегрузки, от которых становиться так тошно, что готов все послать к черту! Но – делаешь глубокий вдох, и – новый шаг. Подумай, хватит ли у тебя сил, здесь и сильные мужики пасуют, а ты – хрупкая женщина. Очень хорошо подумай, одного желания и таланта мало, надо еще иметь силы и мужество». Только спустя много лет я до конца поняла, что он мне тогда сказал, от чего предостерегал, на что намекал, о чем заставлял задуматься, как помог найти в жизни свое место, только мое, и ничье другое. И когда вспоминаю это, меня наполняет теплое чувство признательности. Это был первый человек, не из числа моих знакомых, соседей, учителей, родителей, сверстников, который говорил со мной и смотрел на меня не как на подростка-несмышленыша, а как на личность, с определенным жизненным опытом, еще недостаточным для ответственного выбора, но все же личность!
И как бы это пафосно ни звучало, но его гениальность заключалась в его огромной любви к жизни, в его простом человеческом желании сделать ее чище, светлее, правдивее, прекраснее! Он торопился успеть сказать об этом людям, пробудить их от равнодушия. И это его стремление воплотилось в душах многих – вот истоки всенародной любви к его творчеству. Помню, после его отъезда моя бабушка с какой-то фатальной обреченностью в голосе сказала нам: «Он сгорит раньше положенного ему Богом срока, но душа его будет жить вечно. Господи, спаси и сохрани его!»…

1400

25 июля 1980 года Высоцкий скончался. Он умер во время проходивших в Москве летних Олимпийских игр. К тому моменту из столицы СССР были выселены многие жители, имевшие серьезное криминальное прошлое. Город был закрыт для въезда советских граждан и наводнен милицией. Сообщений о смерти Владимира Высоцкого в советских СМИ почти не было. И тем не менее у Театра на Таганке собралась огромная толпа, находившаяся там в течение нескольких дней (в день похорон были также заполнены людьми крыши зданий вокруг Таганской площади). Высоцкого хоронила, казалось, вся Москва. Над окошком театральной кассы было вывешенное скромное объявление: «Умер актер Владимир Высоцкий». Ни один человек не сдал билет на несостоявшийся спектакль с участием Высоцкого – каждый хранит его у себя как реликвию…

«В общем, мы его похоронили, и в этом есть моя какая-то доминантная роль. Они хотели его тихо, быстро похоронить. Закрытый город, Олимпиада, а получилась довольно для них неприятная картина. Когда они наврали, сказали, что привезут гроб, чтобы проститься с ним, а очередь шла от Кремля… Видимо, их мышление было таково: как такого типа провозить мимо Кремля на Ваганьковское кладбище? Поэтому они – раз, и в туннель юркнули. Стали выламывать его портрет, который выходит на втором этаже, поливочные машины стали смывать цветы, которые люди берегли зонтиками, потому что была страшная жара…
И вот эта толпа огромная, которая вела себя просто идеально, начала кричать на всю площадь: «Фашисты! Фашисты!». Этот кадр обошел весь мир, и это, конечно, они затаили».
(Из интервью Ю.П.Любимова на «Радио Свобода» )

… В день смерти Владимира Высоцкого я с семьей и друзьями были на пляже. Солнце, ласковое родное море, дружеское веселье. Один из друзей слушает по транзисторному радиоприемнику «Голос Америки» и вдруг ставится белым, как полотно: «Ребята, тихо. Умер Володя Высоцкий», – кричит он. Казалось бы, в пляжной суматохе и шуме этот крик должны были услышать только находившиеся вблизи него люди, но его услышал весь пляж. И вокруг вдруг образовалась такая щемящая душу тишина. Было слышно только шелест волн, накатывающихся на прибрежный песок. Люди замерли. Потом все, не сговариваясь, встали и так и стояли некоторое время, ошеломленные этой новостью. И вдруг, кто-то заиграл на гитаре его песню «Если друг оказался вдруг» и весь пляж подхватил ее. Люди пели и плакали. Как говорят в Одессе, «это надо было видеть!». Так жители второго после Москвы любимого города Высоцкого отдавали последнюю дань народному любимцу – актеру, певцу, человеку!
Я знаю, что многие одесситы из числа моих знакомых и друзей правдами и неправдами пробивались в Москву, чтобы проводить в последний путь Владимира Высоцкого. В эти дни моя тетя Наташа находилась в Москве на лечении онкозаболевания. По возвращении в Одессу она рассказала мне, как, собрав все силы, ушла из стационара на Ваганьковское кладбище…
Нет больше той страны и тех ее правителей. Никто их не вспоминает. Они исчезли из памяти народной как страшный сон. Но никогда в народной памяти не исчезнет светлый образ Владимира Высоцкого, и его хрипловатый голос продолжает звучать в наших квартирах и в наших душах…

1401

Ирина ГОЛОБОРОДЬКО Фаворит N 21 2008
[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки]

haim1961

05.10.2008, 13:17

В Париже Высоцкого хотели забрать в полицию за воровство

<<Неизвестные факты из жизни великого поэта, музыканта и актера.>>

1402
Максим ЧИЖИКОВ, Фото из книги «Планета Владимир Высоцкий». — 24.01.2008
Эмигрант из СССР, а ныне американец Марк Цыбульский более 30 лет занимается изучением творчества Высоцкого: собирает интересные факты его биографии, свидетельства очевидцев. К юбилею поэта один из самых известных высоцковедов выпускает в издательстве «ЭКСМО» книгу «Планета Владимир Высоцкий». «КП» предлагает читателям наиболее интересные отрывки из нее.

В Ростов - на крыше вагона

О том, что Владимир Высоцкий был актером московского Театра на Таганке, сегодня не знает, пожалуй, только тот, кто и имени такого не слыхал.

А ведь ничего этого могло бы и не быть, если бы стал Высоцкий артистом Ростовского театра имени Ленинского комсомола. Была у него такая возможность, и кто знает, как сложилась бы его судьба.

25 апреля 1960 года Высоцкий зарегистрировал брак с молодой актрисой Изольдой Жуковой. Его жена окончила Школу-студию МХАТ в 1958 году и два года работала в Киевском театре имени Леси Украинки. Главный режиссер театра Романов знал о существовании Высоцкого, поскольку тот частенько приезжал в Киев навестить жену. На сцене, однако, Романов Высоцкого не видел, но тем не менее в силу каких-то причин наотрез отказался принять его в свой театр.

Супруги, естественно, хотели работать вместе, и в 1960 году, накануне окончания Высоцким Школы-студии МХАТ, его жена уволилась из киевского театра и приехала в Москву.

1403
1974 год. Вместе с Олегом Далем.

Они были близкими друзьями. На похоронах Высоцкого в июле 1980-го Даль сказал: «А теперь моя очередь». Даль умер спустя семь месяцев - в марте 1981 года.
У Высоцкого шли переговоры с несколькими московскими театрами, но только главный режиссер Театра имени Пушкина Равенских пообещал принять его на работу вместе с женой. Однако у молодой актрисы сразу не сложились отношения с главным режиссером, в итоге в списке принятых в театр ее имени не оказалось.

Через много лет Изольда Высоцкая рассказывала: «Я уехала в Ростов-на-Дону весной 61-го года... Володя прилетал ко мне. А потом он был на гастролях с Театром имени Пушкина. Приехал в Ростов на крыше вагона, между прочим. Я пришла встречать Володю, все выходят - его нет. Мне говорят: «А твой сидит на крыше...» Ему интереснее было на крыше приехать.

И он ездил с нашим театром на выездные спектакли, когда был свободен. И лазил за яблоками, и его схватили - под ружьем привела охрана. А потом они сидели с этим дедом, очень мирно беседовали на деревенском крылечке».

Автограф на «четвертаке»

Однажды Высоцкого везли на вокзал, причем водитель был не вполне трезв, но ехал с превышением скорости. Машину остановил сотрудник ГАИ, но моментально забыл о том, что водителя надо наказать, когда узнал, что в «Волге» едет Высоцкий. Он начал просить автограф, но нигде не мог найти ни кусочка бумаги.

«Инспектор сильно разнервничался, достал 25 рублей и говорит Высоцкому: «Распишитесь, пожалуйста, на ней. Я эту купюру буду всю жизнь хранить и не потрачу». У Высоцкого с юмором было очень хорошо. Он засмеялся и сказал: «Мне правительство запретило на гознаках ставить свою подпись». Наконец кто-то нашел блокнот, и Высоцкий всем желающим раздал автографы».

Французы запрещали ему петь

1404

Кто сильнее? Вместе с другом детства Анатолием Утевским. 1958 год.

Подъехав к своему дому в Мезон-Лаффите (район в Париже. - Ред.), Высоцкий и Влади обнаружили, что запарковать машину негде. Влади вышла, а Высоцкий, найдя наконец место для парковки, начал... снимать дворники и зеркало. За этим занятием и застал его полицейский. Поскольку Высоцкий не мог ничего толком объяснить (его французский был в то время еще очень плох), страж порядка взял его за локоть и повел в полицию.

«Володя стал кричать: «Марина! Марина!» Марина вышла. Полицейский сказал ей: «Он снимал зеркало и дворники. - «Так он из Москвы. Он русский». До того дошло: «Извините, мсье! Я не знал, что вы русский. Я знаю, что у вас это снимают».

Другую историю вспоминает известный польский актер Даниэль Ольбрыхский. Однажды они сидели в парижской квартире Марины Влади, и Высоцкий пел. Потревоженные соседи стали стучать в двери, тогда вся компания вышла на улицу, и Высоцкий запел снова. Тут ему со смехом показали надпись на заборе: Chantier interdit! (игра слов: chantier interdit - «строить запрещено»; chanter interdit - «петь запрещено». - М. Ц.).

1405

У Высоцкого были поклонницы по всему миру. На гастролях в Болгарии. Сентябрь 1975 года.

«Володя уже понимал немного по-французски, знал, что chanter значит «петь», застеснялся и замолчал. Как водится у русских: запрещено - значит, запрещено. Вероятно, на секунду поверил, что у этого забора французы запрещают петь...»

В тот год состоялось знакомство Высоцкого с Жераром Депардье. «Меня познакомила с Владимиром Марина Влади, - позднее вспоминал французский актер. - Он пел мне свои песни, и хотя я не понимал ни слова, но чувствовал их. В Высоцком поражали открытость, щедрость души...»

Через много лет Депардье собирался исполнить одну из главных ролей в фильме «Каникулы после войны» по сценарию Высоцкого и Володарского. К сожалению, идея так и не была воплощена в жизнь (сценарий в Госкино зарубили. - Ред.).

Как вместе с Хмельницким в казино играли

Как известно, Высоцкий был человеком азартным. Возможно, от денежных потерь его выручало то, что в Советском Союзе не было казино. А в Югославии - были. О том, как Высоцкий посетил казино, рассказал непосредственный участник событий артист Таганки Борис Хмельницкий:

«Было это в Любляне. Пошли на рулетку - а я неплохо знаю эту игру, многие думают, что поставил фишку - и все. На самом деле там нужно внимательно следить за игрой, какие идут варианты, заполнять карточки. В общем, шел я уверенным в выигрыше. «Мы обязательно выиграем, - говорил я Володе, - небольшую сумму, но выиграем». Так и вышло - пятьсот долларов с собой унесли. Пришли к нему в номер, открыл я мини-бар, и из каждого шкалика - понемножку. Высоцкий же не пил, сидел все, соображал что-то. Потом говорит: «Так, пойдем еще раз поиграем». «Володя, - говорю, - хватит. В один вечер дважды в казино не ходят». «Нет, - уперся он, - пойдем!»

И пошли! Но я-то после мини-бара уже не мог играть по-настоящему. В общем, проиграли все. И выигрыш, и все суточные. Возвращаемся в номер. Что делать - непонятно. Даже за шкалики из мини-бара расплатиться нечем. И звонит Владимир Семенович в Париж Марине: дескать, мы тут на рулетке проигрались, пришли денег. Прислала, мы расплатились, но больше в казино - ни ногой».

1406

Во время съемок фильма «На завтрашней улице» посиделки устроили прямо на пляже за теннисным столом. 1965 год. Высоцкий, как обычно, в центре компании.

Может, Хмельницкий и не ногой, но не Высоцкий! Вспоминает Иван Бортник:

«Я знал, что Володя азартный, но не до такой степени... Он тогда выиграл довольно крупную сумму, мог бы выиграть больше... Но когда он сделал последнюю ставку, то шарик остановился почти посредине между двумя цифрами, и крупье присудил выигрыш одному американцу. Володя страшно возмущался, пытался что-то объяснить. И потом много раз вспоминал об этом: «Этот крупье гад! - Дальше несколько энергичных выражений. - Присудил капиталисту!»

ПАМЯТЬ
1407
Всеволод Ханчин, президент самарского «Центра-музея В. Высоцкого»: Марина Влади до сих пор играет в спектакле про Володю

Большую часть спектакля Влади играет на русском: французам нравится.
Создатель первого в стране музея великого барда - единственный из россиян, кто за последние годы встретился во Франции с самой известной женой Владимира Высоцкого. Чем занимается сейчас Марина Влади, он рассказал «КП».

- 14 лет, по словам Марины, она не выходила на сцену. Почти столько же не общалась с русскими. И вот в ноябре 2006 года она вернулась, чтобы поставить моноспектакль по своей книге «Владимир Высоцкий, или Прерванный полет». Представление идет в старинном театре «Буфф дю Норд» - в районе Монмартра. Я побывал на нем.

В спектакле Марина и танцует, и поет, и даже приседает под песню Высоцкого о зарядке. Она исполняет песни Володи на русском языке: «Кони привередливые», «Сегодня в нашей комплексной бригаде», «Если я богат, как царь морской», «То ли в избу», «Кто кончил жизнь трагически». Я потихоньку подпевал ей, и, поскольку я был единственным русским, сидевшим в зале, ее это очень тронуло.

Марина великолепно читает стихотворение «Люблю тебя сейчас, не тайно - напоказ», которое Высоцкий посвятил ей.

Ее долго не отпускали со сцены, и на бис она спела песню «Я несла свою беду», также специально написанную Володей для Марины.

После спектакля мы два часа просидели в кафе «Буфф».

Оказалось, что ее дети уже давно разбежались по миру: Пьер (от актера и режиссера Робера Оссейна) снимается в кино и играет в театре, Игорь (от него же) - увлекается живописью и играет на гитаре.

Младший - Владимир (от Жана-Клода Бруйе) - купил ранчо в пустыне на границе Бразилии и Парагвая, разводит коров.
[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки]

haim1961

11.10.2008, 12:41

1440
Шуламит Шалит

Владимир Высоцкий и лекарство против ангины

В Вильнюс приехал московский Театр на Таганке! Ранней осенью 1974 года это было главным событием культурной жизни литовской столицы. К тому времени я уже два года работала переводчиком в Кинопрокате, этакая приятная ниша, позволявшая не участвовать ни в каких собраниях и заседаниях. Пришла на службу, нашла стопку материалов в очередные номера журнала "Кино" и газеты "Экран недели", надиктовала машинистке перевод и, как говорили: "Гуляй, Вася!" Но так как первая моя рецензия на фильм Ильи Авербаха "Монолог" вызвала некий резонанс, я стала постоянно публиковать свои материалы и в журнале и в газете, получив возможность смотреть не только фильмы всех союзных киностудий, но и картины зарубежных кинорежиссеров, не принятые к прокату на советских экранах. Иногда кое-что из этого потока прорывалось и на экраны, но, как правило, в урезанном виде.

И вот приезжает "Таганка", спектакли будут проходить в Доме профсоюзов на горе Таурас(1). Ажиотаж, и в верхах принимается решение: поскольку все основные артисты известны и своими ролями в кино, надо взять у них интервью. Актеров мы миролюбиво "поделили" между собою – не помню, чтобы кто-нибудь возражал, когда я произнесла имя Владимира Высоцкого. Кто-то "взял" В.Золотухина, кто-то – А.Демидову или З.Славину – про женщин за точность не ручаюсь, потому что Славину, с ее острым, резким голосом, помню, а Демидову - нет, не помню.

Не могу сказать, что я особенно волновалась перед встречей с В.Высоцким. Работа есть работа. А я уже встречалась с Евгением Весником и Вией Артмане, с Олегом Далем, Иннокентием Смоктуновским, с разными, среди них и очень хорошими режиссерами, писала о фильмах, брала интервью, читала лекции. Чтобы добраться до В.Высоцкого, как, впрочем, и до других артистов, надо было преодолеть барьер - их опекуншу, она жила с ними в одной гостинице и, как мне объяснили, в ее полномочия входило никого не подпускать к ее пастве. Узнав об этом, я и звонить не стала, просто пришла во Дворец профсоюзов, где начинались спектакли, пораньше.

Как уж там меня пропустили в зал, не помню, но безо всякого усилия с моей стороны (возможно, журналисты еще не напали на администрацию), и вот я сижу одна, и кто-то пробегает по сцене, туда-сюда, а Высоцкого все нет. И вдруг он появляется на сцене, на ходу стягивая с себя какую-то рубашку, и тут бы мне подойти к рампе, представиться, договориться об интервью, но я оцепенела: я одна в зале, а он один, наполовину голый, на сцене, стоит и играет мускулами, разминается...

То вижу его грудь и плечи, то спину. Загорелый, ладный такой и складный. А лица не помню. Потом какое-то потрясающе ловкое движение: голова и правая рука одновременно просунулись в черную, тесно облегающую майку-удавку, и только, когда вторым движением он просунул в короткий рукав и вторую руку, я очнулась и выдохнула: "Простите, я к Вам!". Не знала, как к нему обратиться, господами мы тогда еще не были, "товарищ Высоцкий" никак с ним не вязалось, панибратское "Володя" произнести тоже нельзя: и я не пани, и он не брат мне...

1439

Уф! Он оглянулся, спрыгнул со сцены. "Поговорить? После спектакля не дадут, давайте сейчас, только не здесь". Опять вскочил на сцену: крикнул кому-то, мне показалось, в окно декорации, но, может, просто за кулисы: "Передай, что я здесь!" – и повел меня в конец зала.
Я говорила, что не волновалась перед встречей с В.Высоцким. Волнение пришло и пропитало все клеточки моего существа во время самого общения с ним. Точнее, его монолога. В.Высоцкого не пришлось заводить, он заводился сам, весь - сгусток энергии, в накале страстей - и в утверждении и в отрицании, в самом сдержанно-упругом голосе, в манере движением плеч подтверждать ту или иную реплику. Странно, руками он не размахивал, но плечи как-то ходили в такт словам...

Никакой аппаратуры у меня не было, блокнот и авторучка. Часть интервью мы провели в зале, а когда шум со сцены усилился, вышли в фойе и продолжали беседовать в каком-то малолюдном углу, стоя друг против друга. Кто бы мог подумать, что Владимир Высоцкий, на экране впечатляющий своей осанкой, статью (фон Корен), вроде, даже выше среднего роста, на самом деле роста обычного, совсем не намного выше меня, и такой простой, "не играющий", естественный, а, главное, снедаем, как и все мы, обидами, унижениями, непризнанием. И почему-то все это мне рассказывает. Как не пускают на телевидение. Обещают, обманывают. Почему именно это обстоятельство наполняет его горечью? Потому что, если он может собрать целый стадион, то он не хочет выступать подпольно. Но у него нет выхода. О Марине Влади заговорил так, как если бы мы были лично знакомы. У Марины ведь три сестры, одна из них сейчас больна, так вот, там пожар был, им требуется помощь, поэтому он соглашается на все выступления, ему нужно много денег, а он, Высоцкий, есть и его нету, вот такая петрушка, и в кино трудно: согласился играть роль в югославской картине, без слов, только потому, что дадут три его песни... Ночь – его лучшее время суток. Ночью он один на один с бумагой, ночью он работает, пишет. И сегодня будет писать, здесь тихо, хорошо пишется. Я было заговорила о его ролях в кино. Но он меня перебил, ему это было явно неинтересно, так – два-три слова, и на том же дыхании он произнес запомнившуюся мне мысль, что зрителю, мол, интересен не образ, который он видит на экране, а он сам, актер, Владимир Высоцкий: что за личность, какой он человек, что за образом...

Спрашивала я мало, еще меньше записывала, как тут записывать да переспрашивать, когда речь его так спонтанна, напориста, а глаза горячие, будто ему важно выговориться. Встретились друзья, которые давно не виделись, ну, допустим, за кружкой пива, и потекла беседа, а потом уже и вопросов не ждешь, говоришь о том, что наболело. Но почему он говорит все это мне, незнакомому человеку? Может, потому что чувствовал себя в Прибалтике свободнее, чем в Москве? Может, давно не давал интервью? Не говорил вслух того, о чем много думал и что мучило? Вдруг он встрепенулся, надо бежать, успеть к началу спектакля. Единственное, что успела ему сказать: когда, мол, напишу, попрошу его просмотреть текст и завизировать его. Договорились, что я ему позвоню. "Скажите "церберу" (он уже раньше объяснил, что так они между собой называют их опекуншу), что Вы со мной договорились!" – и с этим он улетучился.

Что мне делать? – думала я по дороге домой. - Как передать эту его горечь, ничего не рассказывая. Думала, сяду писать сразу, но не тут-то было. У моего сынишки Рафи, Рафаэля, ему было два года и три месяца, поднялась температура. "Церберу" я позвонила через несколько дней. "Интервью? Какое интервью? Высоцкий не дает интервью. Ему надо отдыхать". – "Но я уже взяла интервью. Высоцкий сам просил позвонить". Не знаю как, но убедила. Володя, ну да, теперь я могла произнести это имя, сам попросил так его называть, предложил приехать завтра на спектакль, мне оставят в кассе пропуск на двоих.

Дальше наш разговор происходил примерно так:
- А нельзя ли мне прочесть Вам свой текст по телефону, сейчас?
- Сейчас?..
- Вы заняты? Работаете?
- Немного. А что, Вам не понравился наш спектакль? Вы не хотите больше встречаться?
- Да нет, просто ребенок болеет...
И тут он начал меня расспрашивать: и как зовут ребенка, и сколько ему лет, и чем он болен...
- Ангина? Тем более я вам нужен. Заходите в первом перерыве. У меня есть лекарство, французское, мне Марина засунула в сумку...
В сумку? Не в чемодан?.. - это я от растерянности.
А он рассмеялся:
- В сумку, в сумку...

Позвонила свекрови, попросила посидеть завтра с ребенком, мужа уговаривать не пришлось. Это сейчас его в театр не затащишь. Из культурных мероприятий он признает только концерты в Филармонии. Все остальное заменяют телевизор и стотонная субботняя газета, со всеми ее приложениями. А тогда – с радостью.
Первым делом Высоцкий протянул мне коробочку уже не помню какого лекарства и даже не помню, дала ли я его малышу. Потом то ли прочел текст, то ли просто пробежал глазами, не вдаваясь в содержание, не знаю, ничего не сказал, подписался и произнес: "Завизировал, как просили. А то никто не просит". И – пригласил на следующий спектакль. Опять поразил.
Интервью ("Похожий на самого себя") напечатали моментально, на литовском в "Savaites ekranas", на русском в "Экране недели", №37, 16-22.9.1974 (редактор Жанна Левитина), потом, по просьбе Саулюса Мацайтиса, я написала о В.Высоцком и для журнала "Кино". Этой публикации у меня нет.

Приходим снова в театр. Между 12 и 13 рядами – широкий проход. Но толпа нас с мужем разделила. Наши места в 12 ряду, но с другого края. Я протолкалась первая и села. Муж тоже, наконец, пробился, сел рядом и говорит: "Ты стала знаменитая!"
Я-то не слышала, а он, оказывается, услыхал и оглянулся: кто-то кому-то с 14 или с 15 ряда, показывая на мою спину, произнес: "Вон та журналистка, которой Высоцкий дал интервью. Больше никому не дает".
И, действительно, ни одного интервью ни в каком печатном органе больше не было. Почему? Опять загадка. То ли ему запретили, то ли сам не хотел, потому что уже вовсю выступал на разных "ящиках", так мы тогда называли закрытые или полузакрытые учреждения. А Высоцкий пел и запил. Пел и пил. И все мне звонили и рассказывали. Звучало это примерно, как "твоего-то пьяным видели". В.Высоцкого не стало 25 июля 1980 года. Значит, тогда, в 74-м, ему, не слишком веселому, но молодому, сильному, загорелому, оставалось жить неполных шесть лет. Что я могу еще сказать? Что еще одна боль поселилась в сердце и живет, не уходит, а точит-точит. Но ведь и у других точно так же.
И я никак не могу вспомнить его улыбки.

23-24.2.2005

Эта горстка воспоминаний записана по просьбе Марка Цыбульского, врача-психиатра из США, многие годы занимающегося сбором и публикацией материалов о Владимире Высоцком. Познакомила нас, виртуально, молодая девушка-армянка Лилит, живущая во Франции. Она политолог и любит песни В. Высоцкого чуть ли не с пеленок. Имя, творчество и судьба Владимира Высоцкого продолжают объединять людей разных национальностей в разных уголках мира.
[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки]

haim1961

21.10.2008, 12:57

НЕИЗВЕСТНАЯ ПЕСНЯ ВЫСОЦКОГО

1523

Грустный день ночной колпак надел, Выкрасил закат, задрожал и сгорел. Ты усни, пока весь мир в тени, Ночь повремени – придут другие дни. Отрывок песни В. Высоцкого «Восход» из французского телефильма «Прелести лета» Несколько лет назад в одном из небольших уютных московских магазинчиков, торгующих подержанными виниловыми пластинками, мне попался вышедший в середине 70-х годов прошлого века во Франции «сингл» — так называли в те времена маленькие пластинки на 45 оборотов в минуту, на каждой стороне которых была записана всего одна песня. Этот купленный мной «сингл» содержал две песни из французского телефильма «Les charmes de l’`et`e» («Прелести лета») в исполнении Марины Влади. Привлекло же мое внимание то, что авторами одной из песен, которая на пластинке называется «Voskhod», значились V. Visotski и J. Loussier. Марина Влади пела во французском фильме по-русски. Но я готов был поклясться, что ни в одном сборнике или собрании сочинений поэта этой песни я не встречал. Итак — неизвестная песня Высоцкого? Тем более что поэтический строй ее вполне соответствовал стилю его письма. Конечно, ее не поставишь рядом, скажем, с «Конями привередливыми», но ей вполне близка написанная примерно в это же время для спектакля «Невероятные приключения на волжском пароходе» песня «Романс миссис Ребус». С просьбой подтвердить или опровергнуть мои мысли я обратился к одному из наиболее авторитетных текстологов Высоцкого Сергею Жильцову. Он подтвердил, что эта песня исследователям неизвестна, но согласился с тем, что с точки зрения текстологии авторство Высоцкого весьма вероятно. Помимо очевидного факта, что вероятность совпадения имени и фамилии была исключена, иначе либо сам Высоцкий, либо Марина Влади когда-нибудь упомянули бы о таком «чуде», существовало вполне логичное объяснение того, что Высоцкий попробовал свои силы во Франции. На пластинке, с которой начались поиски, указан 1974 год выпуска и скорее всего, именно тогда песня и была написана. Жизнь на две страны невероятно тяжела, а к этому времени, как видно из воспоминаний Марины Влади, после столкновений с реалиями советской действительности все иллюзии относительно возможности жизни в Москве у нее исчезли. Не исключено, что была предпринята попытка найти для Высоцкого место во французской жизни — ведь в то время он был практически неизвестен французам ни как поэт, ни как актер. Впрочем, если это так и было, попытка, видимо, оказалась не слишком удачной. И если то, что Высоцкий никогда не исполнял этой песни на концертах (хотя она не однозначно «женская»), может быть связано с неизвестными нам особенностями договора с телеканалом, то факт, что он об этом фильме никогда не упоминал, весьма показателен. Однако и этому может быть другое объяснение: работа на французском телевидении наверняка не была санкционирована ни Союзом писателей, куда Высоцкого так и не допустили, ни «компетентными органами», и поэт мог справедливо опасаться «оргвыводов», в том числе стать невыездным. Согласимся, что умолчание об одном своем произведении — не самая большая плата за право видеть мир. Мне удалось найти сведения о фильме. Он вышел на экран в 1975 году, роль Марины Влади — Полин, дама в белом — главная в фильме, состоящем из пяти эпизодов и идущем 52 минуты. Интересно, что это фактически был первый ее серьезный опыт на телевидении. Было очевидно, что для подтверждения авторства Высоцкого имелось два пути: поиски в архивах французского телевидения или свидетельство Марины Влади. Увы, оба были для меня труднодоступны. К счастью, после того, как я обнародовал эти стихи, ответ от Марины смог получить сын Высоцкого Никита, директор Государственного культурного центра-музея В. С. Высоцкого. По его словам, Марина подтвердила авторство Владимира Высоцкого. Так нам стало известно еще одно произведение поэта.
Автор - Вадим Дузь-Крятченко
[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки]

Тамада

30.10.2008, 10:07

Неизвестный Высоцкий

К 70-летию со дня рождения Владимира Высоцкого публикуем малоизвестную информацию о службе В.В. в Советской Армии и подборку его стихотворений, переложенных им же на музыку.
Верить в это или нет — вопрос, конечно, не простой.

А дело было так. В далёком 1980 г., будучи лейтенантом — выпускником военного училища, я попал служить в гвардейский ракетный полк, который дислоцировался в Белоруссии. Полк имел славные боевые традиции и считался элитным в Ракетных войсках стратегического назначения. Уже тогда от ветеранов — очевидцев я чисто случайно услышал историю о Высоцком, который служил в этом полку. Честно говоря, я в это не поверил, и этот эпизод меня что называется «не зацепил». Однако моя офицерская судьба сложилась таким образом, что через несколько лет я вернулся в этот самый полк уже в другом звании и должности. В это время в полку началась целая эпопея по возрождению истории Боевой славы полка, так как часть прошла перевооружение на новый секретный ракетный комплекс «Пионер» и, естественно, все исторические сведения полка стали восстанавливаться.

На боевой стартовой позиции буквально из болота стали извлекать легендарную «Катюшу» (БМ), но работы по её восстановлению успехом не увенчались (перед перевооружением полка на ракетную технику, полковые «Катюши» просто затапливали в ближайших болотах). Подвижную часть БМ стали искать по окрестным деревням, и каково же было удивление, когда в одном сельском дворе был обнаружен армейский ЗиС времён Отечественной войны, а рядом находился остов немецкого танка «Тигр». Памятник «Катюше», которыми ранее был вооружён полк, всё-таки восстановили и установили на пьедестал. Из-под пола старого полкового клуба извлекли учебные снаряды установки БМ и установили их в музее. И вот тут-то вспомнили о Высоцком!

Ветераны полка ещё раз подтвердили историю о службе Владимира Высоцкого в полку, во что, честно говоря, верилось с большим трудом до тех пор, пока взору не предстала потрёпанное фото, на которой был запечатлён Владимир Высоцкий со своими сослуживцами. В те времена ещё не могли подделывать фотоснимки, да и просто необходимости никакой в этом не было. Проверяли и перепроверяли неоднократно, но именно на это время приходится незначительный пробел в биографии Высоцкого. Майор, который слыл в полку молчаливым мудрецом, нехотя подтвердил историю о Высоцком, заметя при этом, что надобности сочинять или придумывать о Высоцком, у него абсолютно нет. Ладно бы он был единственным свидетелем, возникли бы сомнения, но таковых свидетелей было более десятка, да ещё и фото, на которой Высоцкого перепутать было невозможно.

«Ну, а как вы тогда относились к этому человеку?» — спрашивали мы, молодые лейтенанты, у офицеров — ветеранов. «Кто же знал, что из него будет тот самый Высоцкий, о котором теперь все мы знаем. Да и как в армии можно относиться к «раздолбаю» с гитарой и с его «блатными» песнями в солдатской курилке? Мы тогда даже не подозревали, что это такая звезда будущего, старшина гонял, такие песни не поощрялись, тем более в армии. Так и называли его — «артист», хотя никто тогда его в этом качестве и не знал» — отвечали офицеры. Ветераны на эту тему говорили нехотя, как бы осознавая свою вину, что не смогли распознать в нём того самого Высоцкого, кем он стал в последствии.

Что же было дальше? Этот вопрос нас интересовал особо, тем более это было в том самом 1980 году, когда Высоцкий ушёл из жизни. Конечно, порою нас одолевали сомнения, тот ли это Высоцкий, на что нам отвечали однозначно: «Именно тот, не сомневайтесь. Он тут надолго не задержался, перевели и сразу уволили, тем более часть уже тогда стала особо секретной».

То самое фото поместили в полковом музее, но как только прибыл в часть начальник политотдела дивизии и увидел его, тут же приказал немедленно убрать снимок из «моральных» соображений. Замполит полка рассказал ему историю о Высоцком, на что полковник заметил, что он не хуже его знает об этом, но пока, мол, не место Высоцкому среди героев войны в музее. Хозяин фото (майор) забрал его и оскорбившись, больше никому его не показывал. Куда в последствии делось фото вместе с майором, неизвестно. В те времена офицеры из соображений серьёзной секретности ракетных частей долго не засиживались на одном месте, кидали по всему Советскому Союзу. Жаль, что в те годы по малодушию мы так несерьёзно отнеслись к этой истории.

1562

БАЛЛАДА О ДЕТСТВЕ
Час зачатья я помню неточно.
Значит, память моя однобока.
Но зачат я был ночью, порочно,
И явился на свет не до срока.
Я рождался не в муках, не в злобе,
Девять месяцев — это не лет.
Первый срок отбывал я в утробе:
Ничего там хорошего нет.

Спасибо вам святители, что плюнули да дунули,
Что вдруг мои родители зачать меня задумали,
В те времена укромные, теперь почти былинные,
Когда срока огромные брели в этапы длинные.
Их брали в ночь зачатия, а многих даже ранее,
А вот живет же братия — моя честна компания.

Ходу, думушки резвые, ходу,
Слово, строченьки, милые, слово!
В первый раз получил я свободу
По указу от тридцать восьмого. 1
Знать бы мне, кто так долго мурыжил -
Отыгрался бы на подлеце,
Но родился и жил я и выжил,
Дом на Первой Мещанской в конце.

Там за стеной, за стеночкою, за перегородочкой
Соседушка с соседушкою баловались водочкой.
Все жили вровень, скромно так: система коридорная,
На тридцать восемь комнаток всего одна уборная.
Здесь зуб на зуб не попадал, не грела телогреечка.
Здесь я доподлинно узнал, почем она, копеечка.

Не боялась сирены соседка,
И привыкла к ней мать понемногу.
И плевал я, здоровый трехлетка,
На воздушную эту тревогу.
Да не все то, что сверху от бога -
И народ зажигалки тушил.
И, как малая фронту подмога,
Мой песок и дырявый кувшин.

И било солнце в три ручья, сквозь дыры крыш просеяно
На Евдоким Кириллыча и Кисю Моисеевну.
Она ему: Как сыновья? — Да без вести пропавшие!
Эх, Киська, мы одна семья, вы тоже пострадавшие.
Вы тоже пострадавшие, а значит обрусевшие.-
Мои — без вести павшие, твои — безвинно севшие.

Я ушел от пеленок и сосок,
Поживал — не забыт, не заброшен.
И дразнили меня «недоносок»,
Хоть и был я нормально доношен.
Маскировку пытался срывать я,
— Пленных гонят,- чего ж мы дрожим?
Возвращались отцы наши, братья
По домам, по своим да чужим.

У тети Зины кофточка с драконами, да змеями -
То у Попова Вовчика отец пришел с трофеями.
Трофейная Япония, трофейная Германия:
Пришла страна Лимония — сплошная чемодания.
Взял у отца на станции погоны, словно цацки, я,
А из эвакуации толпой валили штатские.

Осмотрелись они, оклемались,
Похмелились, потом протрезвели.
И отплакали те, кто дождались,
Недождавшиеся отревели.
Стал метро рыть отец Витькин с Генкой,
Мы спросили:- зачем? — Он в ответ,
Мол, коридоры кончаются стенкой,
А тоннели выводят на свет.

Пророчество папашино не слушал Витька с корешом:
Из коридора нашего в тюремный коридор ушел.
Да он всегда был спорщиком, припрешь к стене — откажется
Прошел он коридорчиком и кончил стенкой, кажется.
Но у отцов свои умы, а что до нас касательно,
На жизнь засматривались мы вполне самостоятельно.

Все — от нас до почти годовалых
Толковищу вели до кровянки,
А в подвалах и полуподвалах
Ребятишкам хотелось под танки.
Не досталось им даже по пуле,
В ремеслухе живи не тужи.
Ни дерзнуть, ни рискнуть, но рискнули -
Из напильников сделать ножи.

Они воткнутся в легкие
От никотина черные,
По рукоятки легкие трехцветные наборные.
Вели дела отменные сопливые острожники.
На стройке немцы пленные на хлеб меняли ножики.
Сперва играли в фантики в пристенок с крохоборами,
И вот ушли романтики из подворотен ворами.

Было время и были подвалы,
Было дело и цены снижали.
И текли, куда надо, каналы
И в конце, куда надо, впадали.
Дети бывших старшин да майоров 2
До бедовых широт поднялись,
Потому, что из всех коридоров
Им казалось сподручнее вниз.
1975

1) Сталин отменил аборты)
2) дети раскулаченных-могли иметь звание не выше старшины, а уже их дети не выше майора)

Баллада о борьбе (1975)

Средь оплывших свечей и вечерних молитв,
Средь военных трофеев и мирных костров,
Жили книжные дети, не знавшие битв,
Изнывая от детских своих катастроф.

Детям вечно досаден
Их возраст и быт -
И дрались мы до ссадин,
До смертных обид.
Но одежды латали
Нам матери в срок,
Мы же книги глотали,
Пьянея от строк.

Липли волосы нам на вспотевшие лбы,
И сосало под ложечкой сладко от фраз.
И кружил наши головы запах борьбы,
Со страниц пожелтевших слетая на нас.

И пытались постичь —
Мы, не знавшие войн,
За воинственный клич
Принимавшие вой, -
Тайну слова «приказ»,
Назначенье границ,
Смысл атаки и лязг
Боевых колесниц.

А в кипящих котлах прежних боен и смут
Столько пищи для маленьких наших мозгов!
Мы на роли предателей, трусов, иуд
В детских играх своих назначали врагов.

И злодея слезам
Не давали остыть,
И прекраснейших дам
Обещали любить;
И, друзей успокоив
И ближних любя,
Мы на роли героев
Вводили себя.

Только в грезы нельзя насовсем убежать:
Краткий век у забав — столько боли вокруг!
Попытайся ладони у мертвых разжать
И оружье принять из натруженных рук.

Испытай, завладев
Еще теплым мечом,
И доспехи надев, —
Что почем, что почем!
Испытай, кто ты — трус
Иль избранник судьбы,
И попробуй на вкус
Настоящей борьбы.

И когда рядом рухнет израненный друг
И над первой потерей ты взвоешь, скорбя,
И когда ты без кожи останешься вдруг
Оттого, что убили — его, не тебя, -

Ты поймешь, что узнал,
Отличил, отыскал
По оскалу забрал —
Это смерти оскал! -
Ложь и зло, — погляди,
Как их лица грубы,
И всегда позади —
Воронье и гробы!

Если путь прорубая отцовским мечом
Ты соленые слезы на ус намотал,
Если в жарком бою испытал что почем, -
Значит, нужные книги ты в детстве читал!

Если мяса с ножа
Ты не ел ни куска,
Если руки сложа
Наблюдал свысока,
И в борьбу не вступил
С подлецом, палачом -
Значит, в жизни ты был
Ни при чем, ни при чем!

Памятник (1973)

Я при жизни был рослым и стройным,
Не боялся ни слова, ни пули
И в привычные рамки не лез, -
Но с тех пор, как считаюсь покойным,
Охромили меня и согнули,
К пьедесталу прибив «Ахиллес».

Не стряхнуть мне гранитного мяса
И не вытащить из постамента
Ахиллесову эту пяту,
И железные ребра каркаса
Мертво схвачены слоем цемента, -
Только судороги по хребту.

Я хвалился косою саженью -
Нате смерьте! -
Я не знал, что подвергнусь суженью
После смерти, -
Но в обычные рамки я всажен -
На спор вбили,
А косую неровную сажень -
Распрямили.

И с меня, когда взял я да умер,
Живо маску посмертную сняли
Расторопные члены семьи, -
И не знаю, кто их надоумил, -
Только с гипса вчистую стесали
Азиатские скулы мои.

Мне такое не мнилось, не снилось,
И считал я, что мне не грозило
Оказаться всех мертвых мертвей, -
Но поверхность на слепке лоснилась,
И могильною скукой сквозило
Из беззубой улыбки моей.

Я при жизни не клал тем, кто хищный,
В пасти палец,
Подходившие с меркой обычной -
Опасались, -
Но по снятии маски посмертной -
Тут же в ванной -
Гробовщик подошел ко мне с меркой
Деревянной...

А потом, по прошествии года, -
Как венец моего исправленья -
Крепко сбитый литой монумент
При огромном скопленье народа
Открывали под бодрое пенье, -
Под мое — с намагниченных лент.

Тишина надо мной раскололась -
Из динамиков хлынули звуки,
С крыш ударил направленный свет, -
Мой отчаяньем сорванный голос
Современные средства науки
Превратили в приятный фальцет.

Я немел, в покрывало упрятан, -
Все там будем! -
Я орал в то же время кастратом
В уши людям.
Саван сдернули — как я обужен, -
Нате смерьте! -
Неужели такой я вам нужен
После смерти?!

Командора шаги злы и гулки.
Я решил: как во времени оном -
Не пройтись ли, по плитам звеня? -
И шарахнулись толпы в проулки,
Когда вырвал я ногу со стоном
И осыпались камни с меня.

Накренился я — гол, безобразен, -
Но и падая — вылез из кожи,
Дотянулся железной клюкой, -
И, когда уже грохнулся наземь,
Из разодранных рупоров все же
Прохрипел я похоже: «Живой!»

И паденье меня и согнуло,
И сломало,
Но торчат мои острые скулы
Из металла!
Не сумел я, как было угодно -
Шито-крыто.
Я, напротив, — ушел всенародно
Из гранита.

Официальный сайт Всероссийской общественной организации
«СОЮЗ РУССКОГО НАРОДА»
[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки]

Vladimir Vysotsky (к 70-летию) "БАЛЛАДА О ДЕТСТВЕ"
[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки]

A BALLAD ABOUT THE STRUGGLE by Vladimir Vysotsky
[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки]

haim1961

30.10.2008, 17:24

1565
"АЛИСА" РОДИЛАСЬ БЛАГОДАРЯ МАРИНЕ

Летом 1981 года в нашем Дворце спорта должен был выступать Александр Градский. Он тогда находился в зените славы, и сотни его поклонников с нетерпением ждали приезда любимого певца и композитора, тем более, что с сольным концертом Градский в Одессе еще не выступал. Билеты уже должны были поступить в кассы, как неожиданно концерты отменили. Для филармонии это был немалый финансовый урон: стало ясно, что инициатива отмены гастролей исходила откуда- то "свыше". Так оно и было: приезжать в Одессу Градскому запретили по решению ЦК Компартии Украины. Вскоре выяснилась и причина запрета. Оказывается, выступая в Киеве, Градский позволил себе исполнить свою песню памяти Высоцкого ("Я совсем не был с ним знаком, хоть о друге мечтал таком..."), что вызвало крайнее неудовольствие партийных органов. Украина в Советском Союзе вообще считалась замой идеологически "замороженной" республикой. Не зря шутили: если в Москве оттяпают палец, то в Киеве снесут голову. Горький юмор, но справедливый...

После этой истории по городу пошла гулять крылатая фраза, якобы сказанная одной высокопоставленной партийной дамой: "Чтобы Градского, Пугачевой, цыган и лилипутов в Одессе не было!" Чем провинились первые два героя этого изречения, было более или менее понятно: оба артиста держали себя свободно и партийные власти опасались, что они могут во время концерта спеть или сказать что-то такое, что шло вразрез с советской идеологией, а значит, вредно могло повлиять на молодежь. А вот по какой причине в черном списке оказались цыгане с несчастными лилипутами, так и осталось загадкой; разве что попали под горячую руку. А о том, чтобы каким-то образом в Одессе со сцены или эстрады звучали песни Высоцкого, и речи быть не могло.

Самое же печальное заключается в том, что этот запрет (разумеется, негласный) держался весь тот период, пока сия партийная дама находилась у власти. Убрали ее с руководящей должности уже в период перестройки и тут же вышеуказанные артисты получили возможность выступать в Одессе. Сперва приехал Градский, за ним Пугачева, ну а цыгане с лилипутами пошли просто косяком.

В то же время, а точнее, летом 1987 года, приехала к нам группа артистов с концертной программой, посвященной памяти Высоцкого. Среди них - Всеволод Абдулов, один из немногих настоящих, а не постфактум друзей Высоцкого. Сын выдающегося артиста Осипа Абдулова, он и сам очень неплохой артист. Всеволод, подобно родителю, много работал на радио и в грамзаписи. В частности, он выступал в качестве ведущего, а также исполнителя нескольких ролей в гениальном (без преувеличения) аудиоальбоме "Алиса в Стране чудес" - едва ли не первом в советской грамзаписи опыте создания сюрреалистического спектакля. Песни к этой постановке сочинил Высоцкий и, по моему глубокому убеждению, это одна из самых лучших его работ. Естественно, беседуя с Абдуловым, я поинтересовался, как родилась эта постановка. И вот что узнал от Всеволода Осиповича.
1566
Идея постановки пришла в голову режиссеру и педагогу Олегу Герасимову. Он очень хотел, чтобы песни к постановке сочинил Высоцкий, но тот категорически отказался. Дескать, и без того много заказов, а тут какой-то детский спектакль ("Алиса" рождалась в детской редакции, чтобы легче было "пробить" непривычную форму этого представления). Отчаявшийся режиссер обратился к Абдулову с просьбой повлиять на несговорчивого товарища. Абдулов, которого идея страшно увлекла, тоже попытался уговорить друга, но и у него ничего не вышло. Однажды он пожаловался Марине Влади, безо всякой задней мысли, просто к слову пришлось. Оказалось, что Марина очень любит сказку Кэрролла и охотно стала его союзником. Она доказывала мужу, что эта сказка известна во всем мире, что она никакая не "детская", а очень даже глубокая и мудрая. Наконец, поддавшись уговорам, Высоцкий соблаговолил прочитать сценарий, а затем и оригинал. И увлекся, да так, что несколько недель трудился исключительно над песнями для "Алисы". Зато и результат оказался замечательный. Песни, обработанные композитором Г. Геворгяном, украсили альбом, который в момент своего выхода стал настоящим хитом. Помню, как в одном из московских магазинов грампластинок висело объявление: "Алисы" и Тухманова нет" (имелся в виду альбом Давида Тухманова "По волне моей памяти", тоже работа совершенно грандиозная).

Вот так благодаря усилиям друзей Высоцкий создал один из лучших своих песенных циклов.

Александр ГАЛЯС.
Коллаж А. КОСТРОМЕНКО
PORTO-FRANKO
Номер 02 (898), 25.01.2008

haim1961

10.12.2008, 10:33

О связи времен. Еврейское в поэзии Владимира Высоцкого.

Чеслав Андрушко

В творческом достоянии Владимира Высоцкого впечатляет многообразие проявлений авторского «я». Общеизвестно, что был он автором и исполнителем песен, актером театра и кино, поэтом и композитором, режиссером и постановщиком спектаклей. Откликаясь в своих произведениях на «злобу дня», поэт осмысливал ее масштабно, вбирая в себя опыт смежных искусств.

Создает это свои особые методологические трудности, связанные с необходимостью переосмысления роли и места поэта в обществе. В современном литературоведении довольно прочно мнение о том, что гений Высоцкого проявляется прежде всего в его энциклопедичности, в том необычно широком охвате явлений жизни, в котором отражена «не только энциклопедия жизни советского человека, но и энциклопедия русской, советской и общечеловеческой философии и морали, культуры и псевдокультуры, государственных и социальных институтов власти»1. При этом без внимания остаются некоторые характерные особенности его поэтики, которые – при всем многообразии их проявлений – стабилизируют мировоззренческую позицию автора. В их числе – наличие в поэзии Высоцкого еврейской тематики и ее влияние на формирование личности поэта и художника.

Роль, место и значение еврейской проблематики у Высоцкого литературоведением детально не рассматривались, хотя добавочным и очевидным фактором, предрасполагающим к более внимательному отношению к данной проблеме, является происхождение Высоцкого. Как известно, родился он в русско-еврейской семье, в которой еврейские традиции не сохранялись, но проблемы, связанные с принадлежностью к еврейству, отнюдь из-за этого не исчезали. Отец Высоцкого был евреем, который по причине своей профессии – кадровый офицер Красной Армии – был вынужден скрывать свою родословную. Схоже вынужден поступать и его сын-поэт, хотя, казалось бы, времена жесткого антисемитизма миновали вместе со смертью его главного конструктора. Владимир Высоцкий извлекает из такого состояния вещей творческий и вместе с тем иронический подтекст. В своей открытой форме еврейство или, скорее, принадлежность к еврейству выступает у него под видом «запретного плода», то есть вещи запрещенной и поэтому вожделенной, причем оговоренной с двух сторон – со стороны официальных властей и с точки зрения самого автора. Это наглядно прослеживается на примере двух его стихотворений – «Мишка Шифман» и «Москва – Одесса», - которые, взаимодополняясь, каламбурно обыгрывают явление скрытого антисемитизма. Оба стихотворения написаны в сказовой манере, рассчитанной на «концепированного» слушателя, способного преодолеть хаотичность изложения и «пробиться через внешнюю недосказанность к внутренней ясности»2. В первом из них рассказывается о том, как два собутыльника – русский и еврей – задумали поехать в Израиль, но соответствующее советское учреждение визу на выезд дало не Мишке Шифману, у которого «евреи сплошь, В каждом поколении», а его русскому дружку, у которого родня – «антисемит на антисемите»3. Обыденный здравый смысл подсказывает, что разрешение на поездку должен был получить заглавный герой этого произведения, но парадоксальная сущность «запретного плода» – этот вопрошаемый Мишкин «враг таинственный»(1. 320) – сильнее любой логики и выявляет свою действенную силу именно по отношению к судьбе еврея. В результате рождается комический эффект, наполненный глубинным библейским смыслом.

Второе из обследуемых стихотворений – «Москва – Одесса» - вводит понимающего слушателя, на которого рассчитано его игровое слово, в проблему, а скорее в атмосферу, русско-еврейских отношений. Тон сказового изложения здесь явно снижен, но зато явственнее проступает авторская позиция. Злоключения героя, связанные с невозможностью перелета, «уже который раз»(1, 478), из Москвы в Одессу, равнозначны тому пространству, которое отделяет официозную столицу России от построенного на окраинах империи провинциального города, сыскавшего в русской культуре статус своеобразного еврейского рая с его неповторимым колоритом и животворящим влиянием юга. Приобщение к этому утерянному раю – равно как и вкушение запретного – чревато последствиями, о чем наглядно свидетельствует вынесенное в тексте слово «Магадан», ставшее также и для русских евреев синонимом страшных сталинских репрессий.

В написанной несколько позже «Балладе о манекенах», Высоцкий воспринимает свое «неполноценное» еврейство как «огрызки божественных генов»(2, 223), как творческий дар, эксплицируемый перепадами еврейской судьбы. Его принадлежность еврейству проявляется не столько в тематике его поэтического творчества, сколько в генетической памяти об универсальном источнике поэзии, каким является Священное Писание. Поэт культивирует и творчески поддерживает эту память. В его поэзии наглядно функционируют характерные для библейского стиля синонимические и антитетические параллелизмы, сопоставляющие слова и явления как схожие, так и противоположные по своему значению. Основанные на технике повторов, они создают рядом с внешним текстом свое особое энергетическое пространство, в котором сходства разъединяются, а различия наделяются тенденцией к единению.

В Библии синонимический параллелизм является скорее стилистической, чем поэтической фигурой, и используется чаще всего в псаломах и книгах назидательного характера. Простым примером такой стилистической фигуры является Псалом 6, 10: «Услышал Господь моление мое; Господь примет молитву мою». Синонимические параллелизмы Высоцкого сложнее по своей конструкции, поскольку, сохраняя назидательность, они одновременно указывают на свой библейский первоисточник. Когда в стихотворении «Я из дела ушел» автор пишет: «Открылся лик – я встал к нему лицом»(1, 349) – то имеет ввиду наличие божественного в человеке, ибо «сотворил Бог человека по образу Своему»(Бытие 1, 27). Оттеняя величие «лика» и греховность «лица», автор в дальнейшем пользуется лексической оппозицией «Бог – человек». К такому же синонимичному мыслительному разряду относится акцентируемое в тексте стихотворения «Живу я в лучшем из миров» сопоставление: «Земля – постель, а небо – кров»(2, 307), открывающее перед читателем божественный план мироздания, рассчитанный на участие в нем человека. Когда в «Балладе о Любви» поэт говорит: «и вечностью дышать в одно дыханье, И встретиться – со вздохом на устах»(1, 403) – то, описывая земное чувство, несомненно ориентируется на вечный гимн любви, каким является «Песнь Песней». В данном случае подчеркивается скорее отсутствие, чем наличие в жизни этого образца мировой поэзии.

Другой, чаще всего встречающийся у Высоцкого, тип семантического параллелизма максимально приближен к реальности и соотносится с ней по принципу сходства: «Штанга, перегруженная штанга – Вечный мой соперник и партнер»(«Песня о штангисте» 1, 294); «Где учатся – все, где учитель – Сам в чем-то еще ученик!»(«Гимн школе» 2, 312).

В более широком объеме и с несомненным творческим мастерством используются Высоцким антитетические параллелизмы, в которых вторая часть высказывания противопоставлена первой. Благодаря такому стилистическому приему, создается параллельное тексту мыслительное пространство, в границах которого определяется, чем данная вещь должна или не должна быть. В Библии по такому антитетическому принципу построен Псалом 1, 6: «Ибо знает Господь путь праведных, а путь нечестивых погибнет». Следует подчеркнуть, что антитетические параллелизмы Высоцкого отличаются особой экспрессивностью, вызванной прямым столкновением несходных по значению слов, образов, ситуаций и действий: «Пустое все, - здесь – прозябанье, А где-то там – такая жизнь!»(«Мне скулы от досады сводит» 2, 142); «Кто зол – молчит, Кто добр – поет»(«Пугачев» 2, 173); «Развитие идет не по спирали, А вкривь и вкось, вразнос, наперерез»(«У профессиональных игроков» 2, 123). В этом последнем примере марксистской теории прогресса в открытую противопоставлена идея «разбитого времени», прочно укоренившаяся в русском литературном сознании после большевистской революции. В зрелом творчестве Высоцкого идея эта обретает форму развернутых семантических рядов, рисующих полную противоречий картину человеческих деяний:

Я мажу джем на черную икру,
Маячат мне и близости и дали, -
На жиже – не на гуще мне гадали, -
Я из народа вышел по утру –
И не вернусь, хоть мне и предлагали.
(«Я был завсегдатаем всех пивных» 2, 88)

Мастерство поэта в творческом использовании антитетического параллелизма наиболее полно проявилось в стихотворении «Мой Гамлет», ставшем кульминационной частью спектакля, в котором Высоцкий сыграл заглавную роль. Антитетичность распространяется здесь на всю структуру художественного произведения. Развиваемая где-то до половины повествования шекспировская линия героя, неожиданно обрывается антитетическим сопоставлением: «Я прозревал, глупея с каждым днем», - за которым следует уже явно не-шекспировский и необычный по своей интеллектуальной емкости финал:

Но гениальный всплеск похож на бред,
В рожденье смерть проглядывает косо.
А мы все ставим каверзный ответ
И не находим нужного вопроса.
(«Мой Гамлет» 2, 51)

Перевернутый финал «Моего Гамлета», где антитетически смещены и по-иному расставлены акценты, является результатом «обратного» прочтения гениальной трагедии Шекспира – от небытия к бытию. Адресуясь современнику, автор «Моего Гамлета» не только говорит с ним на понятном ему языке, но и помогает избрать оптимистический вариант бытия, позволяющий пройти жизненный путь с начала и до конца. Гамлетовской разрушительной логике авторефлексии противоставляет он извечную тайну бытия, которая ничего окончательно не решает – ибо не дает ответа на вопрос: «что там?», – но которая открывает перспективу для поэтической самореализации личности. Высоцкий, кажется, всем собой выражать эту бьющую через край полноту бытия, которая создала из него поэта и вынесла на вершины поэзии. Рождение и грех относятся у него к одному и тому же ряду вопросов. Он любит «порочную» жизнь, и свою любовь выражает в живом поэтическом слове, действующем побуждающе и конструктивно. Органически вживаясь в образ «своего» Гамлета, автор привносит в свой поэтический рассказ характерное для еврея ощущение быта как собственного бытия, позволяющее жить с надеждой, что в этом мире никогда и ничто до конца не решается.

Библейские по своему происхождению синонимические и антитетические параллелизмы служат у Высоцкого повышению эксплицитных и имплицитных возможностей поэтической речи и углублению подтекста, в котором выражается своя сюжетная линия и задается тон всему повествованию. В стихотворении «Райские яблоки» понимание «райского сада» строится с явным учетом библейского первоисточника, но при этом он пропущен через земную реальность, припоминая скорее состояние ада, чем рая. Так или иначе, ощущение конкретно-бытового реализуется у Высоцкого в духе библейской цитаты, - что является одной из оригинальнейших характеристик еврейского художника как такового и заставляет говорить о его особой поэтической предопределенности. Как справедливо отмечает современный исследователь, «придавая слишком большое значение лексическим сопоставлениям, отрывая слово от интонации, мы навязываем поэту несущественные, а нередко и несуществующие аналогии»4. Высоцкий внутренне диалогичен, но эта диалогичность относится не столько к определенному типу интертекстуальных импликаций, сколько, в первую очередь, к особенностям поэтики его авторских стихов-песен. Поэт изображает своих героев и рассказывает их истории поистине с темпераментом библейских «вольнодумцев». Пристрастие к «запретным» темам и открытая игра ненормативной лексикой, смеховой тон, граничащий с самоотверженностью, и охриплый крик на равнодушие мира – все это служит выражению органической связи поэта с его утерянным во времени и пространстве еврейским наследием. В обращенной к современности тематике поэзии Высоцкого наиболее часто повторяется мысль Экклезиаста о вечном кружении и повторении, отвергающая ходовое мнение о том, что счастье в этом мире достижимо. Поэт явно имеет ввиду этот не во всем совпадающий с еврейскими нормативами источник мудрости, когда в игровой форме говорит: «Сколько лет счастья нет, Впереди – все красный свет...»(«То ли – в избу и запеть» 1, 191) или подтверждает как бы уже заранее оговоренную мысль: «Как счастье зыбко!»(«Танго» 2, 195). И заключительная часть его раздумий над смыслом жизни также выдержана в духе Экклезиаста: «Пустое все, - здесь – прозябанье, А где-то там – такая жизнь!»(«Мне скулы от досады сводит» 2, 142). Благодаря таким антитетическим вкраплениям, вызывающим прямые ассоциации с библейским источником, в его поэзии никогда не исчезает внутреннее ощущение недостаточности бытия и не пропадает необходимость поиска «другой» реальности.
Будет преувеличением утверждать, что еврейская традиция составляет основу мировоззрения Высоцкого, но она является одной из значимых реминисценций его поэтического самосознания. В нем утверждается пророческое призвание поэта, уходящее своими корнями к освященной веками традиции. К концу жизни поэта она определяется как главная творческая цель, преследуемая также героями его произведений:

Душа его просила и плоть его хотела
До истины добраться, до цели и до дна, -
Проверить состоянье таинственного тела –
Узнать, что он такое: оно или она.
(«Баллада о Кокильоне» 2, 218)

В процитированном фрагменте, который мог бы служить эпиграфом всего творчества Высоцкого, налицо не только характерное для иудаизма субстанциональное понимание души, «таинственной» связи души и тела, но и кабалистическое учение об отдаленных друг от друга двух половинках души, возникших из первоначальной единой души. Из такого стремления к постижению сущности единого вырастают афористические и аллегорические элементы стиля, которые углубляют перспективу изображения, не отрывая ее от многообразия проявлений жизни. Поэт пытается соединить разорванное революцией время, и, отдавая себе отчет в «зыбкости» такой связи, обращается к своей устойчивой памяти о трансцендентном. Мир Высоцкого соткан из противоречий, за которыми скрывается божественный замысел и стремление к соединению взаимоисключающихся явлений. Синкретическое по своей природе творчество Высоцкого складывается в целостный художественный мир, благодаря наличию в нем еврейского начала. Лауреат Нобелевской премии, Иосиф Бродский, в своих интервью указывал на феноменальный поэтический дар Высоцкого и его вклад в развитие современной русской поэзии5. К сказанному можно лишь добавить, что Владимир Высоцкий – как и Иосиф Бродский – внес в поэзию свою долю еврейского мироощущения, приближающего жизнь к вечности.
..........................................
1Намакштанская И., Романова Е., «Открылся лик – я встал к нему лицом...» Знак, символ и образ в поэзии Владимира Высоцкого, Донецк, 2006, с. 209
2Скобелев В., Сказовый элемент в поэзии Высоцкого // Творчество Владимира Высоцкого в контексте художественной культуры ХХ века. Сборник статей, под ред. В. П. Скобелева, И. Л. Фишгойта, Самара, 2001, с. 32.
3 Владимир Высоцкий, Сочинения в двух томах, Екатеринбург, 1997, т. 1, с. 319. Все дальнейшие ссылки на это издание смотри в тексте, в скобках указаны номер тома и страницы
4 Кушнер А. Мандельштам и Ходасевич // Столетие Мандельштама: Материалы симпозиума. Сост. Р. Айзелвуд и Д. Майерс. Tenafly (USA), 1994, c. 52.
5 См. Перевозчиков В. Высоцкий и Бродский // Exclusive Высоцкий: время, наследие, судьба. Киев, 1992, № 2, с. 6.
1737
[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки]

haim1961

15.03.2009, 14:15

По просьбе и с разрешению уважаемого
Лиона Наделя выкладываю на форуме его статью, опубликованную в газете "Индекс" (Нацрат-Илит, Израиль, 9.06.2006, с.19) и в журнале "Люди и песни" (Москва, 2006, июнь, № 3)

«Французские бесы – большие балбесы».

(Перекличка В. С. Высоцкого с Г. Р. Державиным)

При неоднократном прочтении текстов поэтических произведений Державина и Владимира Высоцкого (далее – ВВ) заметны переклички, само понятие которых может иметь несколько интерпретаций, будучи результатом невольного (на глубинном, бессознательном уровне) «заимствования» автором чужого образа, мысли, строчки, сюжета, интонационно – ритмитческого хода. Иногда перекличка может быть «сознательным приёмом, рассчитанным на память и ассоциативное восприятие читателя» (1). Сегодня в литературоведении утвердилось понятие «интертекстуальность», как категория более объёмная, вбирающая в себя «реминисценции» (1), заимствования и иные формы творческих перекличек. Напомним несколько примеров. У Державина Суворов («На переход альпийских гор». 1799) «(…) Тихим манием руки (…) сзывает вкруг себя полки». У Пушкина почти идентично: Карл («Полтава. 1828 – 1829) «(…) Слабым манием руки на русских двинул (…) полки». Карамзин обращается «К Эмилии» в 1802 – м году «Подруга милая моей судьбы смиренной», Пушкин в стихотворении «Погасло дневное светило» 1820–го года повторяет ритм, интонацию Карамзина, несколько меняя смысл: «Подруги тайные моей весны златыя».
У Марины Цветаевой в стихотворении «Диалог Гамлета с совестью» (1923г.) Гамлет произносит: «Но я её любил,//Как сорок тысяч братьев//Любить не могут!»
Это – фраза Гамлета из 5-го акта трагедии В. Шекспира: «Я любил//Офелию, и сорок тысяч братьев//И вся любовь их – не чета моей» (Перевод Б. Пастернака).
Немало перекличек и у ВВ с русской поэзией. Это большая тема для исследования, укажу лишь – прежде чем перейти к Державину – на два примера. Так, в стихотворении «Я никогда не верил в миражи» (конец 70-х годов) слова «мы тоже дети страшных лет России» напоминают нам строчку из посвящения А. Блока З. Н. Гиппиус: «Мы – дети страшных лет России». ВВ горько иронизирует, цитируя в стихотворении «Слева бесы, справа бесы», знаменитую строку песни Дунаевского на слова Лебедева–Кумача из кинофильма «Вратарь», идеологически выдержанную в духе 30-х годов «Ну-ка, солнце, ярче брызни»: «Что искать нам в этой жизни?//Править к пристани какой?//Ну – ка, солнце, ярче брызни!//Со святыми упокой...»
К 100-летию смерти Державина В. Ходасевич писал (2), что «Бессмертный и домовитый Державин – один из величайших поэтов русских (...), первый начал изображать мир таким, как представляется он художнику. В этом смысле первым истинным лириком был в России он». Державину отдали дань глубочайшего уважения многие русские поэты от его современников и до таких авангардных поэтов, как Алексей Хвостенко (1940 – 2004) и Генрих Сапгир (1928 - 1999). Современный исследователь творчества Державина Г. Н. Ионин отмечает (3), что «Пушкин, Баратынский, Тютчев, Некрасов, Мандельштам, Заболоцкий, Цветаева, Маяковский, (...), Бродский каждый по-своему осознавали после Державина открытое им». В продолжение этого ряда, следует поставить и имя – Высоцкого... что сделал ещё в 1991-м Вл. Новиков говоря о сходстве в отдельных произведениях ВВ его стихотворной техники «через голову Пушкина» (5) со стихотворной техникой Державина. Эти переклички ВВ – человека феноменальной памяти и любознательности по свидетельству родных и друзей, «запчита» - запойного читателя, как подростком называл себя ВВ (6), представляются весомыми и значительными...
Не раз звучит в стихах мысль о «своей колее»:
«Перережьте горло мне, перережьте вены -
Только не порвите серебряные струны». (1962),

«Я не люблю, когда мне лезут в душу(...)» (1969-й год),

«Бег мой назван иноходью – значит:
По другому, то-есть – не как все» (1970-й год)

«Колея эта только моя
Выбирайтесь своей колеёй» (1973-й год).

Подобное высказывалось и Державиным, в частности, (в стихотворении «На умеренность», (1792-го года):
«Завиден тот лишь состояньем,
Кто среднею стезёй идёт,
Собрать не алчет миллионов,
Не скалится на жирный стол,
Не требует ничьих поклонов
И не лощит ничей сам пол;
Не вьётся в душу к царску другу,
Не ловит таинств и не льстит (...)»

О том же ВВ: «Не надо подходить к чужим столам// и отзываться, если окликают».
Ещё несколько параллелей: Державин писал в «На смерть князя Мещерского» (1779):
Едва увидел я сей свет,
Уже зубами смерть скрежещет.
И, в «Приглашении к обеду» (1795-го года) :
Знаю то, что век наш тень.
Что лишь младенчество проводим –
Уже ко старости приходим
И смерть к нам смотрит чрез забор.
ВВ в стихотворении «Мой Гамлет» предельно лаконично говорит о том же: «В рожденье смерть проглядывает косо». Кстати, произведение «На смерть князя Мещерского», как о том пишет В.Ходасевич в художественной биографии поэта «Державин» (7) стихами прусского короля Фридриха II (1712 – 1786). Прочитав оду Фридриха «Жизнь есть сон», Державин сразу же делает прозаический перевод её: «О Мовтерпий, дражайший Мовтерпий, как мала есть наша жизнь! Лишь только ты родился, уже рок того дня влечёт тебя к разрушающей нощи...» Ходасевич отмечает, что «державинская ода короче и сильнее». А «Мовтерпий (...) есть не кто иной как французский учёный Мопертюи». Державин пишет в «Крестьянском празднике»(1807):
Ура, российские крестьяне,
В труде и в бое молодцы!
Когда вы в сердце христиане,
Не вероломцы, не страмцы,
То всех пред вами див явленье,
Бесов французских наважденье
Пред ветром убежит, как прах (...).»

Вспомним стихи ВВ «французские бесы»:
«Открытые двери
Больниц, жандармерий –
Предельно натянута нить
Французские бесы –
Большие балбесы,
Но тоже умеют кружить (...)»

В этом стихотворении, как отметил в предисловии к книге «Нерв » Р. Рождественский, поэт «радостно (...) работал над стихами, буквально купаясь в теме», добавим – играя словами, как это видно из приведённого стихотворения где десятикратно повторяется слово «бес» не только в единственном и множественном числах и разных падежах, но и оттенках, эмоциональном наполнении.
Новая перекличка – стихотворение ВВ «На дистанции четвёрка первачей» («Кто за чем бежит»):
«На дистанции четвёрка первачей,-
Каждый думает, что он-то побойчей,
Каждый думает, что меньше всех устал,
Каждый хочет на высокий пьедестал. (...)».
Это великолепное развитие державинских «Горелок» (1793):
«На поприще сей жизни склизком
Все люди бегатели суть;
В теченье дальном или близком
Они к мечте своей бегут.

И сильный тамо упадает,
Свой кончит бег где не желал :
Лежит; но спорника мечтает,
Коль не споткнулся бы, - догнал.

Надеждой, самолюбья дщерью,
Весь возбуждается сей свет;
Всяк рвенье прилагает к рвенью,
Чтоб у передних взять перед (...)».

Интересно, что образ «бегателей» на дистанции жизни восходит к «Новому Завету»:
«Вы что, не знаете, что на стадионе бегут все участники забега. а приз получает один? Бегите же и вы, чтобы получить его!... и я бегу не бесцельно!» - писал апостол Павел христианам Коринфа в письме первом 9.24–9.26. (8).
Преемственность Г.Р.Державина и В.С. Высоцкого – двух гениев, разделённых более чем полутора веками, - праздник духа любителей русской и мировой поэзии. Несомненно, ВВ читал и знал Г.Державина, и некоторые темы и строки наиболее яркого представителя русской поэзии 18-го века, нашли отражение в строках всеми признанного и значительного представителя поэзии нашего поколения.
«Горяч и в правде чёрт!» - говорил о себе Державин (9). Эти слова мог бы сказать и брат Державина по цеху российских поэтов Владимир Высоцкий.
______________________________________________
Примечания:
1 – Большой энциклопедический словарь. М. «Большая Российская энциклопедия», С. – Петербург «Норинт» 2001. «Реминисценция», с. 1010, «Заимствование литературное», с.407.
2 – Вл. Ходасевич. «Державин», 1916. Коктебель. См. в интернете [Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки] .
3 – Г. Н. Ионин. «Вступительная статья» в однотомнике Г. Р. Державин. «Сочинения». Санкт – Петербург. 2002.
4 – Вл. Новиков. «Писатель Владимир Высоцкий». Москва. Интерпринт. 1991.
5 – В главе «Стих и проза» вышеназванной книги Вл. Новиков цитирует ответ Николая Гумилёва на пункт «О стихотворной технике» анкеты К. И. Чуковского «Некрасов и мы», предложенной ряду поэтов в 1921-м году, над которым, считает Новиков, - «стоит поразмышлять в связи со спорами о Высоцком». Гумилёв говоря о стихотворной технике Некрасова, подчёркивает: «Замечательно глубокое дыхание, власть над выбранным образом, замечательная фонетика, ПРОДОЛЖАЮЩАЯ ДЕРЖАВИНА ЧЕРЕЗ ГОЛОВУ ПУШКИНА» (выделено мною – Л. Н.).
6 – П. Солдатенков. «Владимир Высоцкий». «Олимп» Москва и «Русич» Смоленск. 1999. стр. 89.
7 – В. Ходасевич «Державин», Париж, «Современные записки», 1931, Москва, «Книга».1988.
8 – «Радостная весть. Новый завет в переводе с древнегреческого». Российское библейское общество. М. 2001, стр. 279.
9 – Г. Р. Державин. Сочинения. Ленинград. 1987. Стр. 215 «К самому себе».

Моя благодарность П. Петрову (США), инициатору в интернете на официальном сайте памяти ВВ разговора о перекличках ВВ с русскими поэтами, Р. Маргулису (Афула), Т. Балагуле (Хайфа), проф. А. Черняку (Хайфа), проф. Ч. Гусейнову ( Москва) за конструктивный обмен мнениями.
Лион Надель.
Афула. Израиль. Июнь – ноябрь 2005 г.

*****
Надель Лион
Организатор поэтических вечеров, исследователь творчества В.С.Высоцкого
2115

Родился в городе Киеве 11 марта 1937 года. Военные годы с 1941 по 1945 г.г. провёл в эвакуации в Казахстане. Вернулся на Украину в 1946 г., но в г. Харьков, где и прожил всё время до отъезда в Израиль. Окончил Харьковский политехнический институт, работал инженером-электриком. Увлекался поэзией и авторской песней. Занимался организацией поэтических вечеров в г.Харькове. Писал и продолжает писать стишки и песенки на чужие мелодии, соавтор двух песенок Рая Миненкова ([Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки]). Иногда это пародии, иногда дружеские шаржи. В 1990 году репатриировался в Израиль, живёт в г. Афула. Работал с 1991 по 2002 г. слесарем сборщиком. Ныне на заслуженном отдыхе. Организует и принимает участие в вечерах памяти В.С.Высоцкого, а так же выступает по приглашениям на "Именинных пирогах "Чалмы" в г.Нацерет-Иллите, "Дуговке" на сцене Натании и др. Выступал на "Дуговке-2" с песней о телефонной компании "Бэзек" на мотив И.О.Дунаевского. Неоднократно публиковался в израильской прессе со статьями о В.С.Высоцком. Вышла книга полиндромов и сатирических стихов "Мыло голым" под редакцией Наташи Дорошко-Берман и рисунками художницы Нинель Шаховой.
Интересы-хобби: позэия, живопись, классическая музыка.
Любимые барды: В.Высоцкий, А.Городницкий, Ю.Визбор, Ю.Кукин.
Любимые поэты: М.Цветаева, А.Блок, О.Мандельштам, С.Есенин, В.Высоцкий, И.Аненнский, А.Тарковский, Ю.Тувим, Г.Галчинский.

[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки]

Фото И.Улогова

haim1961

15.03.2009, 19:33

[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки]
Леонид Фурман (Украина)
(Copyright © 2005-2008)
"Когда я буду в гробу – я стану драгоценностью!"
(Высоцкий и Параджанов)

[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки] ([Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки])

Владимир Высоцкий и Сергей Параджанов... По немногочисленным и, порой, весьма труднодоступным источникам разбросаны свидетельства знакомства, привязанности, огромного взаимоуважения.

До сей поры никаких попыток проанализировать их отношения предпринято не было. Вероятно, не только (и, может быть, не столько) из-за ограниченности имеющихся материалов, но и потому, что трудно, кажется, найти двух столь не похожих друг на друга людей.

Один – поэт и актёр, другой – кинорежиссёр и мастер коллажа.

Один – глубокий знаток поэзии, привозивший из-за рубежа тома Мандельштама, Гумилёва, Набокова, Клюева. В доме другого было две книги, одна из которых – "Мойдодыр"; зато его знанию иранского искусства могли бы позавидовать лучшие специалисты.

Один, понимая, в какой стране он живёт, был в речах весьма осторожен; другой мог в интервью датской газете сказать, что его благосклонности добивались 25 членов ЦК КПСС (что, разумеется, было неправдой, но, в конечном счёте, послужило причиной его ареста и 4-летнего заключения).

И всё же общее у них было. И Параджанов, и Высоцкий обладали мало кому данным правом – правом на фактическую неточность в своих произведениях. То, что у подавляющего большинства художников было бы бросающейся в глаза вопиющей безграмотностью (в крайнем случае, небрежностью), у Высоцкого и Параджанова просто не замечается. Разрушая историческую правдивость, они создавали правдивость художественную, а это в искусстве, безусловно, куда важнее.

"Курдский платок, повязанный на голове грузинской княжны, отлично уживался с туркменским тюльпеком, поверх которого была накинута узбекская паранджа задом наперёд, а сбоку висела кисть, которой обычно подхватывают портьеры в буржуазных гостиных... Это – кинематограф Параджанова", – писал В.Катанян в воспоминаниях "Страсти по Параджанову".*1 ([Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки])

В "Легендах о Сурамской крепости", действие которой происходит в 14-м веке, актёр сыграл эпизод в спортивных штанах с надписью "Адидас". В "Ашик-Керибе" караван проходит по берегу моря, по которому плывёт современный корабль. Таких примеров множество.

То же и у Высоцкого. Всем известна его "Песенка о переселении душ". Какому ещё поэту мы простили бы фразу: "Кто верит в Магомета, кто – в Аллаха, кто – в Иисуса"? Как можно верить в Аллаха и не почитать его пророка Магомета?!

Но и это ещё не всё. Религию, которую, по словам Высоцкого, "придумали индусы", на самом деле придумал ... он сам! По индуизму, идея вовсе не в том, чтобы жить бесконечно, а как раз в том, чтобы путём праведной жизни разорвать свою жизненную силу – карму – и перейти к состоянию нирваны, т. е. "нежизни". Но разве мешает знание догматов индуизма нашему восприятию песни Высоцкого?

Возьмём другую широко известную песню "Бег иноходца" ("Я скачу, но я скачу иначе..."). Во-первых, иноходцы не скачут, во-вторых, их не подсёдлывают, это всё "привилегии" скакунов. В качестве инструкции по проведению ипподромных скачек песня явно не годится, но в памяти остаётся не это, а великолепный образ:

"Ох, как я бы бегал в табуне,
Но не под седлом и без узды!"

А вот пример иного рода. Многим памятна песня А.Розенбаума:

Под ольхой задремал есаул молоденький,
Приклоня голову к доброму седлу.
Не буди казака, Ваше благородие...
и т. д.

А теперь припомним, что казачье звание "есаул" соответствовало званию "капитана" в пехоте и "ротмистра" в кавалерии (в современной армии оно соответствует "майору"). Таким образом, во-первых, есаул не мог быть таким уж "молоденьким", а во-вторых, "Ваше благородие", т.е. младший офицер, и не мог его будить без особой на то надобности. Есаул был старшим офицером, нижние чины обращались к нему "Ваше высокоблагородие", а младшие офицеры – "господин есаул".

И что же остаётся от песни? Приятная мелодия, и ничего более. Отсутствие в песне второго плана не позволяет слушателю не заметить авторской безграмотности.

Точная дата знакомства Высоцкого с Параджановым неизвестна. Вероятно, это произошло во второй половине 60-х годов, возможно, во время гастролей "Таганки" в Киеве в сентябре 1971 г. Как пишет редактор журнала "Украинская культура" А.Яремчук, "очень колоритная публика приходила в квартиру 64 по бульвару Тараса Шевченко... В те времена побывать в Киеве и не зайти к Параджанову считалось почти неприличным".*2 ([Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки])

Разумеется, "Таганка" посетила Параджанова, но Высоцкий бывал в Киеве довольно часто и до тех гастролей. Однажды он пригласил в гости к Параджанову своего приятеля фотографа Л.Лубяницкого. Тот рассказал об этом одному из авторов этих строк:
"Однажды мы встретились в Киеве, Высоцкий снимался там в какой-то картине. Это был, приблизительно, 1968 год. Мы пошли к Параджанову, он встретил нас в очень красивом халате, обвешанном какими-то бусами. Когда мы с Володей вошли, то попали в огромную пустую комнату, в которой стоял один лишь старинный стол, заваленный огромными антоновскими яблоками, издававшими совершенно потрясающий запах. Это запомнилось..."

Заметим, что в 1968 г. Высоцкий в Киеве не снимался, но действительно приезжал туда, предлагая в кинофильм "Карантин" свои песни. Как видим (если, конечно, Лубяницкий не запамятовал год), с Параджановым они уже были знакомы.

Любопытную информацию мы обнаружили в журнале "Кинотеатр", выходящем в Киеве на украинском языке. Оказывается, Параджанов хотел использовать Высоцкого в своём фильме в качестве... действующего лица!

Пишет об этом Г.Янковская-Мисакян, учившаяся во ВГИКе в те же годы, что и Параджанов. В сентябре 1973 года, незадолго до ареста, Параджанов передал ей несколько сценариев для публикации их в Армении.

При возврате сценариев в ноябре 1978 г. Янковская-Мисакян записала отзывы Параджанова о сценариях и свои собственные комментарии. Об одном из сценариев такая запись:
"Икар – аллегоричность... О современных лётчиках. Идёт условный сюжет о лётчиках, о гибели. Действующие лица: Высоцкий, Туполев, Ростропович, Зайцев... Хроника, Луна, космические полёты. Коллаж времени... Реклама мод, интерьеров. Появился бы первый советский фильм".*3 ([Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки])

По свидетельству автора статьи, сценарий был закончен в Киеве не позднее 23 ноября 1972 г. Он оказался одним из тех, которые, по выражению самого Параджанова, были "из него силой аборитрованы".

В августе 1972 года Высоцкий и Влади отдыхали в Юрмале. В это же время там был и Параджанов. Однажды в номере Высоцкого отключили воду, и он позвонил Параджанову, попросил оставить ключи от его номера у портье. Войдя в комнату, они увидели на столе фрукты, сигареты, минеральную воду... "Ну а что там должно быть?", – скажет любой. "Один приятель попросил другого оставить ключ от номера, чтобы вымыться в душе – только и всего!"
Это для других – только и всего, – но не для Параджанова. Сюрприз открылся чуть позже: к душу, сверху, был прикреплён букет роз – так, чтобы вода лилась на Марину с охапки цветов...

Пока никто не может сказать наверняка, установлены ли были подслушивающие устройства в квартире Высоцкого. Запись же разговоров Параджанова велась, во всяком случае, перед арестом. Поскольку никакого компрометирующего материала на него не было, а решение посадить (во что бы то ни стало!) было принято – в ход пошло подслушивание: авось, и найдётся что-нибудь!.. А.Яремчук в документальной повести "Параджанов – "безумный" гений в украинской пустыне" приводит слова следователя Е.Макашова, который вёл дело Параджанова:
"Он интересный рассказчик. Но я бы с ним не дружил. Знаете, почему? Он крайний эгоцентрист. Во время следствия ко мне попала магнитофонная запись. Параджанов у себя на квартире спрашивал пьяного Высоцкого: "Ну, скажи, разве есть в этой стране гении, кроме нас с тобой?".*4 ([Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки])

Высоцкий был в Киеве с концертами в ноябре 1973 г. Возможно, именно тогда и была сделана эта запись.

"Он был виноват в том, что свободен", – написала о Параджанове Б.Ахмадулина.

К сожалению для следователей, такой статьи в Уголовном кодексе не было, поэтому пришлось изворачиваться. Параджанову инкриминировали то взяточничество, то ограбление церквей, то валютные операции, пока не остановились на изнасиловании мужчины. На роль "жертвы" был выбран высокий крепкий молодой человек. Несоответствие было очевидно, но всё было предрешено заранее, и Параджанов получил 5 лет.

Многие пытались помочь Параджанову. Вспоминает В.Смехов: "На дне рождения доктора Л.Бадаляна я увидел первого секретаря Союза кинематографистов Л.Кулиджанова. Спросил его: как, мол, вы себя чувствуете, когда Параджанов в тюрьме, когда он плачет от унижений и безысходности? Кулиджанов твёрдо ответил: "Мы сделали всё, что могли. Мы втроём, с Бондарчуком и Герасимовым, обратились "наверх". И Генеральный прокурор Союза Руденко твёрдо ответил: "Не могу. Это украинская прерогатива".

Помогла Параджанову Лиля Брик, нашедшая выход там, где его не мог (или не хотел) найти Генеральный прокурор Советского Союза.

Сестра Л.Брик, писательница Э.Триоле, была замужем за Луи Арагоном. Советская власть искала возможность наладить с ним отношения (после вхождения советских танков в Чехословакию Арагон не желал иметь никаких дел с прежде любимым им СССР). "Лиля Брик умолила Арагона приехать. Поводом было вручение Международной премии мира греческому поэту. Арагон прилетел, вручил премию и встретился с членами Политбюро. И Сергей Параджанов вышел на свободу".*5 ([Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки])

После освобождения Параджанов сразу уехал в Тбилиси, а через некоторое время прилетел в Москву встретиться с Л.Брик, с друзьями.

"Узнав о досрочном освобождении Параджанова, в его временное жилище примчался Высоцкий, – пишет С.Даниэлян. – Не дойдя до порога, упал на колени перед балконом. Слёзы так и катились из его глаз...
А сверху улыбался ему и не замечал собственных слёз, словно пригвождённый к перилам, черноглазый бородач".*6 ([Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки])

Возможно, последний раз Высоцкий и Параджанов встречались в сентябре-октябре 1979 г., когда Театр на Таганке гастролировал в Тбилиси. Верный себе, Параджанов пригласил к себе, на улицу Коте Месхи, весь театр. "Вино лилось рекой, песни струились, балконы ломились от фруктов... С Высоцким у него была отдельная встреча", – писал В.Смехов в процитированной выше статье в "Панораме".

Интересную деталь припомнил однажды Ю.Волович, живший по соседству с Параджановым:
"Параджанов пригласил к себе домой всю труппу "Таганки" во время гастролей театра в Тбилиси. Среди гостей был Высоцкий. На груди у него висел на цепочке серебряный рубль царской чеканки. "Что это за побрякушка? – заинтересовался Сергей Иосифович, рассматривая украшение. – Сними её, ради Бога. У меня есть для тебя кое-что получше". Мастер порылся в комоде и извлёк оттуда необыкновенно красивую звезду, усыпанную драгоценными камнями. Оказалось, что это был орден Османской Турции, невесть какими путями попавший в руки Параджанова. "Не знаю, за какие заслуги награждали этим орденом, – сказал он. – Но уверен, что у тебя, Володя, на груди он займёт достойное место"".*7 ([Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки])

"Он очень любил людей талантливых", – сказала о Параджанове актриса А.Демидова. И, добавим, очень любил Высоцкого. Поэтому, когда в октябре 1981 года он инкогнито приехал в Москву (инкогнито, поскольку после тюрьмы ему было запрещено туда ездить) и Ю.Любимов пригласил его на общественный просмотр спектакля "Владимир Высоцкий", то Параджанов не только пришёл на спектакль, но и выступил на обсуждении.

"Происходит чудо, ещё одно чудо, порождаемое Театром на Таганке. Этот вечер сейчас – электрокардиограмма Москвы. Я горжусь этим. Я не могу без волнения говорить. Смотрите, как поднял, как сблизил нас Высоцкий... Потрясающее зрелище, потрясающая пластика. Нужно написать книгу, посвящённую вашему спектаклю".*8 ([Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки])

Но Параджанов не был бы Параджановым, если бы его не "занесло". Историческая правда не интересовала его не только в кинематографе, но и в собственной жизни, поэтому он рассказывал небылицы о себе. Так было "красивее".

Не удержался он и на этот раз. "Юрий Петрович, – обратился Параджанов к Любимову, – я вижу, вы глотаете таблетки, не надо расстраиваться. Если вам придётся покинуть театр, то вы проживёте и так. Вот я сколько лет не работаю, и ничего – не помираю. Папа римский мне присылает алмазы, я их продаю и на эти деньги живу".

В.Катанян с ужасом (в зале сидели кегебешники!) подбежал к Параджанову: ""Сережа, побойся Бога, какие алмазы присылает тебе Папа римский?" – "А мог бы", – ответил он мне с упрёком".*9 ([Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки])

Всё ещё можно было поправить: из театра позвонили, чтобы он приехал подписать стенограмму. Можно было вычеркнуть фразу про алмазы – и дело с концом. Параджанов этого не сделал. Возможно, это было не слишком умно. Даже, наверное, так. Но всё-таки это была шутка. Советская власть же шуток не понимала.

В феврале 1982 г. Параджанов был арестован и обвинён в даче взятки. В данном случае всё было правильно: он сам подставился – дал взятку председателю приёмной комиссии театрального института, чтобы его племянник был принят, – и не делал из этого секрета, рассказывал об этом всем, кто хотел слушать. Лишь невероятные усилия Б.Ахмадулиной, сумевшей передать письмо очень ценившему её "хозяину" Грузии Э.Шеварднадзе, привели к тому, что Параджанов получил только условный срок.

"Государству я нужен в гробу! Вот когда я буду в гробу – я стану драгоценностью! Потому что нужно за эпоху отчитываться!" – сказал однажды Параджанов о самом себе, но эти слова в полной мере могут быть отнесены и к Высоцкому.

Так уж повелось в нашем отечестве: звезду там видят только, когда она падает..
[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки]

haim1961

15.03.2009, 19:38

[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки]
(Copyright © 2005)
У истоков таланта
(Ирэна Высоцкая. «Мой брат Высоцкий. У истоков»)

Работа над этой книгой была начата автором семь лет назад. И вот сейчас, в июне 2005 года, можно, наконец, взять её в руки. «Нас с Владимиром, – пишет московская журналистка и детская писательница Ирэна Алексеевна Высоцкая, – связывают родственные узы: наши отцы – родные братья. У нас одни корни».

Книга невелика по объёму – 152 страницы, – строго документальна, в ней около 100 семейных фотографий, почти все публикуются впервые. К каждой фотографии – подробное описание. Имеются в книге и архивные документы. Киевские историки Вадим Ткаченко и Михаил Кальницкий любезно предоставили Ирэне Алексеевне найденные ими документы из архивов Киева и Житомира. Среди этих документов есть и свидетельство о бракосочетании в Киеве 5 августа 1915 года дедушки Владимира и Ирэны, Вольфа Шлиомовича Высоцкого, и их бабушки Доры (Деборы) Евсеевны Бронштейн. Потрясает рассказ о спасении бабушки, крещёной после 17-го года, в страшные годы фашистской оккупации Киева. Записана она тогда была Дарьей Алексеевной Семененко, по фамилии второго мужа, украинкой. Когда в коммунальную киевскую квартиру, где жила бабушка, немцы пришли с проверкой, соседи – жена и муж Мельниченко – даже под угрозой расстрела на месте не выдали её. Сегодня в Киеве живут дочери спасителей бабушки.
Источник - [Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки]

Бóльшая часть документов, приведенных автором, – из архива отца Ирэны Алексеевны, Алексея Владимировича Высоцкого. Он родился в 1919 году, а Семён Владимирович, отец поэта, старший брат, – в 1916 году, оба прошли всю войну, уже после войны получили звания полковников запаса.

Алексей Владимирович, рассказы которого о войне легли в основу нескольких военных песен Владимира Высоцкого, – боевой офицер, герой обороны Одессы и Севастополя, артиллерист с «врождённым чувством цели», человек легендарной отваги, «достойно вёл себя во время войны». Так говорил о нём в концертах племянник – Владимир Высоцкий... В 24 года А.В.Высоцкий – начальник штаба артиллерийской бригады орудий большой мощности. Он прошёл вместе с женой Александрой Ивановной Высоцкой (она в настоящее время живёт в Москве) – начальником полкового госпиталя, после тяжелого ранения – инвалидом войны – долгую и тяжёлую дорогу до Берлина. Его огневики из девятнадцатитонной гаубицы с площади перед рейхстагом били по этому логову Гитлера прямой наводкой.

О боевых подвигах Алексея Владимировича и Александры Ивановны написан Е.Евдокимовой очерк «Алексей и Александра», опубликованный в сборнике «Данко» (М., «Молодая гвардия», 1975). Надо отдать должное автору книги «Мой брат...», она не повторяет очерк Евдокимовой, скорее дополняет его...

После войны Алексей Владимирович, вопреки рекомендации легендарного генерала И.Е.Петрова, именем которого названы улицы Одессы и Севастополя, продолжать военную карьеру, становится кинорежиссёром-документалистом и писателем – историком войны и событий, непосредственным участником которых он был.

У поэта было много общего с его дядей в характере, взгляде на мир и даже во внешнем облике. Когда Высоцкий рассказывал во время концертов о «дяде Лёше», особые, тёплые интонации появлялись в его голосе. Вот как Владимир Высоцкий подписал пластинку «Алиса в Стране чудес»: «Дорогому моему и единственному дяде и другу моему с глубочайшим уважением к его прошлому и настоящему от автора песен для детей». Ирэна Алексеевна пишет: «Война стала тем началом, которое сформировало всю дальнейшую жизнь отцов и матерей». А подаренный дяде и его жене буклет подписан Высоцким: «Дяде моему... и тёте Шуре – в день Победы, для которой они так много сделали». Наверное, символично, что книга Ирэны Алексеевны Высоцкой вышла в год 60-летия Победы...

Ещё до войны старшекласснику Алексею в Киеве предрекали будущее литератора. Во время войны, будучи в действующей армии, он печатает очерки в «Красной звезде» и других газетах. Так, в 1943 году на Кубани он впервые написал очерк о лётчике, старшем лейтенанте Николае Скоморохове, сбившем в тяжёлом воздушном бою немецкий «Фоккевульф». Воин-журналист и герой его очерка подружились. Дружба семей Высоцких и Скомороховых продолжалась долгие годы. Ирэна Алексеевна пишет, как на её свадьбе в конце восьмидесятых, вспоминая дедушку Ирэны и Владимира, маршал Скоморохов дал Владимиру Семёновичу – деду точную и выразительную характеристику: «Аристократ духа».

В книге имеются и фотографии дедушки и бабушки поэта по линии матери – Нины Максимовны Серёгиной («Много во мне маминого», – писал поэт). Они – потомственные крестьяне Нечерноземья. Так что вот такая взрывчатая смесь генов потомка еврейских интеллигентов и русских крестьян дала цивилизованному миру гениального поэта и барда. Кстати, о еврейских интеллигентах. Дедушка Высоцкий был страстным любителем и знатоком живописи, по свидетельству живущей в Израиле двоюродной сестры отца и дяди поэта Софьи (Шуламит), всю семью которой немцы в 1941 году расстреляли под Брестом, её дядя – дедушка поэта – готовил энциклопедию мировой живописи, собрал, систематизировал огромное количество материала, но умер, не успев завершить замысел. Большими любителями живописи были и дядя Алексей, и сам поэт, написавший гениальное стихотворение «Тушеноши» (помните – «...суть Сутина – спасите наши туши...»).

Нужно отметить и то, что до войны в Киеве Боб (семейное имя Алёши Высоцкого) дружил с Гулей Королёвой и Алёшей Пятаковым – сыном «врага народа» Г.Л.Пятакова. Автору книги «Четвёртая высота» С.Ильиной А.Высоцкий передал свои воспоминания о Гуле Королёвой, после возвращения из лагерей Алёши Пятакова поддерживал его, отправлял посылки из Москвы в Киев, но последняя посылка вернулась с пометкой: «Адресат умер». *1 ([Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки])

Книга насыщена множеством интереснейших фактов из жизни Владимира Высоцкого, его семьи и друзей, она представляет собой мозаику эпизодов, документов, фотографий. После прочтения книги образ Владимира Высоцкого, «этого обаятельного и мужественного человека, становится читателю ближе и понятнее», – пишет автор. Что ж, спасибо, уважаемая Ирэна Алексеевна!

В этом году исполняется 25 лет, как Высоцкий ушёл из жизни. Его песни переведены как минимум на 25 языков, и это только начало... А его голос, его исполнение песен потрясает и людей, не знающих русский язык. Книга, изданная Ирэной Алексеевной Высоцкой с помощью друзей в Москве тиражом 500 экземпляров, – великолепный подарок и израильским почитателям творчества поэта, барда и актёра.
__________________________________________________ _____________________

1 - Сына семейной пары – Алёши Пятакова и Гули Королёвой (известно, что он был врачом, диссидентом), – нам в Киеве найти не удалось, – Л.Н.

[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки]

Nikita

15.03.2009, 22:18

Казалось, что нового ничего уже не прочитать о Высоцком, но ШАНСОН нашел. Спасибо. О книге Ирэны Высоцкой благодаря Лиону узнала. Думаю, что стоит прочитать, ведь о родителях Высоцкого, к сожалению, больше негатива, чем истины.
Хочу добавить о любителе сюрпризов - Параджанове. Свадьбу свою Влади с Высоцким справляли в Тбилиси. Пишет Влади:" Самый удивительный подарок мы получаем, открыв дверь нашей комнаты. Пол устлан разноцветными фруктами. Записка в два слова приколота к роскошной старинной шали, брошенной на постель:"Сергей Параджанов". Сережа, которого мы оба нежно любим, придумал для нас эту сюррелиастическую постановку".

Admin

15.03.2009, 23:41

Казалось, что нового ничего уже не прочитать о Высоцком, но ШАНСОН нашел...

Наш ресурс называется "Шансон - портал". Шансон - это жанр.

haim1961

16.03.2009, 16:32

Владимир Высоцкий в Куйбышеве (Самаре)

«Ведь мы, отдав концы,-
Не умираем насовсем…»
В. С. Высоцкий

[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки]

Вряд ли мог предположить Владимир Высоцкий, когда писал эти строки, что в Куйбышеве-Самаре будет поставлен "живой" памятник В. Высоцкому: розыгрыш переходящего Кубка его имени в парусной регате памяти Высоцкого.
Но это факт.
Кубок учрежден президентом Самарского «Центра-музея В.Высоцкого», мастером спорта СССР, яхтенным капитаном Всеволодом Ханчиным. Высоцкий и парус – откуда такое сочетание. Парус – это вода, ветер, обожженные ветром и солнцем лица и прочая романтика. Высоцкий никогда не был моряком. Но он любил движение, скорость, борьбу, смену впечатлений. Он не мог не любить моря, отвечающему его темпераменту, складу характера. Вот откуда идет, казалось бы, странная его просьба:
Всем делам моим на суше вопреки
И назло моим заботам на земле
Вы меня возьмите в море, моряки,-
Я все вахты отстою на корабле Откуда такой крик души, не мальчишки, мужа?
Кому могут принадлежать такие слова?
Владимиру Высоцкому! И сразу все становится ясным. И Кубок, и парусная регата его имени.
В начале октября 1975 года находился на парусной регате в Сочи. Позвонил туда мой друг-яхтсмен Борис Шипшин из Ростова. К ним, оказывается, приехал на гастроли Театр на Таганке. Регата закончилась, и я не раздумывая вылетаю в Ростов. Когда встретился с Высоцким, Володя спросил, где остановился. Узнав, что пока нигде, предложил: «Поживи у меня, вдвоем веселее будет». Неделю я жил с ним в его двухместном номере в гостинице «Интурист».
Каждый вечер спектакли –и когда вечером, всегда пешком, направлялись в театр, то люди, зная об этом, врубали на своих окнах магнитофоны с записями Высоцкого. Оглядываюсь на Володю – идет гордый и довольный.
Днем купания на Дону, и концерты в клубе «Ростсельмаш», «Гранит» и других.
Были в Ростове приятные встречи с представителями явно сильного, мужественного пола – яхтсменами.
Мы решили угостить Высоцкого настоящей донской ухой. Выбрали свободное время и отправились в путь, в яхт-клуб. На берегу нас встречали несколько моих друзей – парусников. Уха была готова – красная донская уха с тузлуком, подаваемым отдельно.
Подняли стаканы за эту чудесную уху, за встречу, за дружбу. Володя к стакану не притронулся, только ел и нахваливал уху. Должен сказать, что за годы нашего с ним 13 летнего общения я ни разу не видел, чтобы Высоцкий когда–нибудь выпил. При мне не было.
Он попросил дать рецепт.
-Теперь Марина сварганит в Париже такую уху, - сказал он. – Пригласим друзей и удивим Францию. Каково?
Мы решили прокатить Высоцкого на яхте. Вооружили яхту Олимпийского класса «Темпест».
Идем по Дону. Ветер свежий, 4-5 баллов от норд-оста. Курс где-то бакштаг. Я на руле. Борис работает на стаксель - шкотах. Высоцкий подсаживается все ближе и ближе ко мне.
-Дай я хоть шкоты грота подержу…
Проходит какое-то время:
-Сева, дай за руль сяду…
-Володя, это же не машина, не катер…
-Но ты ведь рядом. Подскажешь. Очень прошу.
Дал.
-Люди! Я сам, сам яхту веду! – закричал он на весь Дон своим громовым голосом. В тот день мы подарили ему на память небольшую модель яхты. А он достал красивую чеканку парусника и написал: Дорогому Севе Ханчину.

Мы научились штопать паруса
И затыкать пробоины телами.
В.Высоцкий
Г.Ростов-Дон
11 октября 1975 г.
Почему я начал свой рассказ с этого эпизода? Да потому, что почти каждый, впервые в жизни попавший на яхту в такой ветер и на таком курсе, инстинктивно вцепляется в руку капитана, прося защиты. Но это не для Высоцкого. Мужество родилось впереди него.
Как все начиналось?

Знакомство.
В середине шестидесятых я был вице – президентом Куйбышевского городского молодежного клуба ГМК – 62, инициатором создания которого был Вячеслав

[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки]

Климов. Одной из форм деятельности был «завоз» бардов в наш город, я как раз занимался бардами.У нас перебывали практически все барды Советского Союза. Кстати, потом на этой основе, у нас не мог не родиться Грушинский фестиваль.
В наши «сети» попал, естественно, и Высоцкий. Мне довелось встречать его в аэропорту в его первый приезд к нам 24 мая 1967 года. Я с ним до этого не встречался – только переговоры по телефону. Пробираюсь прямо к трапу самолета. Выходит молодой человек с гитарой, со спортивной фигурой, в белой рубашке.
Спрашиваю:
-Высоцкий?
-Да.
-Здравствуйте! Я вас встречаю. Сева Ханчин.
-Володя Высоцкий.
Протягивая руку говорит:
-Ну, даешь! Аж к трапу пробрался.
От аэропорта до Куйбышева 55 км, около часа езды. По дороге, присматриваясь друг к другу, разговорились. Когда проезжали по мосту через реку Сок, в месте впадения ее в Волгу, открылась потрясающая панорама: Волга, Жигулевские горы, город. Высоцкий заметил:
-Смотри, как красиво! Для начала мне нравится!
В этот день было два концерта. Володя доверил мне представлять себя со сцены, кстати, это произошло на всех пяти концертах в нашем городе, далеко не каждому он доверял такое. Мы общались на равных. В первый приезд его мало знали.. Итак, первый концерт в филармонии.
Высоцкий вышел на сцену в своей белой легкой рубашке, начал петь. Реакция зала теплая, но «того» восторга еще нет. Зрители прислушиваются к словам песен, привыкают к ним. Слушают почти 1 000 человек, зал не полный, люди шли на афишу ГМК, Высоцкого еще не знали.
Манера его исполнения была внешне строгой и скромной, как и у остальных бардов. Но что-то было не как у всех.
Сразу почувствовалась его незаурядность. В песнях он рассказывал о чем болит душа, чем живет, отстаивал свои убеждения, боролся, доказывал. Получался как бы рассказ о себе и о времени. Чувствовался взрывной темперамент, редкий по своему напору и активности. Пел он страстно, заразительно, с надрывом, и в то же время как будто беседовал, разговаривал с нами.
Что еще запомнилось, так это смелый текст его песен, он будоражил, волновал зрителя. В песне не обойтись без вдохновения, и оно присутствовало сполна.
Чувствовалось, на небосклоне нашей самодеятельной песни появляется что-то неординарное, высокое, светлое, смелое. Боль за ближнего и дальнего, способность к состраданию- вот непременное условие, при котором только и можно сказать, что жизнь проходит не зря. Или прошла не зря.

Если мясо с ножа ты не ел ни куска,
Если, руки сложа, наблюдал свысока
И в борьбу не вступал с подлецом, с палачом,-
Значит в жизни ты был ни при чем, ни при чем.

Вот такое благоприятное впечатление сложилось от первого выступления неизвестного тогда у нас В.Высоцкого.
Володя остался доволен приемом зрителей, был в приподнятом настроении и тем не менее все спрашивал:

[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки]

может быть, что-то нам не понравилось, и если не понравилось, то что?
Поскольку до следующего концерта в клубе имени Дзержинского еще оставалось время, то мы спустились и пошли пешком по набережной. Володя сказал, что примерно в это время должна проплывать в Астрахань его мама Нина Максимовна. Мы ее встретили и впервые тогда познакомились.
В клубе имени Дзержинского концерт, как и в филармонии, прошел хорошо. Володя был раскован, отошел от первого концерта, пел с большим удовольствием.
Поздним вечером мы с ним на озерно-морском катере ОМ-320 с капитаном Владимиром Музуровым, совершили прогулку по Волге.
Утром мы с ним прошлись по городу, я показывал ему достопримечательности. Володя вдруг начал подробно расспрашивать о моем Станкозаводе, на котором я работал и мимо которого мы проходили. Меня это удивило. Видимо, ему нужны были знания обо всем. Он несколько раз спрашивал о яхтах, парусах, особенностях парусных соревнований. Был приятно удивлен, узнав, что я – мастер спорта по парусу.
Наше знакомство переросло затем в дружбу. Высоцкий по своей натуре был максималистом – так мне всегда казалось. Если понравился человек, то на всю жизнь, если нет – тоже навсегда. Такая вот черно-белая позиция. Высоцкий быстро входил в когорту сильнейших. Вот как сказал А.Галич о песнях Высоцкого:
-Мне кажется, что она, песня, играет важную роль и не только потому, что я сам принадлежу к авторам этих песен. А просто потому, что я знаю ту жадность, с которой воспринимается каждая новая песня, написанная Высоцким, Окуджавой, Кимом, мною, и я понимаю, что песня – наиболее, что ли, мобильный отклик на события дня.
Наши фотографы оперативно сделали за ночь несколько фотографий. Одну из них, где на сцене филармонии мы с Володей вдвоем, я подписал на память Высоцкому, а на точно такой же другой он 25 мая 1967 года, когда его провожали в аэропорт, оставил автограф:

«Неправда, что старый друг лучше новых двух. Спасибо, Сева. Высоцкий»
Это у меня был первый автограф Высоцкого.
В аэропорту мы расстались друзьями.
К осени пошли звонки в клуб: «дайте Высоцкого». Очень скоро к нам прислали и принесли заявки на концерт уже на 40 000 человек.
У нас возникло много сложностей. Во – первых, нам не разрешали те знаменитые концерты во Дворце спорта, первые сольные концерты Высоцкого в таком большом зале.
Запрет исходил от управления культуры и КГБ, советских и партийных органов. Вопрос решился на уровне первого секретаря Обкома партии Владимира Павловича Орлова. Он у нас был «продвинутый».
Город бурлит. Такого ажиотажа ни до Высоцкого, ни после у нас не видели. Мы решаемся провести 29 ноября 1967 года два концерта, «режем» заявки, печатаем 10 000 билетов, афишу с большой фотографией Высоцкого, сделанной во-время майских концертов. Дальше пошла чисто моя работа: поехать и согласовать с лито, отвезти афишу в типографию, затем, уже готовую, отвезти ее в расклейку.
Далее у меня была кропотливая работа со Дворцом спорта. Освещение, кто и когда будет давать звонки, работа со звукооператором, контролеры, гардеробщицы…Нужно было оперативно между концертами одеть и раздеть 10 000 человек
Во – вторых, Высоцкий категорически отказывался выступать на такую огромную аудиторию, ведь с ним такого еще не было. Мне пришлось выехать за ним в Москву, чтобы урегулировать эту ситуацию.
В Москве позвонил ему домой, сказал на какое время взял билеты на поезд в Куйбышев, на вопрос, в каком зале будет выступление, сказал, что все нормально. Вечером встретились у служебного входа в Театр на Таганке, он с гитарой, готов к поездке. Я пошел на спектакль, и сразу же по окончании мы умчались на Казанский вокзал.
Та поездка мне запомнилась навсегда. Забирал его с премьеры Есенинского «Пугачева», где Высоцкий блестяще, другого слова не подберешь, сыграл Хлопушу.
Поехали. Мы спокойно составили программу его выступлений. Смотрю, новые названия, о которых мы в Куйбышеве и не слышали. Появились его замечательные смешные антисказки, думаю, благодаря его любви к поэзии Пушкина.
Володя расчехлил гитару, сказал: « Я тебе сейчас покажу новые вещи», и напел несколько новых песен. Так и говорил: «Покажу песню». Это я хорошо запомнил. Составлять репертуар нам с ним пришлось начисто, после приезда нас никто не должен был проверять – сразу на сцену.
Поезд «чужой», не наш Москва-Куйбышев. Знакомых нет. Никто не пристает, купе на двоих в мягком вагоне. Наговорились вволю. Скажу, что разговаривать с Володей Высоцким – одно удовольствие, таким он был интересным собеседником. На всю жизнь осталось яркое воспоминание: я побывал рядом с удивительным человеком, таким ненавязчиво интересным, бесконечно талантливым и открытым. У него был редкий дар слушать, а он задавал уйму вопросов, его интересовал и мой парусный спорт, и мой завод, на котором я работал инженером. У него был дар понимать, раскрепощать твою душевную скованность единственно верными словами. Осталось впечатление не только о симпатичном человеке, с которым просто хорошо находиться вместе, общаться, но и о сказочно одаренной личности.
Я немного с опаской воспринимал эту поездку. Дело в том, что после первого приезда я несколько раз был в Москве и встречался с Володей. Но летом на экраны вышел фильм «Вертикаль» и популярность Высоцкого возросла вулканически. И мне подумалось, что мы будем находиться на разных ступенях. Ничего подобного. Остались теплые, равные отношения.
Наши разговоры в поезде – лишь приправы; главная радость – его песни. Сразу оговорюсь, он мне близок больше как актер Театра и поэт, меньше как киноактер. В своих песнях и в своих ролях он был обнаженным нервом событий. Высоцкий очень хотел, чтобы вокруг было чисто и светло, отсюда такая непримиримость художника ко злу и несправедливости.
Сегодня востребована философская грань его творчества. Он воспринимал жизнь не плоско, а объемно, принимал как данность противоречия. Интерес к Высоцкому не угаснет. Можно овладеть сложными компьютерными технологиями, заработать деньги, но душе всегда будет хотеться чего-то еще – того, что всегда было и есть в песнях Высоцкого: трагичного и смешного, романтичного и остросоциального, всегда умного и печального.
Володя периодически спрашивает, в каком зале будет выступление. А я периодически успокаиваю, что все нормально. Перед поездкой за ним я придумал такую тактику: - если скажу ему о Дворце спорта около Москвы, то он на первой же остановке В Рязани покинет меня. И перед самым Куйбышевым нельзя говорить – нужно время, чтобы он успокоился.
Но я так и не рассказал ему о Дворце спорта, мне жалко было трогать его ранимую душу.
Вот и приехали. Среда 29 ноября 1967 года. Опоздали на полчаса. Ребятам из клуба я сказал, что о Дворце спорта он ничего не знает.
Что будет?

[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки]

Подъезжаем ко Дворцу спорта. Огромные толпы желающих попасть туда. Сплошная черная масса. Володя почувствовал, куда его привезли, задергался, занервничал. Как можем, со Славой Климовым успокаиваем его, говорим, что народ у нас тихий, спокойный, зал небольшой. Но чувствуем, он напряжен. С большим трудом пробираемся к служебному ходу, протиснулись внутрь. Он сразу кинулся посмотреть зал, а там не пять, а все шесть тысяч зрителей. Забиты проходы, переходы.
Слышу от него «мать-перемать», обращенные ко мне, но не со злостью, а как-то умеренно. Этого у него было не отнять – складно ругался, красиво. Обстановочка.
Все, пора начинать. И тут Володя придумывает для меня «месть», за то, что не сказал ему о Дворце спорта. Он говорит перед самым выходом:
-Сева, начинать будешь ты.
Я с испугом отпрянул:
-Чтобы я на сцену? Да у меня заранее коленки трясутся.
-Начинать будешь ты, и коротко обо мне расскажешь ты. Прочувствуй на своей шкуре, что такое Дворец спорта!
Он подтолкнул меня к микрофонам. Дрожащим голосом я поприветствовал зал, извинился за опоздание и начал говорить о Высоцком. Рассказал зрителям о вчерашней вечерней премьере «Пугачева» в Москве, о знаменитом монологе Хлопуши. Дернул же меня черт об этом говорить!
… Но страх не убавлялся и, не закончив свой рассказ, я сказал, что перед Вами предстанет сейчас Владимир Высоцкий, и остальное о себе расскажет сам.
Идем друг другу навстречу: он к миккрофонам, я к столику, за которым буду вести концерт, собирать и сортировать записки.
Остановился возле меня:
-Вот так вот, партизан, выступать во Дворце спорта.
Володя подходит к микрофонам. И вдруг:

…"Проведите, проведите меня к нему,
Я хочу видеть этого человека…" стал читать он монолог Хлопуши.

Под сводами Дворца спорта пронеслись гром и молнии.
Я заткнул уши в испуге. Ведь я –то слышал вчера в Москве, с каким надрывом он исполнял свой коронный монолог. Сколько выложил душевных и физических сил. Как у него наливались кровью вены, и, казалось, они вот-вот лопнут.
Я ужаснулся. Думал - все: сорвет голос, не вытянет концерты. Ан нет. Вытянул, да еще как вытянул!
Я схватился за кофе успокаиваться.
Нужно остановиться на концертах в нашем Дворце спорта. Это были первые в его жизни сольные концерты на огромный зал. И как бы он ни злился на нас за это вначале, в конечном итоге Высоцкий преодолел всякую робость общения со слушателями, смело шагнул навстречу своему зрителю и в полную силу заявил о себе со своим неистовым порывом, грохочущей интонацией и темпераментом. Он у нас как бы надышался кислорода.
Тем концертам мы отдали должное.
12 марта 1987 года , в год 20-летия тех концертов большой вечер совместно с Грушинским клубом был проведен в клубе «Звезда». Тогда впервые из полуподвала в «Звезде» был показан музей В.Высоцкого. В фойе музеем заинтересовались какие-то подозрительные лица в штатском, и музей на год мы спрятали на Безымянке, что было очень своевременно, поэтому музей жив и сейчас. О музее чуть позже.
В январе 1992 года – вечер, посвященный 25-летию концертов, в кинотеатре «Волна».
В день их тридцатилетия 29 ноября 1997 года на Дворце спорта появилась мемориальная доска в честь этого события, вечером в переполненной Филармонии прошел вечер, посвященный этому событию, с участием актеров Театра на Таганке.
29 ноября 2002 года, в день 35-летия тех концертов, Самарский «Центр В.Высоцкого» в кафе-ресторане «Олимп» организовал вечер памяти «Люблю тебя сейчас». Концерт – спектакль исполняли московские актеры Театра на Таганке и кино. Валерий Черняев и Любовь Чиркова.
29 ноября 2007 года намерены с поддержкой радио «Шансон» в филармонии провести вечер, посвященный 40 – летию тех концертов.
А 14 января 1985 года в Куйбышеве, на Галактионовской 151, в полуподвальном помещении, был создан первый в Советском Союзе музей Владимира Высоцкого. Меня избрали его директором, да и создавал его сам.

Вот его основные вехи:

14.01.1985 г. открытие музея, художники Л.Шапошников и С.Маркевич.
21.01.1985 г. – посещение музея первым из великих – Александром Розенбаумом.
1985 год - переведен в слайдовую программу..
1985 – 1990 г.г. - выставка музея в слайдовой программе с выступлениями В.Ханчина и фонограмами песен В.Высоцкого практически во всех клубах области и Самары по линии общества «Знание».
1986 год-октябрь – посещение музея практически всем составом Театра на Таганке.
1986 год-ноябрь- попытка посетить (и закрыть) музей работниками КГБ.
07.01.1993 г. - Олег Сысуев наложил положительную резолюцию на письме о продлении аренды помещения с музеем.
29.11.1997 г. выставка в Филармонии – самая большая – 30-летие концертов во Дворце спорта; зал – 1.000 чел. Музей во второй раз покидал помещение полуподвала.
18.01.1998 г. выставка в Горкоме КПСС (бывшем)-худ. Музее – в день открытия улицы ВВ.
01.02 – 01.03. 1998 г. - выставка в музее Алексея Толстого.
23.01.2001 г. - воссоздание музея – выставка воссозданного музея в клубе им. Дзержинского на зимнем Грушинском, совместно с ними, на вечере «Я, конечно, вернусь…». Художники воссоздания – Владимир Смольников и Станислав Маркевич. Выставка заняла все огромное фойе.
29.11.2002 г. - выставка в клубе-ресторане «Олимп» – 35 лет концертов ВВ во Дворце спорта.
21 января 2003 г – выставка в «Современнике» накануне дня рождения ВВ.
22 января 2003 г. выставка в Московском Городском педагогическом Университете – Самарском филиале-накануне дня рождения Владимира Высоцкого.
17 – 24 ноября 2003 г. – выставка в Российском культурном центре науки и культуры в Париже и в магазине русской книги в Сен-Жермене – France Paris.
24.05 – 01.06.2004 г. – выставка музея во Франции и Испании – в Париже, Барселоне, Валенсии и Мадриде.
21.06 – 02.07.2004 г. – выставка в Тольятти, Ульяновске, Казани и Чебоксарах на т/х «Петр Алабин».
14.01.2005 г. – выставка в Филармонии на 20-летии музея – зал 1 000 чел.
14.01.2006 г. – выставка в кл. им. Дзержинского на 21 год создания музея.
25 июля 2000-2007 г.г. – фрагменты музея на парусной регате памяти В.Высоцкого

Мы были знакомы и общались на протяжении 13 лет, до самой его кончины. Появилась и песня, обращенная ко мне. Надо сказать, что за всю жизнь в своих произведениях, он упомянул только порядка 200 своих друзья.
Так вот очередной раз приезжаю на Таганку. Актеры поздоровались со мной приветствием: …"А, заводской друг!" Удивился. И тут мне проштудировали строчки из двухсерийной песни Высоцкого "Честь шахматной короны":

Эх, спасибо заводскому другу –
Научил, как ходят, как сдают… И далее:

Ход за мной, Что делать? Надо, Сева!
Наугад, как ночью по тайге… В ту пору я еще этой песни не слышал. Спросил Володю об этой песне и о строчке «Ход за мной…» – « причем здесь шахматы и я?» На это он ответил, что ему нужна была рифма, и, одновременно возникла ассоциация со мной -–спортсменом. А тогда, в поезде, я долго учил его всяким «нехорошим» карточным играм.
И опять память возвращает к той совместной поездке в Куйбышев.
…Поезд. Он дремлет. Я думаю. Пусть большое видится на расстоянии, но лучше, если, все – таки вблизи. Гете сказал: «Человек определяется не только прирожденными качествами, но и приобретенными». У Высоцкого было и то, и другое, Были удачи, а часто ему было нелегко. Не бывает так, чтобы небо всегда радовало голубизной, Ясные, погожие дни сменяются грозами, они тоже необходимы, без них земля пересыхает. И душе, сердцу нужны свои бури и ливни, чтобы не зачерствели в благополучии. Высоцкий ясно представлял, что такое право «быть обязанным», обязанным перед собой, перед миллионами поклонников его таланта. Он понимал, что нет красоты без борьбы. Высоцкий был уверен, что будущее принадлежит тому, кто, «угадывая», его создаст. Будущее принадлежит свободным людям. Несвобода парализует любого человека. Для большого художника – она невыносима, для гения – смертельна. Давно известно, что не из каждой жизни получается судьба, что нельзя стать великим малой ценой. Слава, признание, всеобщая любовь достались Высоцкому упорным, нелегким трудом.
Вспоминаю, что во – время совместного пребывания в Ростове он рассказывал, что вот мол, он любим, имеет всенародную признательность, но палки в колеса ему не перестают вставлять, есть такие негодяи. Как и нашему музею Высоцкого, открытому 14 января 1985 года. Музей был нелегальным, как и сам Высоцкий, который жил как бы в загоне, с четкими границами. Ведь тогда человек с нашим паспортом в кармане, хотя и имел формально возможность выезжать за границу, оставался в том же загоне, только столбы с проволокой чуть раздвинули.
Высоцкий переходит постепенно в вечность.
И.Кант сказал: «Когда смотришь на жизнь большинства людей, то кажется, что человеческое существо создано для того, чтобы подобно растению впитывать в себя соки, и расти, продолжать свой род».
Но одни, и их большинство, могут только впитывать. Другие, такие как Высоцкий, обладают необыкновенным даром отдавать. Да и род его нашел достойное продолжение – по Земле шагают Аркадий и Никита – сыновья Высоцкого, многочисленные внуки.
Тогда же, на многомиллионную аудиторию обрушился шквал не слыханных ранее песен. Голос был яростный и сильный. Был абсолютно непривычен и склад песен – то автор пел их как бы от своего лица, то менял их характер, выражая чью – то чужую судьбу. Он старался проникнуть во многие сферы, поскольку прежде, чем наводить порядок, нужно вывести человека из полусонного состояния. Полусонной аудитории у Высоцкого не было. Мы – свидетели.
В третий раз приехать в Куйбышев Высоцкому просто – напросто запретили. Нас высадили с поезда на Казанском вокзале в Москве. История такова.
Дело в том, что после знаменитых концертов в нашем Дворце спорта, тогдашний министр культуры СССР Е.Фурцева, выступая в Москве с высокой трибуны, сказала, что вот в Куйбышеве на концертах симфонического концерта и в оперном театре полупустые залы, а вот приехал Высоцкий, и милиция не смогла сдержать напор тысяч людей, желающих попасть на его выступления. В только что открывшемся Дворце спорта несколько витрин оказались разбитыми.
Слово не воробей. Выступление Фурцевой тут же докатилось до Куйбышева. И вот, когда там узнали, что вновь приезжает Высоцкий, у власть имущих началась запретная реакция. Секретарь горкома партии по идеологии сообщила своей московской коллеге и единомышленнице и попросила сорвать эту поездку. Это они делать умели. Вот как рассказал об этом эпизоде в своей книжке "Скрипка мастера" Вениамин Смехов.
"…На выходные дни группа актеров Театра на Таганке приглашены в молодежный клуб г. Куйбышева. Все билеты на концерт проданы за месяц, нас ждут.
На вокзале слышим радио: "Руководители группы Высоцкий, Ханчин и Смехов подойдите к администратору вокзала! "Отмена поездки – все по домам, а я с посланцем из Куйбышева Севой Ханчиным еду по собственному желанию.
Назавтра отсидел пару часов в клубе, записывая, что говорят зрители, возвращая билеты и по поводу объявления: "В связи с болезнью артистов", затем прорвались к секретарю горкома по фамилии Денисова.
Не пускали, отговаривали, ибо – "ее нет", "она на проводе", "у нее делегация", "она больна" и т. д. Дама, похожая на всех руководящих дам, - симпатичная, дородная, сталеглазая. Ни юмора, ни сомнений: "Вас негде поселить, в городе важный симпозиум, гостиница занята, горком комсомола за самоуправство понесет наказание…" Еще пять – десять минут моего таганского упрямства, и крепость сдается: "А я сообщу куда надо, как вы без спросу врываетесь в кабинет. Как разговариваете!… Нас правильно информировали, когда мы разговаривали с Москвой: вас так воспитали, это стиль вашего театра. И ваш Высоцкий год назад доставил уже тут нам массу неприятностей своими пьяными, хриплыми и сомнительными песенками". Добавлю к словам Смехова, рефреном ее тирады была фраза: "Пока я в этом кресле, Высоцкий в нашем городе не будет!"
Вышли мы от нее не в самом радушном настроении.
Интересно, что спустя четверть века после того случая, 18 января 1998 года я проводил вечер, посвященный открытию улицы Высоцкого в нашем городе в том же самом кабинете, теперь одном из залов Художественного музея – ирония судьбы.
На Высоцком все эти неприятности сильно отражались, подтачивая его. Неэкономное горение рискованно. И оно требует баланса – в характере. Увы, природа расточительна. Высоцкий был небережлив.
Если бы откликнулись все, кому он помог с больницей, работой, с врачами, с деньгами, - все те, за кого он постоянно хлопотал, это была бы своеобразная повесть о доброте и возможностях сильного и доброго человека.
В нем была какая-то внутренняя сила. Однажды в Голливуде в честь Марины и Володи был устроен вечер. На таких вечерах всегда выступает какая – нибудь знаменитость. Слушатели же в это время звенят бокалами, перешептываются, а зачастую не обращают внимания на происходящее на сцене… Но вот запел Высоцкий, и все затихли. Напряженно вслушивались в голос, изучали его. А ведь в зале не понимали по - русски. Что же в нем все-таки было? Что притягивало и заставляло слушать людей, не всегда понимающих, о чем он поет? Неизвестно.
Здесь приведен только один факт: пришли на этот вечер Марина Влади с мужем, а ушли – Высоцкий с женой.
В Самаре мы храним память о Высоцком не только в названии улицы, мемориальной доске. Мною задумана и воплощена в жизнь идея о том, чтобы Высоцкий жил с нами в динамике, в ветре и парусе.
И вот уже пять лет 25 июля «Центром-музеем» В.Высоцкого, в день памяти, проводится гонка среди крейсерских яхт. Собираются все яхтсмены города. На регате разыгрываются переходящие Кубки Полномочного Представителя Президента России в Федеральном Собрании, президента Всероссийской федерации парусного спорта Александра Котенкова, Губернатора Константина Титова, Главы города Георгия Лиманского. 7 декабря 2002 года на заседании президиума Всероссийской Федерации парусного спорта, гонка была включена в национальный Российский календарь. Регата имеет и собственный гимн – песню посвящение регате написал известный Самарский бард, яхтсмен, Станислав Маркевич. Его не стало, но его песню на регате ежегодно будет исполнять его друг-бард Сергей Кузнецов. В регате уже приняли участие представители США, Израиля, Франции. Обо всем сказанном можно подробно прочитать в моей книге "Когда я отпою и отыграю", вышедшей к 25 июля 2005 года.
…19 июля 1980 года я оказался в Москве по дороге на парусную Олимпийскую регату в Таллинне. С вокзала дозвонился до Володи. На его вопрос, где нахожусь и когда увидимся, объяснил ситуацию. На мой вопрос, как здоровье, ответил, что все нормально. А ведь ему было уже плохо.
Высоцкий попросил меня по возвращению из Таллинна остановиться в Москве. Он хотел услышать об Олимпийской парусной регате, и в свою очередь рассказать запомнившиеся ему нюансы тех состязаний в Москве, которые ему удастся посмотреть. На том и порешили, пожелав друг другу здоровья.
…О парусной регате рассказывал ему только я – на Ваганьково, на 9 дней, мысленно, сквозь слезы, исполняя его просьбу ко мне.
И я, скорбя о ранней потере, благодарю судьбу за встречу с этим ярким человеком.
От таких людей остается в душе вечный свет.
[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки]

Всеволод Ханчин
Президент Самарского «Центра – музея В.Высоцкого,
мастер спорта СССР, яхтенный капитан.

Специально для сайта "Шансон - портал".
1 мая 2006 года.
[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки]

haim1961

16.03.2009, 16:44

Записывая Высоцкого

[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки]
Иван Толстой.

Все поклонники Высоцкого знают, что во время своих поездок в Париж
к Марине Влади
он записал несколько пластинок. Кому-то это всегда
нравилось: для таких записей требовалась известная смелость, кто-то морщился: Высоцкий на этих записях - не такой подпольный, не такой привычный, слишком чистый звук, слишком назойлив оркестр позади него.
А как же все это происходило. Мы в гостях у аранжировщика Высоцкого - очень живого и вспыльчивого болгарина Константина Казанского, парижанина с 30-летним стажем. Прежде, чем приехать во Францию, Казанский успел побывать звездой болгарской эстрады и даже съездил в Советский Союз с гастролями. Но к 1970-му он потерял доверие властей и путь на радио ему был перекрыт. Константин уезжает в Париж. Здесь он сблизился со знаменитыми русскими цыганами - Володей Поляковым, Алешей Димитриевичем, выступал вместе с ним как гитарист, а много позже написал о них в книге "Cabaret Russe".
Когда во Франции стал появляться Высоцкий, ни у кого не было сомнений, что самый лучший помощник для него - Константин.

- Когда и сколько раз вы записывали Высоцкого?

- Мы записали с ним вместе три пластинки. Первая была двойная , там было больше 20 песен. Это было в 1975 году для фирмы "Chants du monde ". Второй раз - в 1977 году для частных продюсеров, а потом пластинка вышла в "Полидор". Это "Натянутый канат". Самая же первая пластинка, которую мы записали, вышла только после смерти Высоцкого.

- Значит, самая первая из записанных вышла позднее других?

- Значит, история такая. Сначала мы записали то, что хотел Высоцкий. Там было 23-24 песни. И нужно было получить одобрение советской власти на эту пластинку. Одобрение получилось в такой форме: из 24 песен они дозволяли только три: если вы, говорят, хотите выпускать пластинки во Франции, у нас есть в России уже записи Высоцкого, которые мы сделали на самом высоком уровне, так что можете сделать компиляцию. Три песни ваши, остальные берите у нас. А в Советском Союзе были записаны так называемые военные песни - "Сыновья уходят в бой", "Черные бушлаты". И тогда Высоцкий сказал: "О кей, они хотят, чтобы мы делали военную пластинку. Мы сделаем, только будем это записывать здесь, в Париже".
И год спустя, в 1976 году мы записали все эти дозволенные песни. Но записали так, как он хотел - очень маленьким оркестром, пару гитар. Эта военная пластинка вышла в 1977 году.

- Кто из вас кого нашел?

- Он не то, что нашел меня, он просто искал какого-то музыканта, который не обязательно бы был русским, но мог бы говорить по-русски. Который мог бы писать музыку, но лучше, чтобы он не заканчивал консерваторию и не имел менталитета людей, которые заканчивали консерваторию. И все. Просто так получилось, что 3-4 человека, к которым они обратились с Мариной, назвали мое имя. А оказывается, что мы были знакомы, не зная друг друга. Я работал с Димитревичем, и была какая-то частная вечеринка, и там был такой американский художник. Мы спели пару песен и, конечно, там была Марина Влади с каким-то молодым парнем. И Димитревич говорит: "Вот, познакомься: Валентин". Он перепутал - не Владимир, а Валентин. И я с каким-то Валентином говорил 10-15 минут, и все. Я не думал, что это Высоцкий. Я только слышал тогда о Высоцком, мне казалось, что Высоцкий должен был быть более взрослый, более высокого роста и более утомленный, более пьянская морда должна была быть у него. Так вот это было за 2-3 месяца до того, как они меня искали.

- До этого вы слышали его песни?

- Есть очень хороший парень, полу-болгарин, полу-русский, которого зовут Олег Бранц-Поликаров. В 1971 году он принес нам в Париже 100 или 120 песен Высоцкого, о котором мы ничего тогда не знали. Я слушал все эти песни, потому что я тогда еще пел в русских кабаре, чтобы выбрать что-нибудь интересное. Это был уже специальный критерий. Конечно, нам тогда понравилось "Она была в Париже", "Ребята, напишите мне письмо", "Лукоморья больше нет". И с исторической точки зрения, болгары были первые, которые пели Высоцкого в Париже. Мы не все слова понимали, это все было почти по-цыгански.

- Вы можете напеть Высоцкого?

- Нет. Я пою песню, которую он мне подарил потом. Иногда пою "Погоню" - эта песня связана с моим личным воспоминанием о Высоцком. И это почти все.

- А что за песню он вам подарил?

- Эта песня называется "Черт побери". Я ее записал год тому назад, а подарил он мне ее в 1975 году. Эта песня имеет такую историю. Когда они хотели записывать пластинки в Советском Союзе, он написал 8-9 песен, чтобы из пела Марина. В конце концов, она спела 6. И остались там какие -то наброски. И в 1975 году после первой записи, которую мы сделали, он пришел и говорит, что у него есть песня для меня и что мы будем переделывать текст.

- А Высоцкий эту песню не пел?

- Нет. Но эта песня существует на записях. Но всегда ее пел я.

- Как было работать с Высоцким? Что вы об этом помните?

- Это чересчур общий вопрос. Работа шла очень хорошо, потому что оказалось, что у нас были очень сходные человеческие подходы. Профессиональные - это другое дело. И из-за этого получилось, что я записал с ним три разные пластинки в трех разных граммофонных фирмах. Продюсеры менялись, но он всегда просил чтобы аранжировщиком был я. Мне кажется, это потому, что у нас были общие связи с человеческой точки зрения.

- Как вы это понимаете?

- Получилось так, что он в Париже себе создал семью. Когда он был в Париже, его приглашали, конечно, повсюду. Русская интеллигенция. Он просто выбирал куда идти, с кем быть, сколько времени оставаться. И так получилось, что у него были 2-3 дома в Париже, в которые он всегда приходил, знал что может прийти спать, есть, смотреть телевизор, как у себя дома. Это Марина, но она жила за городом. Потом они сняли квартиру, в которой я раньше жил, - это квартира моего дяди. И Миша Шемякин. Потом у нас дома. Потом у Таньки, которая сестра Марины. Он себя чувствовал очень хорошо. В Москве была такая тяжелая атмосфера. Поэтому для него Париж, каким он его себе сам сделал, был отдыхом невероятным. Но мы тогда себе этого не представляли. Поэтому я и говорю, что он себе создал такую семью, в которой он ни перед кем не отчитывался.

- А кто выбирал, какие будут инструменты при аранжировке, как это происходило? И почему он, который всю жизнь пел только под гитару, без других инструментов, согласился на идею оркестра?

- Это выдумал Высоцкий. Он хотел, чтобы так было, он хотел позади фолк. Но это было чересчур на мой вкус. Но это он хотел так. Почему? Надо было его спросить. Поэтому я говорю, что с человеческой точки зрения у нас были сходные моменты, но с профессиональной - нет. Так что это не вкус французских музыкантов, как пишут в России, а это вкус Высоцкого. Я был только портной. Он пришел и сказал: пиджак вот этот будет, шелк такой будет. И что я сделал, так это позади чуть-чуть, чтобы лучше было.
И мы все - Марина, я, Борис Бергман, который тогда помог найти музыкантов, - мы все хотели, чтобы ему казалось, что сделано так, как он хочет. Даже если кто-то из нас думал, а я уже думал тогда, что там чересчур фолк позади. Что некоторые песни можно сделать одной гитарой, или полгитары, или без гитары. Но это у него было в голове. Все было, как он хотел: его 23 песни.

- А как решался вопрос - Высоцкий хочет чтобы было громче, больше инструментов, у вас другое мнение. Был ли он покладистым человеком?

- Мы работали много, и он и я. Никто не кричал: что вы мне наделали! Мы очень хорошо друг друга понимали. Так что когда кто-то из нас настаивал, другой говорил: "Хочешь так - сделаем так". Не было конфликтов. Он хотел играть на гитаре, но чтобы его гитары не было слышно. Оказалось, что это невозможно. Он не мог петь без гитары. Это получилось только на другой пластинке. У него были очень плохие воспоминания об аранжировке, которую сделали в России. То что они профессионалы - это несомненно. Но они ему сказали, что все будет, как полагается. И получилось, что там оркестр играл постоянно, и он не мог даже петь.
Так что в Париже все было сделано, как хотел Высоцкий - выбор музыкантов и так далее. Между прочим, в самом начале он хотел, чтобы часть аранжировок сделал не я, а Клод Пави - другой гитарист. Он замечательный гитарист, сотрудничавший Ив Монтаном во время мирового турне. Пави пошел к нему, вернулся и сказал, что он не может, потому что Володя поет один раз так, другой раз по-другому, потому еще иначе, а потом, когда они записывают, он снова что-нибудь меняет. Слава богу, я работал с Дмитревичем и с Поляковым - они тоже одно говорят, другое делают. Поэтому Клод Пави отказался от этой сумасшедшей работы.

- Как вас правильно назвать? Вы - аранжировщик?

- Да, человек, который ставит то, что музыканты будут делать позади. Но конечно, он должен был сделать copyright для его песен. А ведь он не умел писать музыку. Поэтому нотную запись на его 40 песен сделал я. Ведь он не был членом Cоюза композиторов в Cоветском Cоюзе. Он здесь стал членом Союза французских композиторов.

- Высоцкий говорил на какие-нибудь политические темы?

- Нет. Это у нас было общее. То, что его интересовало, это что-то аполитическое - человек, общество, цивилизация. Он отражал это своими песнями.

- То есть он был общественный, а не политический сатирик?

- Конечно. Я даже скажу - гуманный сатирик. Это не вопрос общества, а вопрос человека прежде общества. Мы с ним в этом совпадаем.

- Остались ли у него какие-то неосуществленные замыслы?

- Там проект был очень точный. Он хотел в принципе сделать 12 пластинок. И чтобы мы меняли каждый раз аранжировки позади. Проект был на 150 песен, которые, как ему казалось, можно было сделать оркестровым вариантом. Оркестровым вариантом - это имеется в виду две гитары. Но это не та гитара, которую привыкли слушать в России. Это трудно понять. Он хотел быть известным не так, а по-иному. И это иное он сделал здесь. Это может не нравиться русской публике. Но он все-таки это сделал так, как хотел.

- Был ли Высоцкий доволен сделанным?

- Это Марина написала в своей книге. Он сидел, как ребенок, и смотрел на свои три обложки и говорит: "Почему здесь, в Париже, это стало возможно, а в России нет"? Ему было жаль.

Иван Толстой.
"Поверх барьеров".
Радио "Свобода", 2002 год.
[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки]

haim1961

22.03.2009, 21:39

Передача N 801

22 января 2008
15.10
[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки]

70-летие Владимира Высоцкого
"Штрафные батальоны" арестанты считают своей песней
Воспоминания о похоронах Высоцкого
Булат Окуджава и Юлий Ким вспоминают о Высоцком

В эфире программа "Облака"...
Это передача о заключенных, для заключенных и для всех тех, кому небезразлична их судьба.
Здравствуйте. У микрофона Ирина Новожилова.

25 января Россия отмечает 70-летие Владимира Высоцкого.
Всего лишь час дают на артобстрел.
Всего лишь час пехоте передышки.
Всего лишь час до самых главных дел:
Кому - до ордена, ну, а кому - до "вышки" 1 ([Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки]) .
За этот час не пишем ни строки.
Молись богам войны - артиллеристам!
Ведь мы ж не просто так, мы - штрафники.
Нам не писать: "Считайте коммунистом".
Песню "Штрафные батальоны" иногда называют "Гимном арестантов " 2 ([Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки]) - заключенные 70-80-х годов считали ее своей, лагерной…
Узники Бутырки вспоминают, как в июльские дни 80-го года "Штрафные батальоны" сотрясали корпуса "общаков" - так называют большие (на сто человек) камеры. Несведущему человеку покажется невероятным: как заключенные узнали о смерти своего, тюремного поэта?
Владимир Высоцкий умер на рассвете 25 июля, в разгар Олимпиады-80. На стадионах бегали-прыгали-скакали, раздавали медали, публика шумела, веселилась… Власти ни за что не хотели портить "международный праздник" и сделали все возможное, чтобы народную трагедию не заметили: о смерти Высоцкого не сообщалось в новостных теле- и радиопрограммах; не появилось ни единой строчки, ни в одной газете.
На это простые люди ответили стихийной демонстрацией, начавшейся в ночь с 25 на 26 июля на набережной Яузы-реки и возле Театра на Таганке. Демонстрация продолжалась до 28 июля - дня похорон. С Высоцким шли проститься десятки тысяч людей "всех званий и сословий". Такого за шестьдесят лет советской власти не бывало.
До узников Бутырки скорбная весть дошла 26 июля, в воскресенье. Скорее всего, через "ментов" - так в те годы называли вертухаев-охранников. Уже после вечерней поверки общаки "зашумели" Штрафными батальонами. Менты, в нарушение всех правил, "не гнали жути", а лишь вяло постукивали деревянными молотками в двери "шумевших" камер - делая "видуху" исполнения казенного долга, без нарушения долга человеческого. Перед атакой - водку? Вот мура!
Свое отпили мы еще в гражданку.
Поэтому мы не кричим "ура!",
Со смертью мы играемся в молчанку.
У штрафников один закон, один конец -
Коли-руби фашистского бродягу 3 ([Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки]) !
И если не поймаешь в грудь свинец,
Медаль на грудь поймаешь "За отвагу".
Ты бей штыком, а лучше бей рукой -
Оно надежней, да оно и тише.
И ежели останешься живой,
Гуляй, рванина, от рубля и выше!
В корпусе смертников ("шестой коридор"), откуда выводили прямо на расстрел, уже знали по какому поводу "шумит" тюрьма. Здешним ментам ("дежурным") строго- настрого запрещено общаться с приговоренными "к высшей мере наказания", но именно от дежурных пришла печальная весть к смертникам. Считает враг - морально мы слабы.
За ним и лес, и города сожжены.
Вы лучше лес рубите на гробы -
В прорыв идут штрафные батальоны!
Поддержать "шумелово" общаков смертники не могли, да им это и не надо было, для людей, каждый день ожидающих пулю в лоб, "Гимн арестантов" - совсем не "гимн", а что-то вроде молитвы, которую проговаривают про себя, для себя… Вот шесть ноль-ноль, и вот сейчас - обстрел.
Ну, бог войны! Давай - без передышки!
Всего лишь час до самых главных дел:
Кому - до ордена, а большинству - до "вышки".
"Меня больше всего тогда поразило, - вспоминает бывший бутырский сиделец, - что охранники не второпях все сообщали-проговаривали про Высоцкого, а были "скорбными вестниками"… Впрочем, что ж тут удивительного? Ушел человек, близкий всем людям в России, каких бы различных взглядов они ни придерживались, какое бы место ни занимали в жизни. Даже для врагов, какими полагали себя менты и арестанты, Высоцкий был близким, своим.
Таких людей, неважно, с песнями они приходят к людям, с проповедями, с другими добрыми делами - называют миротворцами, сынами Божьими. Сыны Божьи являются в мир, чтобы пришли к согласию все люди, живущие на одной земле. Или хотя бы чтобы дать надежду на то, что в мире ненависти и вражды можно прийти к согласию, что неустроенность мира можно преодолеть. Высоцкий пел про общую беду - вселенскую".

Гололед на земле, гололед,
Целый год напролет, гололед
Будто нет ни весны, ни лета.
Чем-то скользким одета планета,
Люди, падая, бьются об лед,
Гололед на земле, гололед,
Целый год напролет, целый год...
Гололед, гололед, гололед,
Целый год напролет, целый год.

Даже если планету в облет,
Не касаясь планеты ногами,
То один, то другой упадет,-
Гололед на земле, гололед,-
И затопчут его сапогами.
Гололед на земле, гололед,
Целый год напролет, целый год,
Гололед на земле, гололед,
Целый год напролет, целый год,
Будто нет ни весны, ни лета.
Чем-то скользким одета планета,
Люди, падая, бьются об лед,
Гололед на земле, гололед,
Целый год напролет, целый год...
"Будто порвали цепи страха, - вспоминает один из очевидцев и участников "стояния" у стен Театра на Таганке. - Власти были в шоке и пытались жалкими железными рогатками на тротуарах сдержать людей. А люди все шли и шли. Проститься!"
"Лишь благодаря Марине Влади, русского поэта Владимира Высоцкого похоронили по-человечески, - вспоминает Людмила Грабенко, - Марина позвонила Галине Брежневой, та - отцу. Леонид Ильич обещал "все устроить". Не хотелось портить спортивный праздник, да побоялись, что жена-иностранка устроит международный скандал…
Хоронили Высоцкого 28 июля при огромном стечении народа. Очередь тех, кто хотел проститься с народным певцом, растянулась на пять километров по набережной Яузы-реки. Из окон окрестных домов рвались его песни, которые все знали наизусть, - а ведь ни один из его текстов на тот момент не был напечатан! Зато у всех были метры-километры магнитофонного самиздата с песнями Высоцкого.
В какой-то момент люди поняли, что старое здание Театра на Таганке не сможет пропустить всех желающих, и стали просить стоящих впереди передать цветы туда - в театр. Река живых цветов - это было потрясающее зрелище. Нам его уже никогда не увидеть. У студии документальных фильмов именно в тот день чего-то там не оказалось - то ли пленки, то ли аппаратуры. А скорее, побоялись начальственного окрика - власти были напуганы возможностью беспорядков.
Десятки тысяч людей пришли, давки не было. Говорят, милиция в тот день была особенно вежливой и предупредительной: в олимпийскую Москву направляли лучших ее представителей из провинции. А может быть, милиционеры со слезами на глазах провожали в последний путь "капитана Жеглова"… В синем небе, колокольнями проколотом,-
Медный колокол, медный колокол -
То ль возрадовался, то ли осерчал...
Купола в России кроют чистым золотом -
Чтобы чаще Господь замечал.
Я стою, как перед вечною загадкою,
Пред великою да сказочной страною -
Перед солоно - да горько-кисло-сладкою,
Голубою, родниковою, ржаною.
Булат Окуджава, которого иногда называют Предтечей Высоцкого, в очерке, опубликованном в декабре 1980-го 4 ([Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки]) , напоминает, что "таких похорон в Москве не было целое столетие". Булат Шалвович имел в виду прощание москвичей с Федором Гаазом, которого еще при жизни называли святым.
Первого сентября 1853 года на похороны "святого доктора" стеклось до двадцати тысяч человек. Это, примерно, пятая часть Москвы середины XIX века. Скорбная весть о кончине Федора Гааза передавалась "из уст в уста", точно так же, как и во времена Олимпиады-80, когда ушел из жизни Владимир Высоцкий.
"Гроб святого доктора несли на руках до кладбища на Введенских горах. Генерал-губернатор Москвы граф Закревский, опасаясь беспорядков, прислал на похороны полицмейстера Цинского с казаками. Цинский увидел искренние и горячие слезы собравшегося народа и понял, что трогательная простота этой церемонии и возвышающее душу горе толпы - самая верная гарантия спокойствия. Он отпустил казаков и, вмешавшись в толпу, пошел пешком на Введенские горы… Гааза хоронила вся Москва: православные, старообрядцы, знатные и убогие, все плакали от сердца, потому что не стало человека сердца" 5 ([Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки]) . Душу, сбитую утратами да тратами,
Душу, стертую перекатами,-
Если до крови лоскут истончал,-
Залатаю золотыми я заплатами -
Чтобы чаще Господь замечал!
"Жил талантливый человек, всем известный, - пишет Булат Окуджава в предисловии к сборнику стихотворений Высоцкого, вышедшему в 1988 году в Москве. Песни его ворвались в наш слух, в наши души, а говорить и писать о нем, было нельзя. Его не печатали, не издавали… Трудно сказать, что испытывал человек, знавший себе цену - уже вышли его книги в разных странах, на разных языках. В России ни одной его книги при жизни издано не было…
Смерть легализовала Владимира Высоцкого. Смерть и новые обстоятельства нашей жизни. Эта смерть была столь внезапной и неправдоподобной, что потрясла общество. Стало уже невозможно отмалчиваться… Началось то, на что поэт имеет право, без чего невозможно развитие литературы, культуры вообще. Как наш двор ни обижали - он в классической поре.
С ним теперь уже не справиться, хоть он и безоружен,
А там - Володя во дворе,
А его струны - в серебре,
Его пальцы - золотые, голос его нужен.
Как с гитарой ни боролись - распалялся струнный звон.
Как вино стихов не портили - все крепче становилось.
А кто сначала вышел вон,
А кто потом украл вагон -
Все теперь перемешалось, все объединилось.
Был поэт, был голос, была гитара, было печальное время, - пишет Окуджава, - всякий мало-мальски думающий человек, мало-мальская чувствующая натура, сознавали эту печаль, ощущали упадок, нравственные потери.
О Высоцком мы должны помнить по тому, что очаровало нас в шестидесятых и продолжает с нарастанием волновать и сегодня. Может, кто и нынче снова хрипоте его не рад...
Может, кто намеревается подлить в стихи елея...
А эти песни не горят,
они в воздухе парят,
чем им делают больнее, тем они сильнее".
В специальном выпуске самиздатовской газеты "Менестрель", вышедшем в сентябре 1980 года, Юлий Ким писал:
"Личность Владимира Высоцкого, его судьба, его песни - это единое целое, у которого было свое художественное предназначение: выразить сегодняшнее состояние российского национального духа. В этом я вижу причины неслыханной и естественной популярности Высоцкого, популярности повсеместной, во всех кругах и сферах. Это залог его бессмертия.
Не скажу, что весь русский человек выразился в Высоцком, а скажу так: он, этот суммарный русский человек, тоскует, хохочет, отчаивается, ерничает, рискует головой, гуляет безоглядно, яростен, бескомпромиссен, свободолюбив - по Высоцкому.
Его жизнь - метеорит. Он пронесся по нашему небу и сгорел. Сгорел, отдав людям свой талант, свою любовь и боль за народ и Россию". Я не люблю фатального исхода,
От жизни никогда не устаю.
Я не люблю любое время года,
Когда веселых песен не пою.
Я не люблю открытого цинизма,
В восторженность не верю, и еще -
Когда чужой мои читает письма,
Заглядывая мне через плечо.
Я не люблю, когда наполовину
Или когда прервали разговор.
Я не люблю, когда стреляют в спину,
Я также против выстрелов в упор.
Я не люблю уверенности сытой,
Уж лучше пусть откажут тормоза!
Досадно мне, коль слово "честь" забыто,
И коль в чести наветы за глаза.
Когда я вижу сломанные крылья -
Нет жалости во мне и неспроста.
Я не люблю насилье и бессилье,
Вот только жаль распятого Христа.
Я не люблю себя, когда я трушу,
Досадно мне, когда невинных бьют,
Я не люблю, когда мне лезут в душу,
Тем более, когда в нее плюют.
Я не люблю манежи и арены,
На них мильон меняют по рублю,
Пусть впереди большие перемены,
Я это никогда не полюблю.
[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки]
----------------------

haim1961

23.03.2009, 17:35

[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки]
(Copyright © 2004)
"А мне плевать, мне очень хочется"
(К 40-летию создания "Нинки")
История создания "Нинки" ("Наводчицы") – одной из популярнейших ранних песен Владимира Высоцкого – мне была известна с 70-х годов. И почему-то, после 14 лет жизни в Израиле, мне захотелось сделать её достоянием, как минимум, пользователей интернета. В январе 2004 года я опубликовал эту историю на интернет-форуме, посвящённом В.С.Высоцкому.*1 ([Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки]) Но оказалось, что я знал только финальную часть эпизода, свидетелями которого были ближайший друг поэта актёр Всеволод Абдулов, умерший в 2002 году и друзья Абдулова – Валерий Перельман – киевлянин, погибший в автокатастрофе под Киевом в 1972 году, и друг честной компании, московский скрипач Женя Баранкин.

Феноменальные возможности интернета... Через четыре минуты после появления моей версии (пересказанной со слов харьковчанки Милы Сокол) появилось сообщение Виталия Хазанского, живущего в г.Бостоне (США), – бывшего минчанина. Его первоисточник – интернет-сайт киевского издания "Высоцкий: время, наследие, судьба": "Уважаемый Лион Надель, спасибо, интересно! См. также: "Из воспоминаний В.О.Абдулова":*2 ([Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки])

[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки] ([Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки])

"Я знаю, что в письмах Люсе Абрамовой из Айскраукле Володя написал, что только-только сочинил песню про Нинку-наводчицу. Но всё же уверен, и есть очевидец того случая, что Володя написал её в Москве, на Пушкинской улице, в доме Жени Баранкина, замечательного скрипача, который тогда жил в коммуналке. Это было до выезда в киноэкспедицию, холодной ночью, значит, в апреле или мае (хотя, конечно, не исключено, что и в июне). Мы сидели у Жени. Отмечали какое-то событие или просто так собрались, сказать не могу, только в три часа ночи кончилась водка. А в начале 60-х на радость всем нам работало кафе "Арарат", куда ночью в любое время можно было постучаться и увидеть двух швейцаров с благородными, честными лицами: – Сколько? Ты говорил, сколько, хоть ящик! – и тут же получал требуемое количество бутылок. По пять рублей (при госцене, напомню, 2-87). Пошли мы с Володей в "Арарат" и остановились у автоматов с газированной водой: они тогда только-только появились. Кидаешь три копейки, автомат говорит: "Кх-х-хх", – и либо не выдает ничего, кроме газа, либо наливает стакан воды с сиропом, вкус которой непредсказуем заранее и зависит от честности лица, заправлявшего автомат накануне. Володя жутко завидовал мне в то время: я умел обращаться с этими устройствами. Подходил к автомату, долго смотрел ему в лицо, определяя место, в которое нужно ударить. Потом бил мягкой частью кулака: "Др-р!" – и получал воду с соком. У Володи этого не получалось, и я его учил".

Далее идёт то, что я называю финальной частью истории. Продолжаю цитировать В.О.Абдулова. "Приблизились мы к автоматам, как вдруг Володя отошел в сторону, произнеся: – Постой, чудак, она ж наводчица... Потом мы зашли в "Арарат", отоварились, возвратились к Баранкину, и Володя спросил: – Жень, где мне здесь присесть? Нужно кое-что записать. Отошёл в угол, а буквально через пятнадцать минут спел нам ту самую "Нинку". Мы как-то с Люсей Абрамовой и Геннадием Яловичем собирались свести воедино наши воспоминания и определить точную дату создания "Нинки". Не получилось: Ялович и Пешкин утверждают, что Володя писал и пел им эту песню в экспедиции, в Айскраукле, у нас с Баранкиным иная версия, а Людмила Владимировна, поскольку не присутствовала ни там, ни там, ни одного варианта подтвердить не может, однако говорит, что любую песню в то время Володя исполнял ей немедленно, независимо от времени суток".

([Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки])[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки] ([Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки])

К этим свидетельствам Виталий Хазанский делает приписку: "В воспоминаниях Абдулова пропущен момент (которого, возможно, и не было, – но он показался мне достоверным, когда я о нём где-то прочитал): когда кто-то (кажется, сам Высоцкий) хотел ударить по автомату с газ. водой, другой воскликнул: "Постой, чудак!", и это процитировано в песне. В воспоминаниях Всеволод Абдулов делает небольшую ошибку: с мая 1964 года Владимир Высоцкий в Латвии, на стройке Плявенской гидроэлектростанции (под городком Айскраукле) снимался в фильме "На завтрашней улице", режиссёра Ф.Филиппова. 18 июля он пишет жене, Люсе Абрамовой: "...Дописал песню про "Наводчицу...". Следовательно, не "только-только сочинил", а "дописал", т.е. закончил работу над песней. М-да! 18 июля 2004 года любители спиртного могут выпить за 40-летие "Нинки"...

Но моя версия финальной части истории, основанная на воспоминаниях Валерия Перельмана, несколько иная, и в ней фразу "Постой, чудак, она ж "наводчица"" произносит Высоцкий при виде женщины – "бомжихи", стоящей у двери в парадном дома (скорее всего "где тепло от батарей"), где в коммунальной квартире жил Женя Баранкин, а кто-то из друзей (Абдулов или Перельман) парирует: "А мне плевать, мне очень хочется".

И вдруг мы, читатели интернет-форума по теме "История создания "Нинки", получаем подтверждение моей версии финальной части эпизода со слов Милы Сокол, а точнее – Перельмана.

Письмо в интернет написала вдова Валерия Перельмана, Жанна, живущая в Ванкувере (Канада). (Оказалось, что сын Валерия Перельмана и Жанны – Вадим, бывший киевлянин, живущий сейчас в Лос-Анжелесе, снял фильм "Дом из песка и тумана", получивший несколько наград американских кинокритиков).

Вот письмо Жанны Перельман (мой перевод с английского):
"Я хотела бы внести мой скромный вклад в спор о создании песни "Нинка". Мой покойный муж был другом Жени Баранкина и Севы Абдулова и через них был знаком (в основном пил) с Володей. После одного из его визитов в Москву (мы жили в Киеве), он рассказал мне историю создания "Нинки". Она повторяет рассказанное Севой. Очевидно, мой муж вместе с ними отправился добывать водку, а когда возвращались в Женину коммуналку (в которой я много раз бывала с ними), у двери в доме стояла "та" женщина. Володя сказал: "Постой, чудак, она наводчица!", и мой муж ответил: "Плевать на это, очень хочется". После этого Володя сразу написал песню и спел им. Моя подруга, Мила Сокол, много раз слышала эту историю...
Помню я и рассказ мужа об одном из случаев, свидетелем которого он был. Володя был очень болен. У него горлом шла кровь, и они вызвали "скорую помощь". Когда приехала машина с медперсоналом, он сидел, снова играл на гитаре и пел".

Песню "Нинка", растасканную на цитаты, называли "Ромео и Джульетта ХХ века", "Гимном дворов и подворотен 60-х". Известно, что ранние песни В.Высоцкого высоко оценивали Андрей Синявский, Александр Межиров, и многие поэты, писатели, актёры. Я мог бы рассказать о случаях, когда люди их пели, понятия не имея об авторе, многие из ранних песен вошли в фольклор. В 2005 году годовщина – "25 лет без Высоцкого", он переведён на более чем 20 языков народов мира. Как сказал Ю.П.Любимов в интервью 89-го года: "То, что сделал Высоцкий, в оценках не нуждается. Он выше любых оценок!"

[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки]

haim1961

28.03.2009, 18:45

Лион Надель

«ЗВЕЗДА С ЗВЕЗДОЮ ГОВОРИТ»

Владимир Высоцкий и Геннадий Шпаликов
Посвящается светлой памяти Бориса Хмельницкого

(Газетный сокращённый вариант)
[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки]В 1971 году Владимир Высоцкий пишет песню "О фатальных датах и цифрах. Моим друзьям-поэтам" со строчками: "С меня при цифре 37 в момент слетает хмель.
Вот и сейчас, как холодом подуло: Под эту цифру Пушкин подгадал себе дуэль И Маяковский лёг виском на дуло".
1 ноября 1974 года записывает в дневник Алла Демидова: "Позвонил Володя (Высоцкий. - Л.Н.). Гена Шпаликов повесился" (1).
Ушёл из жизни 37-летний необычайно щедро одарённый человек...
"Талант Шпаликова был ясен с первого взгляда, — писал большой русский поэт Пётр Вегин (2), — фильмы "Мне двадцать лет" и "Я шагаю по Москве" (3) сразу поставили Геннадия Шпаликова в ряд ведущих кинодраматургов... Он не знал, что — поэт (Геннадий Шпаликов писал стихи, за редкими исключениями, для себя — в записных книжках, иногда посылал друзьям, первый сборник стихотворений был выпущен через 5 лет после смерти Шпаликова — ("Избранное", Издательство "Искусство". Л.Н.).
Чувствительность, с которой он воспринимал жизнь и переносил её на бумагу, предполагает полное отсутствие кожи — он ощущал радость и боль обнажёнными нервными окончаниями, всеми капиллярами души".
Читаю эти слова Вегина и всплывает в памяти то ли факт, то ли легенда импресарио звёзд советского театра, эстрады, затем -литератора, двоюродного дяди Владимира Высоцкого Павла Леонидова: одна буфетчица, впервые увидевшая подростка Владимира Высоцкого, сказала: "Этот пацан долго не проживёт — у него сердце без кожи". Удивительно точная мысль, высказанная совершенно разными, незнакомыми друг с другом людьми, выражает суть восприятия жизни этими творцами, ровесниками (разница в 1 год), выходцами из военных семей (отец Шпаликова погиб на войне в 1944 году), великими книгочеями, знатоками поэзии, песни, в том числе — фольклорной. Первые два года жизни маленького Гены прошли в посёлке заключённых Сегеже (Карелия), где его отец — военный инженер — строил бумажно-целлюлозный комбинат, а после окончания строительства в 1939 г. вернулся с семьёй в Москву. Не думаю, что двухлетний ребёнок помнил "блатных, приблатнённых, мужиков и фрайеров", но мать наверняка ему рассказывала о раннем детстве. Процитировал я несколько слов из очерка журналиста Михаила Лезинского "О, времена, о нравы сегежские" (4).
Возвращаясь к основной теме заметок, отмечу, что, конечно, несравнимы масштабы сделанного ими... Тотальная, т.е. всеохватывающая поэзия Владимира Высоцкого по многогранности ("многоборец") по меткому определению Е. Сергеева (5), поэтической мощи, сравнима в 20-м веке разве что с поэзией Р.Киплинга (1865-1936) (6) и тончайшая, исповедальная, чистая, как родниковая вода, щемящая лирика Геннадия Шпаликова.

Огромный дар сатирика Шпаликова мы видим в его "Главах незавершённого романа" — см. ниже. Говоря о жизненной позиции, выраженной в поведении, в творчестве — в стихах и прозе обоих поэтов (я говорю о поэтическом творчестве, "Жизни без сна" Высоцкого и "Главах" Шпаликова), мы видим: они — братья по духу, в самом глубинном смысле слова — патриоты своей страны.
Прежде, чем перейти к ряду конкретных примеров этого духовного братства, напомним не филологу, не многолетнему "матёрому" читателю поэзии, что могучие ветви трёхвекового древа русской поэзии постоянно шелестят листьями, переговариваются, аукаются.
У двух поэтов разных эпох или современников могут быть одни и те же близкие мысли или темы с тем (или иным) размером стихотворения, с той же интонацией, с тем же или подобным образом. Один поэт может цитировать другого совершенно сознательно или же на подсознательном уровне. Подобные цитаты обозначены термином "интертекст". Многочисленны варианты и нюансы взаимных контактов двух поэтов... А. Блок писал: "Ложь, что мысли повторяются. Каждая мысль нова, потомучто её окружает и оформляет новое" (7). Можно привести сотни примеров, знакомыхфилологам -- от Державина с егоцитированием Ломоносова, Пушкина, с егобезграничным цитированием современникови предшественников. Классический пример— "жаждущие степи" Ломоносова из "Одына взятие Хотина" сместились в пушкинскоестихотворение "Анчар". Вот ещё несколько примеров.
Апухтин: "Будущему читателю"
Хоть стих наш устарел, но преклони свой
слух...
Но смерть не всё взяла. Средь этих урн и плит
Неизгладимый след минувших дней таится.
Все струны порвались, но звук ещё дрожит,
И жертвенник погас, но дым ещё струится.
(Конец 1860-х)
Надсон:
Не говорите мне "он умер". Он живёт.
Пусть жертвенник разбит — огонь ещё пылает,
Пусть роза сорвана — она ещё цветёт,
Пусть арфа сломана — аккорд ещё рыдает.
1886 год
Тютчев:"Чему молилась ты с любовью..."
Ах, если бы живые крылья
Души, парящей над толпой,
Её спасали от насилья
Бессмертной пошлости людской!
1851 или 1852 год.
Блок: "Когда я стал дряхлеть и стынуть..."
Кому поверить? С кем мириться?
Врачи, поэты и попы...
Ах, если б мог я научиться
Бессмертной пошлости толпы!
4 июня 1903г.
В шуточной поэме Шпаликова людям "Помощь подают, как Тютчев Блоку".
С.Ф. Рыскин (1860-1895) Живёт моя зазноба в высоком терему,
В высокий этот терем нет хода никому. (1882 год)
Блок:
Ты горишь над высокой горою.
Недоступна в своём терему.
(1901 год)
Высоцкий. "Так случилось — мужчины ушли..."
Мы в высоких живём теремах,
Входа нет никому в эти зданья.
(1972 год).
Вполне возможно, что образ восходит к какому-то фольклорному источнику!
После такого вынужденного отступления от темы мы возвращаемся к разговору о духовной близости поэтов. В отличие от поэтов, на последнем этапе творческого пути впавших, "как в ересь, в неслыханную простоту",Высоцкий и Шпаликов с самого начала, конечно же, подсознательно, на основе того, что было им свыше дано, нашли простую форму обращения прямо к сердцу читателя-слушателя. У Высоцкого часто, как у Беранже, были сюжетные произведения, а у Шпаликова — стихотворения настроения, полутонов, нюансов души человеческой, его стиль Эльдар Рязанов назвал импрессионизмом чувств (2).
Перехожу к конкретному примеру дружеской беседы этих авторов. В начале 60-х годов Владимир Высоцкий пел песню Шпаликова "Ах, утону я в Западной Двине".
Тогда же, в 62-63 годах Владимиром Высоцким была написана песня "У меня было сорок фамилий:
Шпаликов
Ах, утону я в Западной Двине
Или погибну как-нибудь иначе,
Страна не пожалеет обо мне,
Но обо мне товарищи заплачут.
Они меня на кладбище снесут.
Простят долги и старые обиды,
Я отменяю воинский салют.
Не надо мне гражданской панихиды.

Не будет утром траурных газет,
Подписчики по мне не зарыдают.
Прости-прощай, Центральный Комитет,
Ах. гимна надо мною не сыграют.

Я никогда не ездил на слоне,
Имел в любви большие неудачи.
Страна не пожалеет обо мне,
Но обо мне товарищи заплачут.

Высоцкий:
У меня было сорок фамилий,
У меня было семь паспортов,
Меня семьдесят женщин любили,
У мня было двести врагов.
Но я не жалею!

Всё равно, чтоб подраться.
Кто-нибудь находился.
И хоть путь мой и длинен и долог,
И хоть я заслужил похвалу —
Обо мне не напишут некролог
На последней странице в углу.
Но я не жалею!

Сколько я ни стремился,
Сколько я ни старался, —
Кто-нибудь находился —
И я с ним напивался.

И хотя во всё светлое верил —
Например, в наш советский народ, -
Не поставят мне памятник в сквере
Где-нибудь у Петровских ворот.
Но я не жалею!

Сколько я ни старался,
Сколько я ни стремился —
Всё равно я спивался.
Всё равно я катился.

Сочиняю я песни о драмах
И о жизни карманных воров, —
Моё имя не встретишь в рекламах
Популярных эстрадных певцов.
Но я не жалею!

Сколько я ни старался,
Сколько я ни стремился, —
Я всегда попадался —
И всё время садился.

Говорят, что на место всё встанет.
Бросить пить?..Видно, мне не судьба.
Всё равно меня не отчеканят
На монетах заместо герба.
Но я не жалею!

Так зачем мне стараться?
Так зачем мне стремиться?
Чтоб во всём разобраться —
Нужно сильно напиться!

Сравним, у Шпаликова:
1.Страна не пожалеет обо мне..,
2.Не будет утром траурных газет,
3.Подписчики по мне не зарыдают.
4.Ах, гимна надо мною не сыграют.
У Высоцкого:
1.Не поставят мне памятник в сквере,
2.Обо мне не напишут некролог На последней странице в углу,
З.Меня не отчеканят на монетах заместо герба,
4. Моё имя не встретишь в рекламах популярных эстрадных певцов.
Формально говоря, по 4 "не" у каждого автора. Одно из них "не" — о некрологах — общая мысль обоих. Фактически 3 "не" Высоцкого продолжают "не" Шпаликова (или наоборот).
Памятник в сквере ещё, возможно, идёт от "Во весь голос" Маяковского:
"Неважная честь, чтоб из этаких роз
Мои изваяния высились
По скверам..." (8)
Я понимал, что так как Высоцкий пел песнюШпаликова, а не наоборот, почти наверняка песня Шпаликова была написана ранее песни Высоцкого. Но нужно было найти доказательство датировки из уст компетентного человека. Я связался с московским кинорежисёром Ю.А. Файтом (9). Именно его и писателя В.П. Некрасова (1911-1987) в письмах и стихотворениях Шпаликовназывает близкими друзьями. Юлий Андреевич помог мне. Он созвонился с первой женой Геннадия кинодраматургом Н.Б. Рязанцевой. Она уточнила дату написания "Ах, утону я в Западной Двине" - 1961 год. На наш взгляд, интересный пример из русской поэзии начала шестидесятых годов XX столетия творческого общения поэтов, один из них продолжил ту же тему в том же русле.
Как мы уже говорили, Геннадий Шпаликов — поэт уникального лирического дарования, чуткий психолог. То, что Владимир Высоцкий гениально выразил в "песнях отчаяния" (термин Юлия Кима), таких, например, как "В сон мне жёлтые огни", "Купола", цикле "Очи чёрные", а также в " Час зачатья я помню неточно", "Ах, чёрная икорочка" и некоторых других песнях, мы читаем в горькой исповеди "от автора" "Глав" Шпаликова.
"Плакал я обо всём: вот вам война, вот вам её реальные последствия, вот вам наша голодуха, безотцовщина, безматеринство, случайность рождений от людей больных, пьяных — бог знает...
Великая моя страна, великая — всеми проклятая, проданная тысячу раз, внутри и издали — великая, прости меня, рядового гражданина, я боюсь за тебя, обеспокоен".
Конечно, вспоминаются, написанные в "Куполах" уже в 75-м году строчки Высоцкого: "Я стою, как перед вечною загадкою Пред ВЕЛИКОЮ (выделено мною. - Л.Н.) да сказочной страною".
Вы скажете — зло Системы понимали, возможно, миллионы; десятки или сотни людей писали о нём талантливо и не очень, верно, я подчёркиваю совпадение сплава отчаянной любви к стране и вере в неё, несмотря на то, что она "проклята и продана", замечательных русских поэтов Владимира Высоцкого и Геннадия Шпаликова...
....................................
1.А.Демидова. "Бегущая строка памяти". М.2003.
2.Пётр Вегин. "Опрокинутый Олимп. Роман-воспоминание". М., Центрополиграф 2001. 3."Застава Ильича" (реж. Марлен Хуциев), 1962, выпуск1988, другой вариант "Мне двадцать лет", 1965, "Я шагаю по Москве" 1964 (реж. Георгий Данелия). Эти фильмы — из вех "хрущёвской оттепели. -Л.Н.).
4.Михаил Лезинский "...стал бы уголовником". Иерусалим "з-пресс"2000.
5. "Вопросы литературы" 4,1987, стр.103-131.
6."Мысль литературоведа и переводчика. Г. Токарева (Цфат).
7. Журнал "Литературная учёба" 5, 1981, стр.211 в статье И.Подольской "Окно в ночи..." Фофановский образ у Цветаевой.
8.Наблюдение Влад.Хазановского.
9.С помощью московских друзей В.К. и Г.Х. Спасибо!
(Окончание в следующем номере). Лион Надель (Афула).

haim1961

28.03.2009, 18:46

"ЗВЕЗДА С ЗВЕЗДОЮ ГОВОРИТ"
Владимир Высоцкий и Геннадий Шпаликов
Посвящается светлой памяти Бориса Хмельницкого
(Окончание. Начало в предыдущем номере)

С трагедией личной Владимира Высоцкого сегодня, в 2008-м году благодаря сотням статей, десяткам книг и кинофильмов знакомы все люди цивилизованного мира.
С трагедией Геннадия Шпаликова знакомо значительно меньшее число людей.
Для того, чтобы ты, уважаемый читатель, ближе познакомился с личностью Шпаликова, приведу отрывок из письма его В.П. Некрасову. Шпаликов, как и Владимир Высоцкий, был внутренне, душевно абсолютно свободным человеком. Итак, Шпаликов — Некрасову (10):
1971-й год (письмо не датировано, но достаточно упоминания Шпаликовым "Тарковский, наконец, выпустил "Рублёва" - 1971 год. - Л.Н.).
"Была у меня во все эти смурные дни идиотская история в Д. Кино — была премьера "Краха" о деле Савинкова — и дёрнул меня чёрт вещать (причём — трезвому) из первого ряда и сказать президиуму что-то вроде того, что если бы не было Савинкова, вас бы тут тоже никого не было — т.е. никакой съёмочной группы, консультантов-генералов и самой премьеры.
Высказав эту совершенно бесспорную мысль, я вышел и, таким образом, неожиданно для себя в первую очередь — вступился за Бориса Савинкова — не к добру будь вспомянут — и это на глазах потрясённого субботнего
Дома Кино — полный идиот.
...Скандал вышел большой... Потребовали объяснений. Написали во все Союзы... пока что обошлось, — не знаю, конечно, надолго ли... Так что, если тебе кто-нибудь расскажет эту историю в каком-либо трагическом или геройском виде, ты не верь: и не геройски, и не трагически, а просто глупость".
Ещё важное свидетельство уже о личной трагедии Шпаликова. Драматург А.М. Володин в "Одноместном трамвае" (книге мемуаров — 90-й год) (10) пишет: "У каждого есть своё страдание. Геннадий Шпаликов, писатель светлого молодого дара в течение двух-трёх лет постарел непонятно, страшно. Встретились в коридоре киностудии. Онкричал-кричал! —"Не хочу быть рабом! Не могу, не могу быть рабом... (Далее нецезурно). Он спивался и вскоре повесился". Выразим несколько мыслей о "Записках сумасшедшего" — "Жизни без сна (Дельфины и психи)" Высоцкого сравнительно с прозой — "Главами" Шпаликова. Совершенно, вероятно, случайно совпадает дата завершения этих произведений. Согласно выводам высоцковеда Всеволода Ковтуна Высоцкий "Жизнь без сна" писал с 68-го по 71-й год (11); "Главы" Шпаликова, согласно вышеупомянутому письму В.П. Некрасову были, вероятнее всего, завершены тоже в 71-м году.
Эту прозу Высоцкого с отдельными "Главами" Шпаликова роднит жанр, который А.Д. Синявский называет фантастическим реализмом. При этом А. Синявский на суде 10-14 февраля 1966 года называет имена Гоголя, Шагала, Маяковского, Гофмана, некоторые произведения которых он относит к упомянутому жанру (12). Имя М. Булгакова, оказавшего огромное влияние и на наши умы (автор — ровесник Г. Шпаликова), и на всё дальнейшее развитие так называемой советской и постсоветской литературы, А. Синявский не называет, ибо впервые в СССР роман "Мастер и Маргарита" был напечатан уже после суда над Синявским и Даниэлем,
— в бб-м-67-м годах.
Но фантастический реализм весьма ёмкое понятие. У Высоцкого "Жизнь без сна" — произведение в большой степени сюжетное, сатирическое, где гротеск, гипербола играют важнейшую роль, жанр "Глав" Шпаликова (говорить о жанре "Глав" не вполне корректно) ближе, на наш взгляд, к светлым фантазиям Шагала, хотя по всем "Главам" разбросаны алмазы иронии, сатиры, которые чередуются с чисто реалистическими страницами, исполненными зачастую печали, горечи.
Более точно жанр "Глав" определить невозможно, да и нужно ли?.. Отдельные строки их вызывают восхищение буквально на каждой странице этих разрозненных, перепутанных бессюжетных "Глав". Приведу несколько примеров.
***Велика Россия, а позвонить некому.
***Поступки были, не было уступок.
***Междувременье и междуразговорье — самый страшный момент.
Как не вспомнить Высоцкого: "Безвременье вливало водку в нас".
***У всех сук обязательно должна быть "Шанель". Как пароль.
***Была не была. Вольное переложение быть или не быть Шекспира.
"Жизнь без сна" и "Главы". Авторы "дожить не успели, допеть". Эта проза Высоцкого даёт нам возможность говорить о нём, как о продолжателе направления в русской прозе Гоголя—Булгакова—Синявского-Даниэля...
Шпаликов — лирик с бесспорным огромным потенциалом сатирика. До боли жаль — не успел!!!
Теперь немного об их личных житейских контактах. Они иногда "совпадали в компаниях", у них были общие знакомые, некоторые из них, как и Шпаликов, -выпускники ВГИКа, кинорежиссёры, прозаики, поэты.
Достаточно назвать имена Петра Тодоровского, Софьи Милькиной-Швейцер, Киры Муратовой, Виктора Турова, Василия Шукшина, Андрея Тарковского, Василия Аксёнова, Беллы Ахмадулиной ("Беллы с белыми плечами". — Г. Шпаликов), Георгия Юнгвальда-Хилькевича.
Но в литературе и в интернете за исключением одного источника (о нём ниже) нет намёков на то, что они были друзьями. Вот что рассказал художник Борис Диодоров (13): "Рядом с нашими (Б.Диодорова и В. Высоцкого -- Л.Н) домами по ул. Телевидения (Черёмушки, тогда в шестидесятых — ул. Шверника —Л.Н.) через детский сад жил Гена Шпаликов, с которым чуть позже мы начали общаться. У Высоцкого и Шпаликова, как мне кажется, отдельных дружеских отношений не было, но они часто совпадали в общих компаниях. Я помню, когда приехал Хилькевич — это был период "Опасных гастролей" (1969-й год - Л.Н.) - была большая совместная компания. Одно время Гена рисовал — помню он сделал портрет Люси Абрамовой". Несомненно, этот портрет был написан по крайней мере до второй половины 68-го года, ибо осенью 68-го Л.В. Абрамова разорвала отношения с Владимиром Высоцким, ушла с детьми из квартиры мамы его Нины Максимовны по ул. Шверника. Для уточнения некоторых фактов я обратился к книге "Факты его биографии. Людмила Абрамова о Владимире Высоцком" (14). Людмила Владимировна вспоминает о жизни в квартире по ул. Шверника: "Я с нежностью вспоминаю ту квартиру в Черёмушках... Туда приходили любимые друзья — Гена Шпаликов и Витя Туров, там праздновали Новый 1966-й год". Необходимо отметить, что и Виктор Туров (1936-1996) тепло и нежно вспоминал своих друзей Шпаликова и Высоцкого (15). И ещё про время до осени 68-го года - разрыва Л.В. Абрамовой с В.С. Высоцким: "Счастье пересказать нельзя, у него нет сюжета, есть только "перечисление": Володя, Аркаша, Никита, сестра Лена. Зима, весна, лето, осень. Керенский, Маяковский, Галилей, Хлопуша, Гена Шпаликов, Миша Анчаров, Веня Смехов,Валерка Золотухин". Да, несколько лет до осени 68-го соседи,

[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки]
В газетной публикации фото ошибочно помещено как «Шпаликов-Высоцкий на съёмках «Я родом из детства»
(факт.- кинооператор Александр Леонидович Княжинский)

два поэта, начинающие прозаики общались, были друзьями! Большое видится на расстоянии, сейчас мы и о Высоцком, и о Шпаликове говорим как о творцах эпохи шестидесятых и семидесятых годов в бывшем СССР.
Это общение несомненно оказало влияние на творчество каждого из них. Сравнительный анализ текстов Высоцкого и Шпаликова — дело будущего.
Приведу несколько примеров.
Имеются некоторые совпадения текстов, каждое совпадение само по себе вроде бы случайно, но при рассмотрении их вкупе, в одном ряду, вероятность того, что эти совпадения случайны, на наш взгляд, близки к нулю. Какие-то разговоры, спетые вместе песни, да мало ли какие эпизоды дружеских встреч запечатлелись в их творческой памяти. Ну вот, например, подвыпивший герой Высоцкого сетует в "Милицейском протоколе" 1971 года" "Не запирайте, люди, — плачут дома детки. Ему же в Химки, а мне — в Медведки!.. Да всё равно: автобусы не ходят, Метро закрыто, в такси не содют".
А в "Главах" от автора читаем: "Какие трудности надо преодолеть человеку, чтобы добраться, допустим от Химок до Черёмушек, если у него нет денег на такси, а все виды транспорта ещё не работают".
Ещё пример случайно-неслучайногосовпадения — в повести для кино "День обаятельного человека" Геннадия Шпаликова главный герой — солист Большого театра Высотский Андрей. Могу предположить, что это Геннадий Шпаликов с улыбкой шлёт привет другу. Ещё один пример. Шпаликов дважды в прозе и в стихотворении — в конце 50-х и соответственно в феврале 74-го года вспоминает песню о ямщике, который замерзал в степи. Владимир Высоцкий стихотворение"
"Я дышал синевой... со словами: "И звенела тоска, что в безрадостной песне поётся,
Как ямщик замерзал в той глухой незнакомой степи".
Написал между 70 и 77 годами.
Наконец, у обоих авторов герой поёт (у Шпаликова) или пародирует "хоть путь мой и длинен и долог" (у Высоцого) — пример затёртый, набивший оскомину, — официозную песню с припевом: "А путь и далёк и долог, и нельзя повернуть назад, держись геолог..." и т.д.
Всё вышеизложенное даёт основание говорить о Владимире Высоцком и Геннадии Шпаликове, как о братьях по духу, Художниках, о которых Шпаликов написал удивительные строки:
Бывают крылья у художников,
Портных и железнодорожников.
Но лишь художники открыли,
Как прорастают эти крылья.
А прорастают они так:
Из ничего, из ниоткуда.
Нет объяснения у чуда.
И я на это не мастак.
......................
10. Цитирую по однотомнику Г. Шпаликова "Я жил как жил" (эти слова встречаются и у Высоцкого — "...жил как жил, и голове своей руками помогал"). М. "Подкова", 1998, сост.Ю.А. Файт.
11. Ехсlusivе. "Высоцкий. Время.Наследие. Судьба." номер 11, 94-й год. Киев.
12. Цитирую по книге "Цена метафоры или преступление Синявского и Даниэля". М., "Книга", 1989. Сост. Е. М. Великанова. В пределах заметок мы не ставили целью обзор русских и зарубежных авторов произведений в жанре фантастики с использованием гротеска, гиперболы.
13 Ехсlusive. "Высоцкий. Время. Наследие. Судьба". Номер 3,1992, Киев.
14 "Россия молодая". М. 1991
15 В. Туров "О дружбе с Высоцким я молчал
16 лет". Мир Высоцкого. Исследования и материалы. М. 1977. Вып.1, ГКЦМ В.С.Высоцкого.
Фото неизвестного автора "В.Высоцкий и Г.Шпаликов на съёмках фильма В. Турова "Я родом из детства" из архива Д.Сиесс-Кжишковской (Краков, Польша) любезно представил сценарист и режиссёр И. Рубинштейн (Москва) — Спасибо!
Благодарю В. Хазановского (Рамат-Ган) за конструктивный обмен мнениями, Г. Брука за предоставление 2-х первоисточников, "Любителя" (Интернет-сайт («[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки] ([Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки])) за ссылку на "Воспоминания Л.А.Абрамовой, Ю.А.Файта, Н.Б. Рязанцеву (Москва) за помощь в уточнении хронологии песни Г. Шпаликова.

Лион Надель (Афула).

Nikita

29.03.2009, 01:00

Можно до бесконечности анатомировать исполнение самого Высоцкого, сравнивать с ним других исполнителей его репертуара. И сколько анатомирующих, столько и мнений. Одним оркестр не нравится, другим не те песни поют. А что Высоцкий всем нравился. Было даже одно время очень "модно" критиковать и не принимать "дерущего глотку" Высоцкого. Убеждена, что, когда, послушав N, начинаешь по полочкам раскладывать, как да зачем поет этот самый N, значит, не ему петь, но и вам не слушать. Не достает, значит выруби и не слушай. А, если Лепса все прослушали, значит, достал. И сравнивать Лепса с Высоцким нельзя. Лепс мало что проживает так как песни Высоцкого. Он их своим надрывом, своей жизнью проходит. Концерты памяти Высоцкого. Поют один "звездее" другого, а ждут Лепса. Он выходит, и зал взрывается. Такое не срежиссируешь. Лепс каждым нервом своим, шкурой чувствует каждое слово Высоцкого. Я так думаю...

haim1961

21.06.2009, 21:06

([Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки])

ПАМЯТЬ ([Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки])

Jan. 25th, 2009 at 3:13 PM

[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки]

[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки] ([Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки])

... Когда Володя родился, мы жили против Рижского вокзала, на Первой Мещанской. Он рос очень занятным ребёнком, рано начал творить. Первая фраза, которую он прознёс, стоя вечером на крыльце дачи: "Вот она, луна". К двум годам он знал много стихов и читал их довольно выразительно. В июле 1941 года (Володе тогда исполнилось три года) немцы начали бомбить Москву. Мы с сыном спускались в убежище, и там он находил место повыше и читал стихи, громко и выразительно, что-нибудь типа:" Товарищ Ворошилов, в нынешний год в Красную армию брат мой идёт...".
Вместе с сыном мы переживали трудности эвакуации в Бузулуке Оренбургской области. Меня часто спрашивают, откуда у сына такое знание военной жизни, ведь война кончилась, когда ему не было и семи лет. Война в его детской памяти осела тяжестью длинных-предлинных переездов в товарных вагонах, изможденными лицами раненых, изголодавшихся людей, бомбежками, смертью родных...
Конечно, сыграло свою роль и то, что отец Володи. Семён Владимирович, был кадровым военным, защищал Москву, штурмовал Берлин.
... После окончания десятого класса Волдя решительно заявил: "Хочу в театральный", Но мы все - и я, и отец, и дедушка-юрист отговаривали от театральной карьеры. и убедили-таки. К тому же школьный друг Володи Игорь Кохановский решил поступать в инженерно-строительный. На пару они подали заявление в МИСИ и успешно сдали экзамены.
Учился Володя как-то странно, всё его отвелекало от учёбы - то кофе пьет, то просто ходит по комнате, думая о чём-то своём. А однажды, как помню, это было вечером, даже ночью, сидели друзья, чертили. И вдруг я слышу, как сын кричит: "Всё! Хватит! В этом институте я больше не учусь!". Я зашла к ним в комнату и вижу, как Володя выплёскивает на свой чертеж тушь из банки (этот чертёж храню до сих пор).
Отговаривая его от опрометчивого шага, декан факультета привёл "оригинальный довод": "Если б у вас была такая громкая фамилия, как Качалов или Массальский, то еще можно было надеяться, что вы попадёте в театральный вуз, а так...".
А вечером Владимир сказал мне: "Ты, мама, не волнуйся, придёт время, и я буду на сцене, а ты будешь сидеть в зале и тебе захочется шепнуть соседу: это мой сын... Я стану хорошим актёром".
Кое-кто приписывает себе заслугу в том, что обучал Володю игре на гитаре. А было так. Перед своим семнадцатилетием он сказал: "Ты всё равно подарок мне будешь искать, купи гитару". И я купила. И еще самоучитель. Играть он научился быстро, видно, перенял кое-что у дворовых ребят. И петь свои песни начал позднее, студентом театрального.
...Хрипловытый голос у него был всегда. Помню, услышала, как говорили о сыне: "Это какой Высоцкий? Который хрипловатый?.."
...Первые его песни были далеко не изящные, мне они не всегда нравились. Теперь их называют блатными, дворовыми. Позже он понял, что к слову надо относиться серьёзнее, что сочинение песен - глубокая работа. Впервые я осознала, что мой сын сочиняет настоящие песни после фильма "Вертикаль".
Моя самая любимая песня "Охот на волков". Помню, когда она родилась, Евтушенко прислал с Севера, где гостил, телеграмму: "Слушали твою песню двадцать раз подряд. Становлюсь перед тобой на колени".
Все Володины песни - продолжение его жизни. Он часто приходил ко мне ночью и говорил: "Мама, я песню написал". И я была первая его слушательница. Он раскрывал нараспашку окно, словно ему было тесно в квартире, и тогда обязательно перед окном собирались запоздалые прохожие, и они спорили: магнитофон это или пластинка звучит.
Потом он всё чаще стал петь только что рожденные песни Марине Влади, своей жене, хотя она нередко была за тысячи километров от него. Счета за его телефонные разговоры, исчислявшиеся трехзначными цифрами, его не смущали: "Мамочка, - говорил он, - деньги мы для того и зарабатываем, чтобы их тратить".
...Работал он на износ. Спешил успеть...

(из интервью Феликсу Медведеву, 98 год)
[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки]

haim1961

07.07.2009, 10:09

Отчего гении уходят так рано?

[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки] Юрий Москаленко ([Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки])

[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки]

Владимир Высоцкий и Марина Влади.
Екатеринбург.

25 января 1938 года, 70 лет назад, в Москве, в семье офицера-связиста Семена Высоцкого и его жены Нины Максимовны, переводчицы с немецкого, родился мальчик, которого назвали в честь деда по отцу Владимиром. Обычная семья, обычные заботы. Но на пороге уже стояла черная беда – те самые 190 фашистских дивизий, которые на рассвете 22 июня оборвали мирную жизнь, раскрутив кровавые лопасти смерти.

Отец ушел на фронт одним из первых. Враг стоял у стен Москвы, многие жители столицы эвакуировались. В том числе и Нина Максимовна с сыном. Их определили в небольшую деревеньку под Оренбургом. Хлебнули горя…

В 1943 году Высоцкие вернулись в Москву, на 1-ю Мещанскую улицу. Осенью 1945 года Володя пошел в первый класс. А в 1946 году за сыном приехал Семен Владимирович. Почему только за сыном? Дело в том, что у него к тому времени уже была новая жена – Евгения Степановна. Почему же Нина Максимовна безропотно уступила сына? Она понимала, что с отцом ему будет легче выжить. Слишком уж много разрушила война…

Следующие три года Володя прожил с отцом и мачехой в немецком гарнизоне Эберсвальд. Когда спустя долгие годы фронтовики диву давались и часто спрашивали Высоцкого о том, откуда он так хорошо знает войну, Владимир только плечами пожимал. Но представьте себе его жизнь с отцом на чужбине. Да, у отца была служба, но вне ее собирались офицеры вместе в закрытом гарнизоне, накатывали водочки и пускались в воспоминания о войне. Не только про себя говорили, но и друзей поминали, кто, как, где сражался. И мальчишка тут же крутился, жадно впитывая эти рассказы.

В чем были истоки его последующего увлечения алкоголем? В генах? В жизни, где его не сразу научились понимать? Нет, они крылись именно в этих «германских» посиделках, где черную боль от потерь «анестезировал» один стакан водки, второй, третий. И тогда беда растворялась, отступала, чтобы завтра вновь напомнить о себе. Ведь чужбина не тетка…

Если в обычной жизни, где-нибудь в средней полосе России, парень от сохи почувствует, что у него свербит на сердце, ему легче взять в руки косу-литовку и на рассвете отправиться на луг. Тяжелая физическая работа отвлекает. А здесь, в Германии, тяжелую работу заменяет щедрый стол. И глядя на эту роскошь, так трудно удержаться…

Эту ненависть к чужим столам Высоцкий значительно позже, в 1971 году, сумел высказать предельно просто:

Не надо подходить к чужим столам
И отзываться, если окликают.

[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки]

А дальше – возвращение в Москву, Большой Каретный переулок, который и довершил «огранку» будущего гения. Редко какой парень откажется повыпендриваться перед девушкой, особенно, если умеет извлекать чудесные звуки из гитары. Но у кого-то желание «петь соловьем» со временем пропадает, попав в клетку тяжелого быта. А для кого-то это – первая ступень к будущей славе. Между прочим, и на фортепиано Владимир играл весьма недурственно, но ведь «фо-но» в подъезд к девочкам не выкатишь!

Думаю, что из порядка 750 стихотворений Владимира Высоцкого каждому на ум приходят только самые раскрученные. Но мне хочется привести сегодня самое первое стихотворение, датированное 1953 годом. Кому-то оно покажется наивным, все-таки его написал 15-летний поэт. Время иногда меняет наши оценки. Но, как говорится, «генерал и в Африке генерал». Итак, стихотворение называется «Моя клятва» и написано в марте.
Опоясана трауром лент,
Погрузилась в молчанье Москва,
Глубока её скорбь о вожде,
Сердце болью сжимает тоска.

Я иду средь потока людей,
Горе сердце сковало моё,
Я иду, чтоб взглянуть поскорей
На вождя дорогого чело...

Жжёт глаза мои страшный огонь,
И не верю я чёрной беде,
Давит грудь несмолкаемый стон,
Плачет сердце о мудром вожде.

Разливается траурный марш,
Стонут скрипки и стонут сердца,
Я у гроба клянусь не забыть
Дорогого вождя и отца.

Я клянусь: буду в ногу идти
С дружной, крепкой и братской семьёй,
Буду светлое знамя нести,
Что вручил ты нам, Сталин родной.

В эти скорбно-тяжёлые дни
Поклянусь у могилы твоей
Не щадить молодых своих сил
Для великой Отчизны моей.

Имя Сталин в веках будет жить,
Будет реять оно над землёй,
Имя Сталин нам будет светить
Вечным солнцем и вечной звездой.

Чувствуете нерв? Оголенный, пульсирующий. Тот, что Высоцкий сумел пронести из 1953 в 1980 год?

Но вернемся к вопросу вопросов: почему гении уходят так рано? Почему им не живется среди нас?

Вся разгадка не только в душе, но и в физиологии. Когда строка вынимается из самого сердца, в этом сердце всегда остается кровавая рана. И затягивается она не сразу, саднит, давит грудь. Любая запоминающаяся строка – это помимо всего прочего повышение артериального давления, и соответственно, работа на износ всех внутренних органов. Кто-то может себя беречь, а кто-то воспламеняется, как факел, давая большой огонь.

Кто-то считает, что дни и ночи Высоцкого основательно «подрезала» Марина Влади, мол, не окажись ее в судьбе Владимира Семеновича, он бы прожил гораздо дольше. Это разговоры в пользу бедных. Она была его последним счастьем, может быть и не таким, какого он заслуживал в нашем понимании, но эти отношения всегда возникают вне человеческого понимания. Это как два совершенно непонятных пазла вдруг складываются в единое целое, прикипают друг к другу, и без мяса не вырвешь…

Могли ли мы его уберечь? Тоже вряд ли. Мне всегда вспоминаются слова Никиты Высоцкого, сказанные им для одного популярного журнала: «…я убедился на собственном примере, что большое видится на расстоянии. Легко говорить: вот мерзавцы, Пушкина не уберегли от дуэли. Не уберегли. Хотя среди его друзей была масса достойнейших людей. Когда близко общаешься, уверяю вас, можно сказать кое-что обидное про очень многих…»

Могли мы построить золотую клетку из своих рук, чтобы гений не разбился? Наверное, да, но тогда это был бы уже не гений, а невольник…

[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки]

Памятник Высоцкому в Калининграде

Высоцкого не стало 25 июля 1980 года. Свой последний концерт Владимир Семенович дал за несколько дней до смерти в Калининграде. И не в подмосковном, как ошибочно пишут некоторые издания, а в самом западном областном центре. Городе, который ему очень нравился.

В Москве полным ходом шли Олимпийские игры, а потому о смерти гения сообщили слишком скупо. Но народу пришло проститься с Владимиром Семеновичем, пожалуй, ничуть не меньше, чем в марте 1953 года со Сталиным. Возможно, кто-то и поклялся «у могилы твоей не щадить молодых своих сил». Но второго Высоцкого пока не видно, хотя кто-то сравнивал с ним Игоря Талькова.
Однако я верю: без гениев Земля не может жить, как без Солнца…

[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки]

haim1961

23.07.2009, 22:32

[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки]

haim1961

24.01.2010, 19:57

Владимир Высоцкий:

"Но лишь одно наверняка я знаю
Мне будет не хотеться умирать!"

Михаил Гольденберг"В глубинах судеб людских"

Не выдержав тягот и невзгод, доведенный до отчаяния, В. Высоцкий пишет письмо кандидату в члены Политбюро, Секретарю ЦК КПСС, министру культуры СССР Демичеву.

Письмо было зафиксировано общим отделом ЦК КПСС за No. 63382 от 17 апреля 1973 года.

От артиста Московского театра Драмы и комедии на Таганке ВЫСОЦКОГО В.С. В последнее время я стал объектом недружелюбного внимания прессы и Министерства культуры РСФСР. Девять лет я не могу пробиться к узаконенному официальному общению со слушателями моих песен. Все мои попытки решить это на уровне концертных организаций и Министерства культуры ни к чему не привели. Поэтому я обращаюсь к Вам, дело касается судьбы моего творчества, а значит, и моей судьбы. Вы, вероятно, знаете, что в стране проще отыскать магнитофон, на котором звучат мои песни, чем тот, на котором их нет. 9 лет я прошу об одном: дать мне возможность живого общения со зрителем, отобрать песни для концерта, согласовать программу. Почему я поставлен в положение, при котором мое граждански-ответственное (именно так написано в письме,- М.Г.) творчество поставлено в род самодеятельности?

Невольно вспоминаются строчки из известного стихотворения Высоцкого "Диалог у телевизора":

Ты Зин, на грубость нарываешься,
Все, Зин, обидеть норовишь!
Тут за день так накувыркаешься,
Придешь домой - там ты сидишь!

Я отвечаю за свое творчество перед страной, которая поет и слушает мои песни несмотря на то, что их не пропагандируют ни радио, ни телевидение, ни концертные организации. Но я вижу, как одна недальновидная осторожность работников культуры, обязанных непосредственно решать эти вопросы, прерывает все мои попытки к творческой работе в традиционных рамках исполнительской деятельности.

На память приходят другие строчки Высоцкого:

Не один из вас будет землю жрать,
Все подохнете без прощения.
Отпускать грехи кому,
это мне решать.
Это я -
Козел отпущения!

Далее читаем в письме:

Этим невольно провоцируется выброс большой порции магнитофонных подделок под меня, к тому же песни мои, в конечном счете, жизнеутверждающи, и мне претит роль "мученика", эдакого "гонимого поэта", которую мне навязывают.

И вновь ассоциации: "Ох, как я бы бегал в табуне, но не под седлом и без узды!" Это из незабываемого стихотворения Бег иноходца. Высоцкий был иноходцем, потому что он иначе жил, ходил, пел, нежели мы. Он иначе мыслил:

Я скачу, но я скачу иначе
По камням, по лужам, по россе.
Бег мой назван иноходью
значит:
По-другому, то есть
не как все.

Я отдаю себе отчет, что мое творчество достаточно непривычно, но так же трезво понимаю, что могу быть полезным инструментом в пропаганде идей не только приемлемых, но и жизненно необходимых нашему обществу.

Ох, если бы поэт дожил до наших дней, что бы он написал по поводу "пропаганды идей". Ведь еще тогда, в семидесятые, он кричал: "Мы, волчата, сосали волчицу и всосали: нельзя за флажки!"

Есть миллионы зрителей и слушателей, с которыми, убежден, я могу найти контакт именно в своем жанре авторской песни, которым почти не занимаются другие художники. Вот почему, получив впервые за несколько лет официальное предложение выступить перед трудящимися Кузбасса, я принял это предложение с радостью и могу сказать, что выложился на выступлениях без остатка. Концерты прошли с успехом. Рабочие в конце выступлений подарили мне специально отлитую из стали медаль в благодарность, партийные и советские руководители области благодарили меня за выступление, звали приехать вновь. Радостный вернулся в Москву, ибо в последнее время у меня была надежда, что моя деятельность будет наконец введена в официальное русло. И вот незаслуженный плевок в лицо, оскорбительный комментарий, организованный А. В. Романовым (главный редактор, - М.Г.) в газете "Советская культура", который может послужить сигналом к кампании против меня, как это уже бывало раньше.

Как тут не вспомнить удивительные строчки из стихотворения Погоня:

Лес стеной впереди,
Не пускает стена,
Кони прядут ушами,
Назад подают...
Где просвет, где прогал
Не видать ни рожна!
Колют иглы меня,
До костей достают!

В городке космонавтов, в студенческих общежитиях, в академических аудиториях и в любом рабочем поселке Советского Союза звучат мои песни. Я хочу поставить свой талант на службу пропаганде идей нашего общества, имея такую популярность.
Высоцкий пытается угодить властям. Любым путем он хочет пробиться к своему слушателю. Эта "химия" слов непривычно торжественно звучит для Высоцкого, как цитата из партийного постановления. Поэт страдает. Поэт мучается. Он пишет:
Странно, что об этом забочусь я один. Это не простая проблема, но верно ли решать ее, пытаясь заткнуть мне рот или придумывая для меня публичные унижения? Я хочу только одного - быть поэтом и артистом для народа, который я люблю, для людей, чью боль и радость я, кажется, в состоянии выразить.

Всю свою жизнь Высоцкий боролся с чиновниками. А тут заставляет себя обратиться к ним. И в этом не было ничего странного. Он не искал в них сочувствия или спасения. Это было бесполезно. Он хотел только одного - "быть поэтом и артистом для народа". И спасение он искал в людях:

Спасите наши души!
Мы бредим от удушья.
Спасите наши души!
Спешите к нам!

А то, что я не похож на других, в этом и есть, быть может, часть проблемы, требующей внимания и участия руководства. Ваша помощь даст мне возможность приносить значительно больше пользы нашему обществу.
В. Высоцкий

Разумеется, "внимания и участия руководства" ожидать не приходилось. Демичев даже не соизволил ответить Высоцкому. Он передал его письмо зав. отделом культуры ЦК Шауро. Тот, в свою очередь, передал письмо своему заместителю Тумановой, которая написала в ЦК записку без права публикации лишь 14 июня 1973 года. Таким образом, письмо блуждало по коридорам "блюстителей порядка" два месяца без трех дней.

Приводим эту записку полностью.

На No. 63382 В ЦК КПСС обратился артист Московского театра драмы и комедии (на Таганке) т.Высоцкий В.С. с письмом, в котором ставит вопрос о разрешении ему концертной деятельности, а также высказывает свое несогласие с корреспонденцией в газете "Советская культура" от 30 марта с. г. по поводу его публичных выступлений в гор. Новокузнецке. По сообщению Министерства культуры РСФСР (т. Зайцева Е.В.) (первый заместитель министра культуры РСФСР,- М.Г.), гастроли т. Высоцкого В.С. в гор. Новокузнецке были проведены помимо "Росконцерта", на который возложена организация концертов и ответственность за их качество. Тов. Высоцкий В. С. не имеет аттестации государственной комиссии, необходимой для получения права на концертную деятельность. В связи с этим ему не утверждалась тарифная ставка для оплаты его концертов. За нарушение "Положения о порядке организации и проведения гастрольно-концертной деятельности в стране", утвержденного Министерством культуры СССР, на директора Новокузнецкого театра т. Баратца Д. О. и начальника Кемеровского областного управления культуры т. Курочкина И.Л. наложены строгие административные взыскания. В беседе, состоявшейся у начальника Главного управления культуры Мосгорисполкома т. Покаржевского Б.В., автору письма разъяснен порядок прохождения аттестации артистов и организации их концертных выступлений. Кемеровский обком КПСС (т. Кузьмина З.В.) подтвердил правильность критического выступления газеты "Советская культура" по поводу концертов т. Высоцкого В. С. (ответ ОК КПСС напечатан в газете "Советская культура" от 24 апреля). Зам. зав. Отделом культуры ЦК КПСС 3. Туманова

Далее идет текст заметки в "Советской культуре", почти полностью повторяющий текст письма в ЦК КПСС.
Все эти документы впервые экспонировались летом прошлого года в Вашингтоне в Библиотеке Конгресса на выставке секретных архивных документов бывшего Союза.
Система "выкручивания рук" сработала точно. Однажды Высоцкого спросили, почему он такой грустный. Поэт ответил: "А чего особенно веселиться?!" И действительно, веселиться было не от чего: его травили, запрещали, унижали, распространяли всевозможные слухи и сплетни. КГБ в этом плане всегда преуспевал: несколько раз он был похоронен, несколько раз он "уезжал за бугор" и не возвращался, несколько раз отсидел.
А Высоцкий и сегодня живет и дерзает.
Когда я отпою и отыграю,
Чем кончу я, на чем не угадать.
Но лишь одно наверняка я знаю
Мне будет не хотеться умирать!

Посажен на литую цепь почета,
И звенья славы мне не по зубам...
Эй! Кто стучит в дубовые ворота
Костяшками по кованым скобам?!

Ответа нет. Но там стоят, я знаю,
Кому не так страшны цепные псы,
И вот над изгородью замечаю
Знакомый серп отточенной косы.

...Я перетру серебряный ошейник
И золотую цепь перегрызу,
Перемахну забор, ворвусь в репейник,
Порву бока
и выбегу в грозу!

Кто в сегодняшней России готов "выбежать в грозу"?
Где он, истинный российский бард?!

источник ([Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки])