Как Высоцкий с Утесовым поссорились

     10 февраля 1970 года Высоцкий оформил развод с Людмилой Абрамовой, а 1 декабря того же года состоялась регистрация его брака с Мариной Влади.
     После свадьбы молодожены сняли квартиру в знаменитом московском «доме Большого театра», что на углу Каретного ряда и Садового кольца. Этот 11-этажный кооперативный дом был заселен артистами Большого театра и Мосэстрады. Высоцкий с Влади сняли квартиру под номером 173, которая принадлежала бывшей солистке оркестра Леонида Утесова Капитолине Лазаренко. На той же площадке две квартиры занимал сам Утесов с дочерью Дитой.
     Не исключено, что именно это обстоятельство и было решающим при выборе арендуемой квартиры. Рассказывают, что когда школьник Володя Высоцкий пришел записываться в театральную студию, то на вопрос, что он умеет делать, ответил: «Умею показывать Утесова».
     Даже если это и легенда (а вокруг Высоцкого — больше выдумок, чем правды), то она, по крайней мере, ничем не противоречит реалиям послевоенного времени, когда популярность нашего земляка была поистине «заоблачной». И весьма обоснованным кажется предположение, что свои ранние («приблатненные») песни Высоцкий сочинял под влиянием «запрещенного» Утесова («Го со смыком» и т.п.).
     Своих новых соседей постоянные жильцы дома поначалу встретили с интересом. Еще бы: брак Высоцкого и Влади был в ту пору едва ли не главной светской новостью советской столицы. По всей видимости, в первые дни пребывания новой супружеской пары и состоялась их встреча с Утесовым.
     Инициатором была Марина Влади, которой не терпелось поближе познакомиться с самым знаменитым из советских «шансонье». Она пригласила Леонида Осиповича с дочерью в гости. Высоцкий, естественно, исполнил несколько своих песен. Нашлась и тема для профессиональной беседы. Как пишет один из лучших биографов барда Владимир Новиков, Утесов поинтересовался, почему в разговоре у Высоцкого нет такого тембра, такого хрипа, как при пении.
     - Но иначе, Леонид Осипович, будет неинтересно, — ответил артист.
     Однако вскоре интерес и благожелательное отношение к знаменитой паре сменилось у «аборигенов» дома раздражением и даже негодованием. Причина заключалась в образе жизни, который вели Высоцкий и Влади. Некоторое представление об этом дают воспоминания Алексея Птицына: «У нас, вообще, молодежь была шумная: кто-то включит магнитофон на полную, кто-то еще что-нибудь… И, как сейчас помню, Высоцкий открыл балкон и пел песни под электрогитару. Не знаю, что за аппаратура была — это было очень громко. Пару раз все слышали, весь дом. Хорошо!»
     Но то, что было хорошо для юноши, никак не могло понравиться пожилым людям. Стоит учесть, что Утесову в ту пору было уже 75 лет и здоровье артиста, как и членов его семьи, оставляло желать лучшего. Дита, что называется, не вылазила из болячек, а ее муж, кинорежиссер Альберт Гендельштейн, страдал болезнью Паркинсона. Понятно, что ночные «посиделки» Высоцкого и Влади мешали им спать.
     Сперва соседи обходились замечаниями и просьбами, Высоцкий извинялся и обещал «утишить звук». Но наступала ночь, и все повторялось. Потом пошли разговоры «на повышенных тонах», а кончилось тем, что жильцы категорически потребовали у своих чересчур шумных соседей убраться подобру-поздорову, чтобы их не пришлось выдворять с помощью милиции.
     «Арендаторы» сперва огрызались, мотивируя тем, что заплатили хозяйке квартиры деньги вперед, но после того, как лично Утесов имел по этому поводу неприятный разговор с Владимиром Семеновичем, сдались и съехали.
     С тех пор, когда в присутствии Утесова звучало имя Высоцкого, певец морщился и тут же переводил разговор на другую тему.
     У читателей этих строк может возникнуть вопрос, а откуда мне обо всем этом известно?
     Поясняю. Как я уже упоминал, на площадке третьего этажа две квартиры принадлежали Утесову и его дочери, хозяйкой третьей, которую снимали Высоцкий и Влади, была Капитолина Лазаренко, а вот в четвертой квартире жили мои родственники, со слов которых я знаю об этой истории.
     Соседство Высоцкого с Утесовым было очень недолгим. Сужу об этом вот почему. Когда тетя написала мне, что их соседями стали Высоцкий и Влади, я попросил ее при возможности взять у них автограф. Переписывались мы не так чтобы часто, но пару раз в месяц – точно. И буквально через одно письмо тетя сообщила, что не может выполнить мою просьбу по причине того, что шумные квартиранты были изгнаны с позором. Потом, когда я приезжал в столицу, родственники рассказывали детали, которых я за давностью лет не упомню. Кто же знал, что пройдет не так уж много времени, и обожатели барда начнут собирать буквально все, что так или иначе связано с ним - включая его гитары, автомобили и все такое прочее.
     Так что будем считать, что этот мой рассказ – маленькая лепта в большое «общее дело».
     Лично же мне во всей этой истории немного жаль, что так и не удалось получить автограф Высоцкого и Влади.