Жмуриков Евгений Изотович
Варлам Шаламов
Почему я не считаю возможным личное мое сотрудничество с Солженицыным?
Прежде всего потому, что я надеюсь сказать свое личное слово в русской прозе, а не появиться в тени такого, в общем-то, дельца, как Солженицын. Свои собственные работы в прозе я считаю неизмеримо более важными для страны, чем все стихи и романы Солженицына.
Варлам Тихонович Шаламов "Воспоминания", 1963г.
Как умирал Шаламов
17.01.82г. умер Варлам Тихонович Шаламов. Не многие знают, что смерть его была столь же трагична, как и жизнь. Вот что пишет Валерий Есипов о последних годах жизни В.Шаламова и о характере его взаимоотношений с "великим гуманистом" и "мыслителем" А.И.Солженицыным в статье "Варлам Шаламов и Александр Солженицын", опубликованной в журнале "Русский Север" от 25.01.02г.
"Это было двадцать лет назад, на закате брежневской эпохи. Небольшая группа людей провожала в последний путь писателя, почти забытого современниками.
Многие считали его уже давно умершим. "Варлам Шаламов умер", - заявил на весь мир Александр Солженицын в Америке. А Шаламов тогда, в 70-е годы, еще ходил по Москве - его встречали на Тверской, куда он выходил иногда за продуктами из своей каморки. Вид его был страшен, его шатало как пьяного, он падал. Милиция "образцового коммунистического города" была начеку, Шаламова поднимали, а он, не бравший в рот ни грамма спиртного, доставал справку о своем заболевании - болезни Меньера, обострившейся после лагерей и связанной с нарушением координации движений. (Эта справка, которую писатель всегда носил при себе в последние годы, есть в Музее Шаламова в Вологде.)
К тому же он был почти слепой, глухой, и в 1979 году, когда ему было уже 72 года, его поместили в интернат для инвалидов. Он был одинок, без семьи, и его навещали редкие друзья и знакомые, а также иностранные корреспонденты. В связи с этим не дремало и КГБ. В больнице он продолжал писать стихи. В них не было никакой политики, а было его, шаламовское, упорство:
Как всегда, обойдусь без свечи.
Как всегда, обойдусь без домкрата...
Агенты в штатском были и на кладбище, когда хоронили Шаламова. А всего на похоронах было человек сорок".
Наиболее обстоятельные, насколько мне известно, воспоминания о последних днях Варлама Тихоновича оставила Елена Захарова.
Эти воспоминания я обнаружил совсем недавно:
Я хотел бы так немного!
Я хотел бы быть обрубком,
Человеческим обрубком...
"..Мы подошли к Шаламову. Он умирал. Это было очевидно, но все-таки я достала фонендоскоп. В.Т. умирал от воспаления легких, развивалась сердечная недостаточность. Думаю, что все было просто - стресс и переохлаждение. Он жил в тюрьме, за ним пришли. И везли через весь город, зимой, верхней одежды у него не было, он ведь не мог выходить на улицу. Так что, скорее всего, накинули одеяло поверх пижамы. Наверное, он пытался бороться, одеяло сбросил. Какая температура в рафиках, работающих на перевозке, я хорошо знала, сама ездила несколько лет, работая на "скорой".
Передача радио "Свобода" от 14.12.01г.
"..и даже в рамках фестиваля вы могли увидеть - это свинское отношение к Шаламову, который в эти лютые дни, в эти холода - это день смерти Шаламова - был убит, о чем я тоже снимала и мне не дали закончить, потому что его объявили сумасшедшим в доме престарелых. Мой фильм заканчивается этим - дом престарелых. А на самом деле он подозревал, что за ним следили, что было совершенно справедливо, он ударил палкой эту няньку, его объявили сумасшедшим, раздели догола, потому что по советскому закону пижама дома престарелых принадлежит дому престарелых, а пижаму сумасшедшего дома выдадут, когда он приедет, и его по зиме покатали полтора часа, обмороженного привезли туда, и он умер. И вот в кадре, если вы заметили со свечой Фазиля Искандера, у гроба Сережа Григорьянц, и вот благодаря Сереже Григорьянцу, который вышел из зоны и побежал к Варламу Тихоновичу, узнал, что он в доме престарелых, там не обнаружил, побежал туда, Шаламов избежал участи братской могилы, которая ждала его на Колыме и ждала здесь в центре Москвы".
Ничего не имел при жизни Шаламов - ни признания, ни здоровъя, ни семьи, ни друзей, ни денег... . Однако участь писателя оказалось незавидной и после смерти. Приведу еще одну выписку из цитировавшейся уже статьи Валерия Есипова:
"...Два печальных факта последнего времени никак не связаны друг с другом, но каждый из них может служить символом сегодняшней деморализованности России.
В июне 2000 года в Москве, на Кунцевском кладбище, был разрушен памятник Варламу Шаламову. Неизвестные оторвали и унесли бронзовую голову писателя, оставив одинокий гранитный постамент. Это преступление не вызвало широкого резонанса, как и многие другие преступления в России, не раскрыто. (Лишь благодаря помощи земляков-металлургов АО "Северсталь" в 2001 году памятник восстановлен.)
Второй факт произошел годом ранее. Александр Солженицын, вернувшийся из Америки, опубликовал в журнале "Новый мир" (N 4, 1999 г.) свои воспоминания о Шаламове, которые можно назвать не иначе, как сведением личных счетов с умершим и беззащитным собратом по перу.
Читатель теперь узнает, что "Колымские рассказы" "художественно не удовлетворили" Солженицына. И с патриотизмом слабовато у Шаламова ("разве горит у него жажда спасения Родины?"). И с антисоветизмом ("Никогда и ни в чем, ни пером, ни устно не выразил оттолкновения от советской системы, не послал ей ни одного даже упрека, всю эпопею ГУЛАГа переводя лишь в метафизический план"). И даже внешностью, оказывается, был неприятен "худое лицо при чуть уже безумноватых глазах".
Последнее - без комментариев.