Петр Лещенко - танго обаяния

[haim1961]

Петр Лещенко - танго обаяния

Он пел только по-русски, но его полюбил весь мир...
Спи, мое бедное сердце!
Счастье ведь было случайно...

ЛЮБОВНЫЙ РОМАН моих дедушки и бабушки начинался в 1935 г. под звуки романса “Голубые глаза” в задушевном исполнении Петра Лещенко. Дедушка контрабандой провез пластинку из Америки в СССР. У них был уникальный патефон с регулятором громкости, и слушали модный диск тихо-тихо – опасались доноса соседей. Так, потихоньку и тайком, любила Петра Лещенко вся советская страна – от простых рабочих до небожителей из Дома на набережной. Сталинские культурные идеологи анафемствовали его имя. Обвинение в “отзвуках кабацкого загула Лещенко” стало удобным предлогом для того, чтобы карать эстрадных артистов. Это обвинение предъявлялось даже Клавдии Шульженко...

Тем не менее запрет на диски Лещенко был не очень жестким. Приобрести пластинки легальным путем было, конечно, невозможно, но их осторожненько крутили в клубах по всей Совдепии. Популярность Лещенко превосходила всякое вероятие. Папанинский радист Эрнст Кренкель в 1937 г. слушал на арктической льдине песни Лещенко “Мусенька родная” и “Блины”, которые передавало в эфир радио Рейкьявика. Во время Великой Отечественной войны его пластинки зарывали в землю, как самое дорогое. В послевоенные годы в Москве оркестр “Джаз табачников” и его солист Николай Марков основали процветающую подпольную фирму по выпуску и распространению пластинок, записанных “под Лещенко”. (Один из музыкантов говорил: “Туда везем чемодан пластинок, обратно – чемодан денег”.)

Еще в начале 60-х гг. можно было купить “из-под полы” на Пушечной, возле Кузнецкого моста, любительские записи Лещенко, сделанные на рентгеновских снимках. Партийные “шишки” заказывали на Апрелевском заводе грамзаписи копии лещенковских дисков для личного употребления – спустя годы после того, как сам артист пал жертвой советизации Румынии.

КТО ОН, таинственный патефонный кумир? Петр Константинович Лещенко родился 3 июля 1898 г. в селе под Одессой, но с весьма раннего возраста проживал в Кишиневе. В 1918 г. Румынское королевство аннексировало Бессарабию – предмет давних территориальных претензий, и семья Лещенко сделалась эмигрантами без эмиграции. По советским понятиям, Лещенко “сильно провинился” уже тем, что не бросил немедленно свой дом и не уехал в Россию строить новое общество. Более того, в 1919 г. фронтовик Лещенко стал офицером Кубанских казачьих войск и участвовал в Гражданской войне на стороне белых. Один белогвардеец рассказывал легенду о том, как после эвакуации из Крыма Лещенко постиг все тонкости цыганской музыки и пения на острове Родос, под водительством некого таинственного “старца” из “фараонова племени”.

Лещенко вырос в очень бедной, но музыкальной семье и еще школьником стал собирать цыганские песни. Однако сначала он приобрел известность яркого исполнителя народных и характерных танцев и лишь много позже прославился как эстрадный певец. В 1931 г. выходят его первые пластинки, напетые в студии “Парлофон” в Берлине.

Когда Строк познакомился с Лещенко в Риге во время его выступления - жена Лещенко была танцовщицей, он сам был танцором, и они работали в одной программе - Строк (в домашней обстановке) предложил ему петь танго. Что в результате и привело к появлению певца Петра Лещенко, которого мы знаем...

За короткое время Лещенко становится знаменитым. Во всех больших и малых городах Европы его встречает самый теплый прием, даже в музыкально избалованной Вене, городе Штрауса. В Белграде он поет на семейном празднике короля Югославии Александра I Карагеоргиевича (вскоре этот любитель русской культуры будет убит хорватскими националистами-усташами). Британская чопорная холодность растоплена огнем его обаяния.

Он выступает на Би-би-си, в самых дорогих ресторанах и аристократических салонах Лондона. В русском пансионе он после ужина берется за гитару, а на пианино ему аккомпанирует князь Феликс Юсупов. Он обласкан мировой прессой. Один английский репортер назвал его “русским Бингом Кросби”. В огромной степени благодаря Петру Лещенко и Старый, и Новый Свет оказались охвачены модой на русскую и цыганскую песню. Только за четыре месяца 1934 г. он дает 90 концертов. При этом его репертуар настолько богат, что программа каждый раз меняется, Лещенко неизменно исполняет лишь “Чубчик”, любимый романс публики. Он бегло говорит на четырех языках, но ни за какие деньги не соглашается петь иначе как по-русски. И никогда не отказывается от участия в благотворительных представлениях – даже если у него на тот же день назначен концерт. Лещенко, с его элегантными манерами и точеным римским профилем, совсем не похож на выходца из крестьянской среды.

В основе его огромного успеха, конечно, лежат упорная работа над собой, “искра Божья” и голос редкого, изысканного тембра – лирический баритон, который тончайшие оттенки чувств способен передать в “интонируемом звуке”. С большим вкусом он создавал и собственную музыку, соединявшую цыганские мелодии с модными танцевальными ритмами, и тексты, которые нельзя отличить от народных. Он оказался также талантливым аранжировщиком, умевшим самому простому мотиву придать красивое оркестровое звучание. Шаляпин назвал его “пластиночным певцом”. Он очень много записывался на разных лейблах: “Коламбия”, “Электрокорд”, “Одеон”, “Сирена-Электро”, “Беллакорд”, и его диски расходились фантастическими тиражами. Очень важной для творчества Лещенко оказалась дружба с Оскаром Строком – великим мэтром “легкого жанра”, которого газеты Российской империи называли “королем русского танго”. “Цыганский король” Лещенко стал идеальным исполнителем его вещей, причем многие из них Строк написал специально для знаменитого певца. В 1941 г. Строк бежит от нацистов из Латвии в Советский Союз. Во время войны и после он пишет для советских эстрадных звезд первой величины – Изабеллы Юрьевой, Клавдии Шульженко, Леонида Утесова. Смерть композитора в 1975 г. не вызвала никакого общественного резонанса – для красных властей он всегда оставался "идеологически чуждым", и его имя старательно замалчивали. И уж вовсе костью в горле у начальников советского искусства были разудалые фокстроты, которые для Петра Лещенко писал Марк Марьяновский (погиб в Бухенвальде в 1944 г.), такие, как “Татьяна”. Вот две строфы из этой безумно популярной вещицы, по-настоящему оживающей только в обволакивающем голосе Лещенко, полном “чаруйного” магнетизма:

Встретились мы в баре ресторана.
Как мне знакомы твои черты...
Помнишь ли меня, моя Татьяна?
Мою любовь, наши прежние мечты?

Вижу губ накрашенных страданье,
В глазах твоих молчанье пустоты.
Где же, где, скажи, моя Татьяна,
Моя любовь, наши прежние мечты?

В 1935 г. Лещенко открыл фешенебельный ресторан на улице Виктории, в самом престижном районе Бухареста. В “Barul Lescenco” собираются сливки русской эмиграции и румынское высшее общество. Кароль II Гогенцоллерн-Зигмаринген возит Петра Лещенко на свою загородную виллу в бронированном авто. Румыния – благословенный край мирной природы, несколько похожий на Малороссию Гоголя. Но Румыния 30-х -это еще и страна, где сразу десяток фашистских партий грезят о “восстановлении Великой Дакии, которая простиралась от Вены до Азовского моря”. В 1940 г. генерал Антонеску становится диктатором, маршалом и главой “национал-легионерского режима”. Король Кароль II уезжает из страны, Бессарабию занимают красноармейские части. Лещенко лишается своей малой родины. В 1941 г. Румыния ввязалась во Вторую мировую войну на стороне Гитлера, а 31 августа 1944 г. в Бухарест вошли советские войска. Говорят, что паломничество советских солдат к Петру Лещенко началось после того, как на его концерте прослезился маршал Жуков. Дом Лещенко разрушен во время бомбежки, ресторан и румынский филиал "Коламбии", где он записывался, национализированы, новые власти Румынии запрещают его концерты без объяснения причин, но он наотрез отказывается последовать совету друзей – бежать. Лещенко счастлив, потому что он наконец может выступать перед собственным народом – своими самыми преданными слушателями. Он дает множество концертов для солдат советских оккупационных частей. Во время концерта в марте 1951 г. его арестовывают. Вспоминает сестра Петра Лещенко Валентина:

“Пошла молва, что заключенных будут вести по определенным улицам на работу по расчистке разрушенных домов. Я ждала с другими на улице. Нас было страшно много. Никто ни с кем не разговаривал, ни на кого не смотрел. Вдруг вижу – двигается к нам шеренга... О, Боже! – вот он, Петя! До чего бледен и измучен! Я смотрю на него, но боюсь заговорить. Он меня узнал и... только заплакал...”

Тем временем услужливый советский тенор Владимир Бунчиков записывает песенку “В любимом Бухаресте”:

Вечно будем мы вместе
Май встречать в Бухаресте.
Полны света и счастья
Вольные наши края.
Счастье светлое наше
Строим мы с вами, друзья...

Стройки счастья по коммунистическому рецепту неизбежно сопрягаются с человеческими жертвами. Петр Лещенко стал одним из тысяч безымянных строителей Дунайского канала и умер 16 июля 1954 г. в тюремной больнице. Его могила неизвестна.

(c) Алексей Светайло
[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки. Нажмите Здесь для Регистрации]