- Главная страница
- Новости Портала
- Живой звук
- Печатные материалы
- Авторские стихи и тексты песен
- Жанровая песня - тексты
- Литературный раздел - проза
- Владимир Урецкий представляет
- Творчество незрячих
- Видео материалы
- Партнёры
- Технический раздел
- Юмор
- Аркадий Северный - слушать концерты
- ProПесни с Максимом Кравчинским
- Форум
- Галерея
- Переводчик
- SpeedTest
03
May
2011
Можно ли сорвать выступление оркестра при помощи лимона? Вряд ли. Вот и Нина Бродская не поверила, когда ей сказали, что лимон сгодится для «вредительства». Суть диверсии состояла в следующем. Если музыкант-духовик в момент игры увидит разрезанный на части лимон, у него в буквальном смысле потекут слюнки – в ущерб звукам, извлекаемым из инструмента. И девушка-сорванец – на всякий случай, любопытства или баловства ради – решила проверить на практике это утверждение. Выразимся проще. Хотите заставить музыканта рассердиться? Покажите ему не фигу, а лимон! Желтый и кислый. И музыканты рассердились, когда юная солистка оркестра во время репетиции уселась в зале и стала «демонстративно поглощать цитрусовые». Оркестр в тот день не просто упражнялся, но разучивал новую сложную партитуру, которая требовала повышенного внимания. Делая рабочие замечания, дирижер-репетитор попросил повторить фрагмент – с третьей по четвертую цифру. И тут рознеровцы стали «выходить из строя», один за другим. «Что такое, почему не играете?» – негодовал дирижер. Ситуация напоминала саботаж, пахло дракой, как у «веселых ребят» Утесова. Кто-то из оркестрантов догадался показать на Нину, сидевшую в первом ряду.
Нина Бродская и Эдди Рознер
Нина Бродская
Издательство ДЕКОМ свои книги серий «Имена» и «Русские шансонье» посвящают ярким фигурам отечественной и зарубежной эстрады. Среди них десятки кумиров прошлых лет, а также и наши современники: П. Лещенко, О.Строк, Джо Дассен, В Высоцкий, М.Гулько, Арк. Северный и многие многие другие. Сейчас ДЕКОМ представляет первую в нашей в стране большую книгу об Эдди Рознере.
Эдди Рознер - коренной берлинец, джазовый виртуоз довоенной Европы, первый настоящий шоумен в CCCР. В Советском Союзе его имя и музыка попадали под запрет дважды – в конце сороковых, когда он на 7 лет «загремел» в лагеря, и начале семидесятых. Неудивительно, что мы до сих пор очень мало знаем об этом выдающемся музыканте. Еще при жизни о нем слагались легенды. Современники помнят его как кумира стиляг и любимца женщин, неутомимого рассказчика и человека со сложным и авантюрным характером, баловня фортуны и вечного скитальца.
В книгу о нем вошли воспоминания певицы Нины Бродской, свидетельства коллег, друзей и близких блистательного трубача. И не зря! В разное время с оркестром Рознера выступали ( а порой и дебютировали в нем) Капитолина Лазаренко и Нина Дорда, Гюлли Чохели и Лариса Мондрус, Ирина Бржевская и Мария Лукач, Салли Таль и Майя Кристалинская, Иван Тараканов, Эмиль Горовец, Олег Марусев, Владимир Макаров. В определенном смысле орестр служил стартовой площадкой для звезд советской эстрады 50-70 гг. Песни для его вокалистов писали Юрий Саульский, Оскар Фельцман, Владимир Шаинский и, разумеется, сам Эдди Рознер.
Автор документального романа, писатель и музыкант Дмитрий Драгилёв, собирал сведения об Эдди Рознере на протяжении двадцати пяти лет.
Книгу иллюстрируют эксклюзивные фотографии.
К изданию прилагается CD с двадцатью музыкальными композициями и песнями, исполняемыми оркестрами Эдди Рознера и вокалистами разных лет и упомянутыми в книге. Некоторые из них долгое время были недоступны современному слушателю.
***
Издательство ДЕКОМ любезно предоставило Шансон - Порталу фрагмент книги об Эдди Рознере. В Интернете публикуется впервые.
НИНА БРОДСКАЯ И ДРУГИЕ
Можно ли сорвать выступление оркестра при помощи лимона? Вряд ли. Вот и Нина Бродская не поверила, когда ей сказали, что лимон сгодится для «вредительства». Суть диверсии состояла в следующем. Если музыкант-духовик в момент игры увидит разрезанный на части лимон, у него в буквальном смысле потекут слюнки – в ущерб звукам, извлекаемым из инструмента. И девушка-сорванец – на всякий случай, любопытства или баловства ради – решила проверить на практике это утверждение. Выразимся проще. Хотите заставить музыканта рассердиться? Покажите ему не фигу, а лимон! Желтый и кислый. И музыканты рассердились, когда юная солистка оркестра во время репетиции уселась в зале и стала «демонстративно поглощать цитрусовые». Оркестр в тот день не просто упражнялся, но разучивал новую сложную партитуру, которая требовала повышенного внимания. Делая рабочие замечания, дирижер-репетитор попросил повторить фрагмент – с третьей по четвертую цифру. И тут рознеровцы стали «выходить из строя», один за другим. «Что такое, почему не играете?» – негодовал дирижер. Ситуация напоминала саботаж, пахло дракой, как у «веселых ребят» Утесова. Кто-то из оркестрантов догадался показать на Нину, сидевшую в первом ряду.
Нина Бродская и Эдди Рознер
«Ох, и попало мне тогда и от дирижера, и от самого Рознера! – вспоминает Бродская. – Больше я уже никогда не экспериментировала подобным образом. Правда, музыканты позже, вспоминая этот эпизод, очень смеялись, а я продолжала делать вид, будто это было не со мной».
Но как и откуда появилась в биг-бэнде Эдди Рознера такая «диверсантка»? История зачисления Нины Бродской в оркестровый штат заслуживает отдельного разговора.
Были в жизни Рознера города, в которые наносить визит – все равно что искушать судьбу. Например, Хабаровск, Сочи... На Амуре – встречи с Галиной Ходес и Антониной Грачевой, во всесоюзной здравнице – персональный концерт для вождя.
Летом 1964 года оркестр Эдди Рознера опять гастролировал на Черноморском побережье России. Разве откажешься! В отпуск ехать некогда. Нужно сочетать приятное с полезным. Рознера везде узнавали. Отдыхающие шушукались – знаменитый артист без охраны. Впрочем, не один – из Варшавы в Сочи приехала дочь Эрика.
Жаркий август шестьдесят четвертого не прошел для Эдди и его оркестра бесследно. Бедрос Киркоров привез из поездки в Сочи жену, а Рознер – новую солистку оркестра.
Приморский пляж доступен всем. В принципе ничего удивительного. Фактически любой пляж можно было назвать приморским, но этот отличался особым шиком. Деревянные навесы, деревянные лежаки, а самое главное – гостиница «Приморская», в которой останавливались столичные знаменитости. Здесь же, в «Приморской», заякорился и Эдди Рознер.
Шестнадцатилетняя москвичка Нина приехала в Сочи с родными – на время каникул в музыкальном училище.
Нина Бродская:
Мы с братом обожали Сочи, с утра – пляж, а вечером в порту ловля крабов или рыбы, а бывало, шли в кино. Дни пробегали весело. Да и обстановка в Сочи всегда отличалась приподнятостью духа и праздничным настроением отдыхающих. Беззаботная жизнь на отдыхе делала людей расслабленными, веселыми и добрыми.
Но как и откуда появилась в биг-бэнде Эдди Рознера такая «диверсантка»? История зачисления Нины Бродской в оркестровый штат заслуживает отдельного разговора.
Были в жизни Рознера города, в которые наносить визит – все равно что искушать судьбу. Например, Хабаровск, Сочи... На Амуре – встречи с Галиной Ходес и Антониной Грачевой, во всесоюзной здравнице – персональный концерт для вождя.
Летом 1964 года оркестр Эдди Рознера опять гастролировал на Черноморском побережье России. Разве откажешься! В отпуск ехать некогда. Нужно сочетать приятное с полезным. Рознера везде узнавали. Отдыхающие шушукались – знаменитый артист без охраны. Впрочем, не один – из Варшавы в Сочи приехала дочь Эрика.
Жаркий август шестьдесят четвертого не прошел для Эдди и его оркестра бесследно. Бедрос Киркоров привез из поездки в Сочи жену, а Рознер – новую солистку оркестра.
Приморский пляж доступен всем. В принципе ничего удивительного. Фактически любой пляж можно было назвать приморским, но этот отличался особым шиком. Деревянные навесы, деревянные лежаки, а самое главное – гостиница «Приморская», в которой останавливались столичные знаменитости. Здесь же, в «Приморской», заякорился и Эдди Рознер.
Шестнадцатилетняя москвичка Нина приехала в Сочи с родными – на время каникул в музыкальном училище.
responsive
Нина Бродская:
Мы с братом обожали Сочи, с утра – пляж, а вечером в порту ловля крабов или рыбы, а бывало, шли в кино. Дни пробегали весело. Да и обстановка в Сочи всегда отличалась приподнятостью духа и праздничным настроением отдыхающих. Беззаботная жизнь на отдыхе делала людей расслабленными, веселыми и добрыми.
Нина Бродская
Нина часто и охотно устраивала импровизированные концерты прямо на пляже. Разумеется, бесплатные, от полноты души и чистого сердца. Нине нравилось петь. Сначала для своих – курортных знакомых, с которыми общались мама и папа. Постепенно круг слушателей расширялся. Во время одного из таких «выступлений» к девушке обратился певец Тбилисского театра оперы и балета:
– Нина, здесь на пляже сидит сам Эдди Рознер. Ты должна ему спеть.
– Зачем?
– Ты знаешь, кто этот человек? Это звезда мира! Я уверен, деточка, ты ему понравишься. Пойдем, я познакомлю тебя с ним!
Прежде Нина никогда не чувствовала себя растерянной. Она не боялась купаться в шторм, заплывать далеко в море, выступать перед незнакомыми людьми. Теперь же, после услышанных слов, девушка, с детства мечтавшая стать певицей, по-настоящему испугалась.
– Никуда я не пойду! – отрезала она.
Но «агитатор» остался непреклонен, и уговоры подействовали. Взяв Нину за руку, тбилисец повел ее к Рознеру.
– Здравствуйте, товарищ Рознер!
В темных плавках, солнцезащитных очках и белой спортивной кепочке с красно-синими полосками, Эдди, казалось, не обратил на пришедших никакого внимания.
– Я сам оперный певец, – продолжал мужчина. – И хочу, чтобы Вы послушали эту девочку, как она поет!
Нине было не по себе. «Зачем только я согласилась пойти!» – переживала она, не заметив, как ее обступили соседи по пляжу. Соседи, которые уже слышали пение Нины.
Рознер скептически посмотрел на девушку.
– А ну, Нина, спой-ка ему, спой, не бойся! – подбадривающе крикнул кто-то.
И Нина запела «Тум-балалайку». Спела одну песню, потом другую, третью. Рознер слушал внимательно, задал несколько вопросов и наконец попросил привести отца или маму. Пришел отец.
– Саша, вы? Так это ваша дочка? – удивлению Рознера не было предела.
Еще больше удивилась Нина. Она даже не предполагала, что барабанщик Александр Бродский и Эдди Рознер давно знакомы. И давно не виделись.
«Рознер обнял моего папу, и они оба стали ходить вокруг клумбы, о чем-то серьезно разговаривая, – вспоминает Бродская. – Рознер убеждал отца в том, что для такой, как я, нужна сцена и что он приложит все усилия, чтобы сделать из меня настоящую звезду. Он просил моих родителей разрешить мне принять участие в дальнейших гастролях оркестра на Черноморском побережье, но родители не согласились. В итоге сошлись на том, что если Рознер не передумает, то мы продолжим разговор в Москве. Я была счастлива!»
Нина не догадывалась, что за нее уже хлопотали. Брат отца – дядя Лева, чечеточник и барабанщик, – был тоже знаком с Рознером и рассказывал ему о талантливой племяннице. Но подобным разговорам Рознер обычно внимал вполуха: какие еврейские родители не считают вундеркиндом горячо любимое чадо!
Вопрос решился осенью. Нине и дяде Леве предстояло в условленный день и час нанести визит к Рознеру. Тот октябрьский вечер в Москве Нине запомнился особенно остро. Первым приветствовал гостей пинчер Джерри: лай собаки Нина услышала, как только вышла из лифта. На пороге квартиры встречал радушный хозяин. Нину ждали: в качестве «жюри» Рознер пригласил Луи Марковича с супругой.
Нина Бродская:
Теперь Рознер уже не казался мне строгим и недовольным. Поухаживав за нами в прихожей, он пригласил к столу. На столе были какие-то закуски, но ни я, ни дядя Лева не притронулись к пище. Через некоторое время Эдди Игнатьевич попросил меня что-нибудь спеть. Он сел за пианино и стал аккомпанировать мне, а я, как и тогда на пляже, запела одну, другую, третью... После спетых мною песен я почувствовала расположение к себе со стороны находившихся в квартире гостей.
Думаете, этим прослушиванием дело ограничилось? Отнюдь. Несколько раз еще пришлось Нине выступить под аккомпанемент Рознера перед разными людьми. Когда Эдди окончательно утвердился в своем решении, он «отдал» девушку в надежные руки концертмейстера, которому в свою очередь было поручено разучить с ней несколько песен Рознера на стихи Евгения Долматовского и Михаила Пляцковского. Нина увлеченно знакомилась с материалом:
«Э. И. был музыкантом высокопрофессиональным. Не позволяя ошибок ни себе, ни другим, он, возможно, “проверял меня на прочность”, прежде чем решиться на серьезный шаг. Песни были очень красивыми, в джазовом стиле. Помню тишину в зале, сидящих людей и игру оркестра во время первой репетиции. Какое это было блаженство! Огромный оркестр – и я».
– Нина, здесь на пляже сидит сам Эдди Рознер. Ты должна ему спеть.
– Зачем?
– Ты знаешь, кто этот человек? Это звезда мира! Я уверен, деточка, ты ему понравишься. Пойдем, я познакомлю тебя с ним!
Прежде Нина никогда не чувствовала себя растерянной. Она не боялась купаться в шторм, заплывать далеко в море, выступать перед незнакомыми людьми. Теперь же, после услышанных слов, девушка, с детства мечтавшая стать певицей, по-настоящему испугалась.
– Никуда я не пойду! – отрезала она.
Но «агитатор» остался непреклонен, и уговоры подействовали. Взяв Нину за руку, тбилисец повел ее к Рознеру.
– Здравствуйте, товарищ Рознер!
В темных плавках, солнцезащитных очках и белой спортивной кепочке с красно-синими полосками, Эдди, казалось, не обратил на пришедших никакого внимания.
– Я сам оперный певец, – продолжал мужчина. – И хочу, чтобы Вы послушали эту девочку, как она поет!
Нине было не по себе. «Зачем только я согласилась пойти!» – переживала она, не заметив, как ее обступили соседи по пляжу. Соседи, которые уже слышали пение Нины.
Рознер скептически посмотрел на девушку.
– А ну, Нина, спой-ка ему, спой, не бойся! – подбадривающе крикнул кто-то.
И Нина запела «Тум-балалайку». Спела одну песню, потом другую, третью. Рознер слушал внимательно, задал несколько вопросов и наконец попросил привести отца или маму. Пришел отец.
– Саша, вы? Так это ваша дочка? – удивлению Рознера не было предела.
Еще больше удивилась Нина. Она даже не предполагала, что барабанщик Александр Бродский и Эдди Рознер давно знакомы. И давно не виделись.
«Рознер обнял моего папу, и они оба стали ходить вокруг клумбы, о чем-то серьезно разговаривая, – вспоминает Бродская. – Рознер убеждал отца в том, что для такой, как я, нужна сцена и что он приложит все усилия, чтобы сделать из меня настоящую звезду. Он просил моих родителей разрешить мне принять участие в дальнейших гастролях оркестра на Черноморском побережье, но родители не согласились. В итоге сошлись на том, что если Рознер не передумает, то мы продолжим разговор в Москве. Я была счастлива!»
Нина не догадывалась, что за нее уже хлопотали. Брат отца – дядя Лева, чечеточник и барабанщик, – был тоже знаком с Рознером и рассказывал ему о талантливой племяннице. Но подобным разговорам Рознер обычно внимал вполуха: какие еврейские родители не считают вундеркиндом горячо любимое чадо!
Вопрос решился осенью. Нине и дяде Леве предстояло в условленный день и час нанести визит к Рознеру. Тот октябрьский вечер в Москве Нине запомнился особенно остро. Первым приветствовал гостей пинчер Джерри: лай собаки Нина услышала, как только вышла из лифта. На пороге квартиры встречал радушный хозяин. Нину ждали: в качестве «жюри» Рознер пригласил Луи Марковича с супругой.
Нина Бродская:
Теперь Рознер уже не казался мне строгим и недовольным. Поухаживав за нами в прихожей, он пригласил к столу. На столе были какие-то закуски, но ни я, ни дядя Лева не притронулись к пище. Через некоторое время Эдди Игнатьевич попросил меня что-нибудь спеть. Он сел за пианино и стал аккомпанировать мне, а я, как и тогда на пляже, запела одну, другую, третью... После спетых мною песен я почувствовала расположение к себе со стороны находившихся в квартире гостей.
Думаете, этим прослушиванием дело ограничилось? Отнюдь. Несколько раз еще пришлось Нине выступить под аккомпанемент Рознера перед разными людьми. Когда Эдди окончательно утвердился в своем решении, он «отдал» девушку в надежные руки концертмейстера, которому в свою очередь было поручено разучить с ней несколько песен Рознера на стихи Евгения Долматовского и Михаила Пляцковского. Нина увлеченно знакомилась с материалом:
«Э. И. был музыкантом высокопрофессиональным. Не позволяя ошибок ни себе, ни другим, он, возможно, “проверял меня на прочность”, прежде чем решиться на серьезный шаг. Песни были очень красивыми, в джазовом стиле. Помню тишину в зале, сидящих людей и игру оркестра во время первой репетиции. Какое это было блаженство! Огромный оркестр – и я».
Серия "Имена"
Автор – Дмитрий Драгилев
Нижний Новгород, © ДЕКОМ, 2011
– 360 с., 2 иллюстративные вклейки,
подарочный CD, тираж 2300 экз.
ISBN 978-5-89533-236-8
© Шансон - Портал
Автор – Дмитрий Драгилев
Нижний Новгород, © ДЕКОМ, 2011
– 360 с., 2 иллюстративные вклейки,
подарочный CD, тираж 2300 экз.
ISBN 978-5-89533-236-8
© Шансон - Портал