[Швед]

Польский брат Высоцкого

Как "товарищ в штатском" познакомил Даниэля Ольбрыхского с самым
народным певцом России
Приехав в Париж, Высоцкий переходил из одного кабака в другой и
сорил деньгами, которые он копил на машину
ДОСЬЕ "РК"
Даниэль Ольбрыхский дебютировал в кино еще первокурсником
театрального училища. В 1965-м сыграл сложнейшую роль в экранизации
романа Жеромского "Пепел", осуществленной Анджеем Вайдой. До конца
60-х годов определилось разностороннее дарование Ольбрыхского,
способного и на сложные психологические роли современников и на
фактурные исторические роли. Немало Даниэль Ольбрыхский сотрудничает
и с российским кинематографом. В 1998 году он снялся в роли
Копновского в международном проекте Никиты Михалкова "Сибирский
цирюльник". В 2005 году вышло сразу несколько картин с участием
Даниэля Ольбрыхского. В первую очередь это, конечно, знаменитый
блокбастер "Турецкий гамбит", в котором актер исполнил роль
корреспондента Маклафлина.
25 января - день рождения Владимира Высоцкого. В следующем году ему
исполнилось бы семьдесят, и это кажется совершенно невероятным.
Одним из близких друзей Высоцкого был замечательный польский артист
Даниэль Ольбрыхский. В конце прошлого года корреспондент "РК"
встретился с ним в Польше.
- Пан Даниэль, в России вас любят не только как прекрасного актера,
но и как близкого друга Высоцкого. Как вы познакомились?
- Если я бываю в Москве, неважно два дня или один, я обязательно еду
на Ваганьковское кладбище к Володе. У него на могиле всегда много
людей: читают стихи, поют. Когда видят меня, расступаются, и я слышу
шепот: "Это его польский брат!"
Наша встреча произошла в Москве в 1973 году, когда я впервые в своей
жизни поехал за границу. У нас Высоцкого еще никто не знал, но его
песни уже доходили до Польши. Окуджава был знаменит. В Москве меня
спрашивали, откуда я так хорошо знаю русский язык? Я отвечал: "Мое
поколение учило его по песням Булата Окуджавы". Мы сидели у костра и
пели хором под гитару песню "Возьмитесь за руки, друзья!".
На Московский фестиваль я был приглашен как почетный гость, так как
на предыдущем фестивале получил приз за лучшую мужскую роль в фильме
"Березняк". Как-то сидим в пресс-баре в гостинице "Россия" с
переводчиком и с утра пьем с похмелья. (Конечно, я знал, что он
лейтенант в штатском, но мы подружились.) Самое смешное, что говорим
с переводчиком по-русски. И он вдруг вскакивает и подбегает к окну:
"Смотри, кто идет!" А я не знал тогда, как выглядит Высоцкий. Вижу,
идет спортивный, небольшого роста человек в джинсах. (Как потом
выяснилось, эти джинсы из Франции ему привезла Марина Влади.) Он
торопился к автобусу, где сидела иностранная делегация и его Марина
Влади. Мы видели, как Володю - легенду России! - грубо оттолкнув, не
пустила охрана. Он так яростно пинал этот автобус! Потом, когда мы
подружились и вспоминали этот день, он рассказал мне, что вечером
напился до чертиков!
- И что же было дальше?
- А дальше он, злой как черт, поднялся в пресс-бар. Мой переводчик
представил нас друг другу: "Это Владимир Высоцкий. А это Даниэль
Ольбрыхский". Пожали руки и разошлись. Продолжаем сидеть с
переводчиком. Тот все никак не может прийти в себя: "Он великолепный
певец!" - "Правда?" - "А какой актер!" - "Интересно!" - "Но самое
главное..." - "Что?" - "Самое главное - он спит с Мариной Влади!!!"
- Знакомство было продолжено?
- Да, конечно. Мы встречались с Высоцким два раза в году. Он ездил к
Марине в Париж через Варшаву и всегда останавливался у меня дома.
Марину я называю своей сестричкой. Ведь столько всего нас связывало!
Когда мы с Марылей Родович в период нашего романа приезжали в
Москву, Володя забирал нас из гостиницы к себе. Отдавал свою
спальню, а сам спал в кабинете. Вы не поверите, но я никогда не
видел его с рюмкой! Он стеснялся этого. Высоцкий как-то сказал мне,
что бросил пить, и ему было стыдно не сдержать слова. Однажды я
признался Марине, что много пью. "Дорогой, ты можешь, а Володе
нельзя, потому что стоит ему взять в руки рюмку и слетают десять
спектаклей", - ответила мне она.
Ей приходилось трудно. Когда Володя приезжал в Париж, он исчезал с
художником Мишей Шемякиным, и хорошо если только на три дня. Они
переходили из одного кабака в другой. Миша в то время готовился
навсегда выехать в Нью-Йорк. Друзья чаще всего гуляли в ресторане
"Распутин". Володя сорил деньгами, которые он копил на машину,
беспрерывно заказывая цыган.
- Были ли вы на его похоронах?
- Я не смог приехать на Володины похороны, так как снимался в это
время у Лелуша в "Болеро" и меня не нашли. По православному обычаю
мы отмечали поминки Володи на девятый день. В очень красивой русской
церкви в центре Парижа была устроена служба. Миша Шемякин во время
церемонии упал на пол и рыдал во весь голос, заглушая своими
стенаниями пение хора. Из церкви мы поехали в его странную
квартиру-студию у Лувра: сестры Поляковы, Шемякин с женой и дочкой и
я. Квартира очень напоминала атмосферу старой России, этот аромат я
всегда ощущал в домах своих друзей. Обилие икон, приглушенный свет,
как на русских картинах девятнадцатого века. На столе, как положено,
любимая еда Володи Высоцкого: селедка, водочка, икра, огурчики. На
горячее - борщ и бефстроганов с гречневой кашей. И пустая рюмка с
тарелкой. Помянув друга, утерев слезы, мы стали вспоминать веселые
истории, которые с нами происходили. Это очень милый славянский
обычай...
Я поклялся, что на сороковой день поеду в Москву. Это был 80-й год.
Сентябрь. В Польше самый пик "Солидарности". Советский Союз в штыки
принимал забастовки в Польше. Я активно выступал на стороне
"Солидарности" и считался неблагонадежным. Мне надо лететь в СССР, а
загранпаспорт мне не дают. Тогда я пришел к директору "Фильма
Польского" Янушу Запоровскому и сказал: "Мне во что бы то ни стало
нужно в Москву. На поминки по Володе". Януш вскочил: "Ты спятил?!
Меня же с работы снимут! Куда хочешь, в любую страну, только не в
СССР! Ты же враг социализма". - "Мне всего на одну ночь! Выручай!" И
сердце чиновника дрогнуло: "Главное, чтобы был предлог. Так,
запомни. Ты едешь на встречу со знаменитым режиссером". - "Может,
Михалков?" - "Молод еще!" - "Бондарчук?" - "Вот этот подходит. Ты
едешь к нему обсуждать будущую роль". И дал мне паспорт и даже
суточные на полдня. Как только мы приземлились, ко мне подошел
незнакомый мужчина, пожал руку и сказал: "Знаю, зачем вы приехали. Я
вас отвезу на Малую Грузинскую. А завтра утром провожу в аэропорт".
В квартире Высоцкого было много друзей и близких: оба сына, Марина,
Белла Ахмадулина, Алла Демидова, Сергей Юрский, Веня Смехов, Сева
Абдулов, Евтушенко, Окуджава, Михалков.
Напротив меня сидела незнакомая девушка, вся мокрая от слез. "Кто
это?" - тихо спросил я. "Это Люся, телефонистка с международной. Она
разыскивала Высоцкому Марину по всему свету. Володя посвятил ей
песню "Здравствуй, это я".
- А потом вы..?
- Потом мы с Мариной поехали на кладбище. Ваганьковское совсем
недалеко от дома на Малой Грузинской. Но в этот день к кладбищу
двигалась сплошным траурным потоком вереница машин. Если бы не
мастерство моего сопровождающего, мы бы не пробились. Чем ближе
кладбище, тем отчетливее мы видели зарево. "Что там, пожар?" -
беспокойно спрашивала Марина. Оказалось, что у кладбищенских ворот
пылали костры. Вдруг вижу, как из толпы выскакивает парень с
гитарой, ломает ее об колено и бросает в огонь в знак преклонения
перед талантом Высоцкого. Я был потрясен этой картиной! В толпе,
окружившей плотным кольцом могилу Володи, нас узнавали и молча
расступались. Десятки тысяч людей читали его стихи, кто-то пел его
песни. "Это поклонники Володи со всей страны!" - сказала Марина. На
прощание она подарила мне горсть земли с могилы и Володин локон. Я
знаю, что Марина хотела установить на могиле осколок метеорита с
высеченными на нем словами "Владимир Высоцкий". По-моему, это была
очень удачная идея...
Вернувшись домой в Польшу, за одну ночь я написал первое в жизни
стихотворение и посвятил его Володе: "Под грохот злой гитары нам
вера сердце рвет, И хрип надежды старой по струнам нервов бьет"...
Я часто теперь думаю, что нас так породнило с Володей? Наверное, не
только то, что были актерами да еще и с "загадочной славянской
душой". Мы оба любили жизнь, женщин, друзей. А еще мы были детьми
войны.

Автор: Ирина Зайцева

Газета Русский Курьер
№585, рубрика: живая культура