[CADET]

Подошедший усталый старлей, славянской наружности, вяло отдал честь, представился и предложил выйти из машин. С другой стороны к машинам подошли ещё двое с автоматами наизготовку. Павел Васильевич вышел и обратился к милиционерам, протягивая им документы:
- Ребята, вы там только моего котика не испугайте!
- Котика?
Сержант сунул голову в окно и тут же отскочил:
- Ничего себе, котик! Крупный. Чем ты его кормишь?
- Любопытными сержантами. А так, обычный котик! Ручной, дрессированный… Барсик! Ко мне!
Кот выскочил из кабины в окно и уселся, зевая около ног Павла.
- Ладно тебе, крупный! Вот у моего тестя кот, покрупнее этого будет. Только он почти не ходит, а этот ничего, спортивный! – вступил в разговор старлей, отдавая документы Павлу.
- Правда, ваша, нужно спортом заниматься! – ответил Павел, принимая документы.
- Ребята с вами? – указал старлей на топчущихся в сторонке у своей машины Петра и Сергея. Другой сержант просматривал их документы, поглядывая и на удивительного кота.
- Да. Вместе ездили отдыхать на природу.
- Этих не встречали? Милиционер протянул Павлу ксерокопию ориентировки с нечёткими портретами трёх мужчин, двух бородатых и одного бритого, в котором, впрочем, угадывался недавно почивший главарь неудачливой шайки.
- Нет вроде, не видели. А кто такие?
- Опасные преступники, несколько ограблений и два убийства. Если встретите похожих, звоните в милицию.
- Обязательно!
- Счастливого пути!
- Спасибо. Барсик, поехали!
И снова потянулись за окнами машины бескрайние степи с редкими посёлками и городишками, поскольку трасса в основном шла мимо крупных городов. Поздним вечером остановились на отдых в мотеле. Взяли два двухместных домика. Отправляясь на ужин, Павел оставил, было Барсика в домике, но тому непривычно было закрытое помещение, где оставаться в одиночестве он отказался. В результате он увязался следом, взрыкивая на чужих и топорща загривок. Кое-как его успокоили, и в столовой он вёл себя уже не так нервно, но постоянно поворачивал голову на всякий шум и на звук разговоров. Впрочем, обильная еда сделала его более меланхоличным.
Ужинающие водители, казахи и славяне смеялись и показывали на него пальцами, а он спокойно убирал из огромной миски уже вторую сырую курицу.
- Мама, смотри какая киса!
Павел обернулся на детский возглас и обомлел от ужаса: светловолосая девочка лет четырёх в джинсовом костюмчике сидела рядом с Барсиком и обнимала его за шею ручонками. Кот, впрочем, не выказывал абсолютно никакой агрессии, он даже жевать перестал, только жмурился, пока девочка, приговаривая «киса, киса», трепала его за уши и подёргивала за хвост. От сердца Павла отлегло. Тут девочка повернулась к нему и спросила:
- Дядя, а как его зовут?
- Барсик! Не трогай его за хвостик, ему не нравится.
- Хорошо. А он ваш?
- Нет, он свой, собственный, – всплыла фраза откуда-то из глубин памяти – но мы друзья.
- Я тоже хочу такого друга.
- Попроси маму, если она позволит, то ты заведёшь.
Подошла и мама:
- Какой он у вас большой и добрый! Извините! Пойдём Оля, нужно ехать, папа ждёт.
Она увела девочку, крикнувшую на прощанье: «Пока, Барсик!» и тут же приставшую к матери: «Нам нужно завести себе друга Барсика...»
- «Добрый!» - пробормотал Павел и подозвал официантку расплатиться.
Пришлось, правда, подождать, пока кот долакает миску молока.
Подойдя к домикам, Павел предложил Барсику побегать по территории, «поискать песочек», но кот отказался, и они вчетвером вошли в домик, обсудить, что делать дальше. Сергей включил приёмник и настроился на станцию, передающую оригинальный казахский рок.
Начал совещание Павел:
- Дело в том, ребята, что через погранпост на трассе нам нельзя: на Барсика нет документов. Начнутся придирки, будут требовать справки о прививках и тому подобное. Да ещё в инструментальном ящике у меня – сами знаете! Не стоит это никому показывать.
- Что же делать?
- Предлагаю ехать порознь: вы по трассе, а мы с котом «лосиной тропой». Есть тут такая через границу. Приходилось ездить, давно уже, правда, наличку возил, а обратно – запчасти. На российской стороне созвонимся и встретимся.
- Это не опасно?
- Ну, если не убегать, то стрелять не будут! Зато оштрафуют и перетряхнут до нитки... Тихо! – Павел указал на приёмник. Шли новости:
- «…. блестяще проведённой операции, органами внутренних дел Казахстана удалось обнаружить и блокировать банду Султана Бакиева. Во время задержания возникла перестрелка, во время которой банда была полностью уничтожена. Никто из сотрудников милиции не пострадал. Захвачено большое количество оружия. И о погоде. Сегодня вечером в Астане…»
Сергей со смехом приглушил звук:
- Вот как, блокировали и уничтожили! Кому-то теперь ордена достанутся!
- Генералам в Астане ордена, а милиционерам, которые «обнаружили и блокировали» – медали! – отозвался Павел.
- А это точно они? – засомневался Пётр.
- Точно! – ответил Павел – на ориентировке было написано: «Султан Бакиев, Ахмад Мамадов», третий неразборчиво. Кстати, для нас это очень хорошо, выходит, мы к этому делу непричастны. Ладно, с плеч долой! Как поедем?
- Наверно, мы лучше вместе поедем, дядя Паша. Да, Серёжа? Ответственность в случае чего вместе понесём.
- Вместе, конечно, веселей. Хорошо, тогда спать идите, завтра в семь часов подниму!
- По Москве или по-местному?
- По Гринвичу!
Друзья ушли, пожелав спокойной ночи «дяде Паше» и Барсику. Павел снова предложил, было Барсику погулять, но тот улёгся под столом и гулять отказался.

Глава 9.

Утром, после утренней пробежки наперегонки с котом, постучав в дверь домика москвичей и обозрев их заспанные лица, Павел ошарашил их новостью, что Барсик оказывается, умеет пользоваться унитазом, даже воду спускает! После чего, Павел отправился в душ, (правда, только холодная вода) оставив друзей в полном недоумении.
Встретились за завтраком. Народу в столовой было мало, так что поели без лишнего ажиотажа и засобирались в дорогу.
Однако, сразу выехать не удалось. Послушав звук мотора «Байкала» москвичей, дядя Паша с сомнением покачал головой и полез под капот что-то регулировать. В результате, выезд был отложен, зато мотор заработал как часы. Под вечер подъехали уже к самой границе, съехали с трассы на кривой просёлок и под покровом темноты без помех пересекли пограничную речку, а точнее почти сухой неглубокий овраг вдалеке от пограничных постов, казахстанского и российского.
Всю ночь двигались «аки тати в ночи», по выражению Сергея, ориентируясь только на попадавшиеся просёлки, да на показания бортовых компов. Под утро выехали на трассу, ведущую к Самаре, но вскоре решили остановиться и устроили днёвку на поляне, на берегу небольшой речки. Вздремнув часа четыре на спальниках, (палатки решили не ставить) проснулись разбитые и утомлённые.
Вследствие чего, для поднятия боевого духа, Павел присвоил себе диктаторские полномочия и устроил ликбез по вопросам борьбы без правил. С краткой лекцией – «русский танец «в присядку» является на самом деле тренировкой в нанесении ударов по нижним конечностям неограниченному числу противников, примерно аналогичную функцию имеет и украинский «гопак»» – и практическим показом приёмов борьбы «один в поле - воин». «Одним» был, конечно, дядя Паша, а роль «поля» вынужденно исполняли все прочие. Барсик тоже поддался всеобщему веселью, с урчаньем носился вокруг сражающихся майора и двух лейтенантов и имитировал опасные атаки.
В результате тренировки Пётр получил случайное, но болезненное поражение в пах – «прыгай на пятках, сразу пройдёт», попрыгал, правда, прошло – а Сергей несколько условно смертельных ударов в солнечное сплетение, в основание шеи и прочие места. Сам Павел не пропустил ни одного удара.
В конце концов, Павел прекратил тренировку «за выбытием личного состава из строя», поставил всем «неуды» и объявил благодарности за старание. А также посетовал, что нет тут его знакомого, армейского прапорщика Перепёлкина, который в его бытность, таких салаг, как эти лейтенанты, сражал пачками, а таких майоров как он – по двое и по трое одновременно. При этом «не потея и не пыхтя громче паровоза».
После тренировки все пошли купаться, – «ух, холодная!» - растёрлись полотенцами и пришли в оптимистичное расположение духа. Барсик, правда, не стал окунаться, только зашёл в воду и напился.
Оказалось, что Павел порезал во время купания свою многострадальную ступню, то ли об стекляшку, то ли о створку ракушки, но пока Сергей бегал за йодом, кот старательно зализал рану, и кровотечение прекратилось. Ногу, тем не менее, смазали лекарством.
Решено было отдыхать до вечера, с тем, чтобы выехать в ночь, когда движение на федералке не такое интенсивное. Пётр и дядя Паша улеглись поспать, а Сергей заснуть не смог, открыл свой ноутбук и снова углубился в чтение монографии академика Костина, поминутно вставляя в текст свои замечания, вроде: «чушь!», «в этом что-то есть», а чаще всего: «как я сам не додумался!»
Кот бродил по окрестностям, иногда принимался мышковать, а затем устроился рядом со спящими и тоже, казалось, задремал.