Грустный клоун и его песни еврейского местечка

     В майском номере германского издания «Еврейская панорама» вышло интервью Ефима Александрова. Сайт Шансон - Портал представляет его в расширенном виде, с любезного разрешения Ефима Борисовича.
  

  
     Ефим Александров – поистине волшебник и творец, ведь благодаря созданному им удивительному проекту «Песни еврейского местечка» перед благодарным зрителем словно по волшебству из небытия возникает ушедший в историю мир еврейских местечек с их музыкой и мудростью, с их печалью и радостью. Ефим Александров автор идеи, солист, художественный руководитель проекта, в котором в музыкальной форме сохраняется язык идиш, забытый дух «штетлов», оставшихся теперь уже только в нашей памяти, литературе, на полотнах художников.
     Творчество артиста особенно близко людям старшего поколения, они самая верная и преданная его аудитория: приезжают на концерты из всех точек Земли, собирают аншлаги, добираясь до мероприятия порой на инвалидных колясках. А самое главное – трепетно ждут своего кумира после, чтобы лично вручить ему старые пластинки с музыкой на идиш для его многочисленной коллекции, ведь доверить такие родные реликвии больше никому не могут. Знают: Александров уж точно продлит жизнь этим ретро аудионосителям, бережно сохранит их для потомков. Вскоре у проекта нашего талантливого собеседника грядёт круглая дата – двадцать лет. В преддверии юбилея мы поговорили о будущем песни на «маме лошен», перелистали яркие страницы увлекательной биографии певца.
  

  
     - Ефим Борисович, Вы начинали актером юмористического театра Владимира Винокура. В какой момент покинули его и пришли к основному, самостоятельному занятию своей жизни – исполнению песен?
  
     Будучи ещё студентом факультета музыкального театра ГИТИСа, я проходил практику в Камерном еврейском театре, тогда же меня к себе пригласил Владимир Винокур. Мы проработали вместе почти 10 лет, поглощённые совместной кипучей деятельностью, выпускали спектакли, где я выступал не только в качестве артиста, но и режиссёром. Создали массу номеров, которые до сих пор популярны на ю-тубе, и их до сих пор демонстрируют в качестве старой доброй эстрадной классики, на нашем телевидении. Так вот, «Песни еврейского местечка» зарождались как раз на подмостках тех выступлений с Винокуром.
  
     - Как именно?

     Однажды мы отправились в Австралию с концертами театра, включив в них шуточный номер, где Винокур, пародируя одну из музыкальных передач ТВ того времени, объявлял, что редакция получила письмо от активистов общества «Память» (в то время была такая антисемитская организация) с просьбой включить в программу выступление артистов Биробиджанской филармонии. Сами понимаете – это уже вызывало смех. Я выходил в больших красных шароварах, в казачьей папахе и украинской вышитой сорочке и торжественно произносил: «Говорыть Кыйив. Звучыть украйинська народна писня: «Ицик хот шойн хасэнэ гехат». Тут зал просто взрывался смехом и аплодисментами! И далее шла известная песня на идиш с шуточным куплетом на украинском языке. Эту сценку сопровождал огромный, просто ошеломительный успех! В следующий раз, когда снова полетели за рубеж, представили зрителям уже полноценное еврейское отделение в моём исполнении, и это всё в рамках концерта Винокура. Именно Володя Винокур дал возможность мне, тогда ещё совсем молодому артисту, представить широкой аудитории еврейские песни на идиш! Более того, тогда же познакомил меня с нашим выдающимся поэтом Михаилом Таничем, и у нас тогда родился целый цикл песен на еврейские темы. В результате был записан первый альбом еврейских песен на идиш и русском языке «А гицн паровоз», куда вошли песни на стихи М. Танича, Б. Зицермана (моего отца), а также несколько народных старинных песен на идиш. Это уже гораздо позже мы встретились с замечательным человеком, меценатом, Яном Ашкиназием и решили запустить большой культурологический проект «Песни еврейского местечка», который мог бы постоянно пополняться новыми программами на еврейскую тематику. И сегодня я с гордостью хочу Вам сообщить, что через полтора года нашему проекту исполнится 20 лет.
  

  
     - Значит, «Песни еврейского местечка» популярны и сегодня?
  
     К счастью, да: наш проект продолжает жить, несмотря на все трудности. Однажды мой папа, когда мы привезли нашу программу в Израиль, с горечью сказал мне: «Фима, к сожалению, наше старшее поколение, которое с материнским молоком впитало в себя песни на идиш как свет радости и веры, как часть своей ментальности, постепенно уходит. Эти песни помогали нам выжить в галуте, во всех жутких испытаниях, являясь своеобразным маяком света и надежды. Это не просто песни, это наша жизнь А творчество, которым ты занимаешься, нам её продлевает!». Эти слова дали мне необычайный стимул продолжать свое дело. Самое главное, программы в рамках нашего культурологического проекта до сих пор радуют своих поклонников, сохраняя наследие ушедших предков, большая часть которых попала в звериные жернова Холокоста. Вместе с целым поколением евреев в пепел превратился и огромный, значимый пласт культуры идишкайта – песен, языка, литературы, декоративно-прикладного искусства, живописи.
  

     - Вам предстоят гастроли в Мексику. Неужели там тоже есть евреи?
  
     Да, как раз сейчас мы работаем над предстоящей в начале февраля поездкой на большой праздничный еврейский фестиваль в Мехико. Вы не поверите, в этой стране тоже есть «наши люди»! По данным авторитетных источников, в Мексике их более сорока тысяч. Только в одном Мехико действует более 20 синагог. Так что, так уж получилось, что в государстве пёстрых пончо и длинных сериалов, хотя устроители и сняли прекрасный театральный зал в центре Мехико, всё же нет возможности разместить в тысячном зале всех желающих попасть на наш концерт и послушать песни еврейских местечек. Я думаю, придёт время, и Мехико последует примеру Екатеринбурга. Буквально год назад в этом полуторамиллионном уральском мегаполисе местная община сняла на Хануку для нашего представления спортивный комплекс «Уралочка», где собралось сразу около семи тысяч зрителей, чтобы послушать песни наших бабушек и дедушек, песни наших матерей и отцов.
  

  
Я об этом обязательно расскажу в Мексике, куда мы летим нашим выездным вариантом, группой из 22-х человек. Это хореографический коллектив, вокальный ансамбль и технические службы. Сейчас активно проводим репетиции. Мексиканскому зрителю мы представим еврейские песни на идиш и на русском языке. Недавно позвонил организаторам данного мероприятия (общаемся мы с ними через переводчика) и спросил, готовят ли у них фаршированную рыбу, поймут ли они нашу песню «Гефилтэ фиш»? К моему радостному удивлению, мне ответили, что у них готовится не только гефилтэ фиш, но и практически все блюда ашкеназской кухни! Я рассказал об этом главному раввину России, Берл Лазару, и для него это тоже стало приятным сюрпризом. Мы сняли его обращение к нашим зрителям, которые будут на нашем концерте в Мехико. Берл Лазар произнёс замечательные, тёплые слова о том, что мы – одна огромная семья, и в какой бы стране мы не жили, где бы не творили, мы – евреи, и останемся ими навсегда!

     - Несколько слов, пожалуйста, о Вашем спонсоре, Яне Ашкиназии. Как Вам удалось убедить его поддержать проект, общаетесь ли сегодня?
  
     Ян Ашкиназий – не просто спонсор и меценат, но и генеральный продюсер всех наших основных московских премьер, телевизионных съёмок наших программ. Именно благодаря ему и смог когда-то осуществиться наш проект «Песни еврейского местечка». Ян влюблён в песенное искусство местечек. Несмотря на то, что, кажется, в меру своей повседневной деятельности, он далёк от сценического искусства, являясь Доктором технических наук, Лауреатом Государственной премии Российской Федерации за технические изобретения, в душе он тонкий лирик, любящий музыку и искусство. Это мой настоящий друг, соратник, и родной для меня человек. Конечно, нашему проекту с каждым годом всё сложнее функционировать, ведь наш зритель, покупающий билеты, постепенно уходит. Радует, конечно, тот факт, что на наших концертах последнее время мы стали замечать много молодёжи, и даже детей, которых приводят с собой наши зрители. Конечно же, особенно, просто до слёз нас волнует, когда пожилых слушателей доставляют к нам на концерт даже на инвалидных колясках. Люди ни за что не хотят пропустить представление «Песен еврейского местечка» в своём городе! И это – особое чувство, когда осознаёшь, что исполняемая музыка переносит их, пусть ненадолго, в счастливые детские годы, когда были живы мама и папа, и рядом были все остальные члены семьи, когда они были маленькими мальчиками и девочками, в местечке кипела бурная, насыщенная жизнь, и всё лучшее, казалось, только впереди... Конечно, время их юности, обожжённое эхом военного лихолетья, связано и со страхом, и с многочисленными запретами, но ведь песня – это форма энергии, соединяющая человеческую душу с Божественным светом, в котором радость надежды побеждает все житейские невзгоды. Низкий поклон всем, кто участвует в проекте, кто помогает нам продолжать выступать, нести в массы идишкайт. И прежде всего – этот поклон, конечно же, Яну Ашкиназию.
  

     - Ваш отец, Борис Зицерман, был узником гетто и чудом выжил... Как ему удалось спастись?
  
     Верно, папа, да и моя мама, были малолетними узниками Бершадского гетто, которое было под управлением румынских фашистских войск. Туда пригнали и румынских евреев. В местечковых миниатюрных лачугах селилось по несколько семей. Жуткое время. Жуткое место. Голод, холод, каторжные работы, расстрелы, тиф… В 1944 году, когда отцу исполнилось 18 лет, советская армия освободила Бершадь, и мой папа тут же был призван в её ряды, и закончил войну сержантом – на границе с Польшей. После войны отец нашёл мою маму, она к тому времени окончила медучилище и работала в больнице на Западной Украине. Чуть позже папа окончил львовский университет, трудился в редакциях районных газет Подволочиска и Волочиска, печатался со своими стихами в газетах и журналах Украины. А в Бершадском гетто он прятал свои стихотворные рукописи, повествующие о происходящем вокруг. Замечательный израильский поэт, журналист, Фредди Зорин писал, что сочиняемые моим отцом стихи «передавались в гетто из уст в уста, поддерживая единоверцев, даря им огоньки надежды. Думал ли автор о том, что его могли вычислить местные пособники фашистов, и это было бы равносильно смертному приговору? В сборник «Песни былого» («Из еврейской народной поэзии»), изданный в Москве в 1986 году, вошло стихотворение «Возница», переведённое с языка идиш на русский Наумом Гребневым. Авторство там не указано, а между тем написал стихи эти Борис Зицерман – о том, что видел собственными глазами, что отозвалось болью в сердце и вылилось обжигающими душу строками на бумагу». Это уже позже, в Москве и Тель-Авиве, вышли в свет две книги стихов моего отца, и они, в основном, – тоже на еврейскую тему. Несколько его стихов на идиш и русском были положены на музыку и до сих пор звучат в наших концертах.
  
     - Так как наша газета выходит в Германии, любопытно узнать, как Вас там принимают, чем конкретно отличается аудитория этой европейской страны от других зрителей?
  
     В Германии наши программы всегда принимают замечательно. Процент понимающих смысл фраз на идише, конечно же, больше, чем в других странах, ведь немецкий и идиш очень похожи. Есть даже анекдот, в котором из местечка в Германию приезжают мальчик с папой и удивляются: почему все говорят на идиш с таким сильным акцентом?! (смеется *) – «Фольклор – это мудрость народа», гласит определение в учебнике литературы. В чём уникальность фольклора и «цимес» композиций евреев местечка, как думаете?
     На мой взгляд, он заключается в том, что через все этапы жизненных испытаний, которые проходил еврейский народ, мы пронесли свет шаббатных свечей и веру еврейской души. Это очень важно. Мелодии о любви и страданиях, о доме и о тяжелой судьбе, о маме, о детях, о надежде… Это волшебная музыка, помогающая этносу выжить. И потому в еврейских песнях заключена особая сила. Сила Света! Солнечного Света, пробивающего тьму страха и уныния.
  

     - В одном из Ваших интервью Вы говорили, что антисемитизм в годы Вашего взросления и становления принял общеполитические черты. Что Вы имеете в виду?
  
     Я вырос на западной Украине, во времена, когда в моём местечке Подволочиск осталось всего несколько еврейских семей. А до войны там было 7 синагог! Сегодня в Подволочиске стоит еврейский мемориал – там, куда фашисты на расстрел свозили всех евреев местечка... Несмотря на так называемый «бытовой антисемитизм», который для меня был очень болезненным (это отдельная история), несмотря на многочисленные запреты и препятствия, творимые тогдашней Советской властью, моё детство всё же было пропитано традициями и обычаями, от своих корней я никогда не уходил, не стремился к ассимиляции. А несколько лет назад взял, да и записал альбом любимых украинских песен. Поверьте, просто по зову души. Вместе с Российским государственным симфоническим оркестром кинематографии. Знаете, сидел в тон-студии Мосфильма на сведении музыкального материала, и вспоминал местечка моего детства и юности, мой Подволочиск, и Волочиск, это на Тернопольщине и Хмельнитчине. Вот наш дворик, вот все взрослые играют в беседке в лото, несут к общему столу кто чем богат, и по сто грамм тоже, а мы, детвора, бегаем вокруг... Вот яблоня зацвела как раз в мой день рождения и моя еврейская мама на украинском языке восторженно говорит мне: «Сыну, дывыся, як яблонька зацвила сьогодни! Цэ подаруночок в твий день народжэння»! Так вот, сидел я на сведении этих песен и слёзы наворачивались на глаза. Ведь эти замечательные украинские песни – это такие же песни моей души, как и еврейские, как и русские... Мы пели их вместе с мамой и папой в те уже далёкие, но самые счастливые времена, когда родители были совсем молодые, и казалось, что так будет всегда. Искренне надеюсь, что сегодняшняя Украина найдёт в себе силы и здравый смысл сбросить в небытие просыпающийся дух нацизма. Удручающе смотрю на все эти вновь создаваемые памятники, на названия улиц украинских городов, сегодня переименованные именами тех, кто уничтожал мирных людей только за то, что они иной национальности… Из истории, которая должна не только констатировать, но, прежде всего, учить, я знаю: любой этнонационализм ведёт в тупик!
  

  
     - Вы начинали на российской эстраде в качестве юмориста. Но часто персонажи, забавляющие публику в зале, в обычной жизни оказываются довольно грустными клоунами, прямыми противоположностями своих сценических героев. Каков Ваш характер вне эстрадной площадки?
  
     Я тоже грустный клоун. Хотя, когда меня окружают мои друзья, иногда «грустный клоун» напрочь забывает о грусти…
  
     - Что Вам дала практика в Еврейском театре (в профессиональном плане)?
  
     Еврейский театр в те годы стал для меня открытием! А знакомство с такими удивительными людьми, как Мария Ефимовна Котлярова, Александр Евсеевич Герцберг (прежде – артисты великого театра Михоэлса), стало для меня особой радостью. Впоследствии Марина Ефимовна и Александр Евсеевич стали консультантами нашего проекта «Песни еврейского местечка» и внесли свою важную лепту в его становление.
  
     - Кто еще из известных людей поддержал «Песни еврейского местечка?»
  
     Конечно, Юрий Башмет – выдающийся музыкант, под патронажем которого мы открывали наш еврейский проект. Конечно же, великие наши современники, с которыми я имел честь быть в очень тёплых человеческих и творческих отношениях: Иосиф Кобзон, Оскар Фельцман… Поверьте на слово, в России все мои коллеги очень тепло отзываются о нашем детище. Владимир Спиваков,Лев Лещенко, Анатолий Кролл, Евгений Петросян, Алла Духова, Александр Серов, Игорь Николаев, Клара Новикова, Сосо Павлиашвили, не говоря уже о Володе Винокуре, многие из которых неоднократно были зрителями нашего еврейского проекта. Легендарный композитор и певец Юрий Антонов очень тепло отзывается об услышанных им песнях из нашей программы, по его признанию, когда он услышал эти еврейские песни в красках симфонического оркестра, был ими буквально очарован. И этот список замечательных имён можно продолжить… Да что уж тут говорить, на одной из «Недель мод» в Москве я встретил Аллу Борисовну Пугачёву и Максима Галкина, и они очень живо интересовались, как живёт наш проект. Но самая важная поддержка для нас, конечно, – это наши простые зрители в разных городах и странах. Я говорю не «мои», а именно НАШИ зрители, так как вместе со мной над проектом трудятся многие мои друзья-единомышленники. Только слившись в едином творческом стремлении, вникнув в атмосферу музыкальной культуры народа, мы смогли создать наш культурологический проект. Работа над ним ,слава Б-гу, не останавливается все эти годы, продолжается до сих пор.
  

     - Важно ли сохранить идиш для потомков, или «искусственный язык галута» всё равно постепенно уйдет? Как Вы думаете?
  
     Да, мне часто говорят, что язык идиш – это символ изгнания, и спрашивают, почему бы мне не начать петь на иврите… Относительно того, что «идиш – символ изгнания», скажу Вам, что это чистой воды пропагандистское измышление. Несправедливое. А значит – мерзкое! Идиш – да, язык рассеяния, но не символ изгнания! Идиш наши предки нарекли «мамэ лошн» – мамин язык! И если уж говорить о символах, то идиш – это символ материнской преданности! Символ любви! Любви наших мам и пап, бабушек и дедушек. Символ испытаний и преодолений! Символ Победы! Но никак не «символ изгнания», или как Вы процитировали, «искусственный язык галута». Лауреат Нобелевской премии по литературе Зингер Исаак Башевис, выдающийся писатель, писавший на идиш, в Нобелевской лекции в 1978 году сказал, что рассматривает свою Нобелевскую премию как признание языка идиш, языка без земли, но при этом языка без границ! Именно поэтому, придавая языку подобные ярлыки вроде «символ изгнания», «искусственный язык галута», мы тем самым как бы «открещиваемся» от своей причастности к истории своего народа. Если бы идиш был навязан народу его гонителями, это было бы иное дело. Но ведь идиш был создан нашими замечательными и несломленными предками! Это веками преследуемый и угнетаемый язык сопротивления и гордости, язык сохранения культурных и религиозных традиций, язык надежды и веры, язык ЕДИНЕНИЯ И ПОБЕДЫ! Именно во времена рассеяния он помог народу избежать смешения, растворения в кипящей лаве иных языков и культур. Число говорящих на идиш до начала Второй мировой войны составляло 11 млн. человек! На идише выходило более 600 газет и журналов, на идише писались романы и научные труды, ставились спектакли, записывались пластинки... И если в начале ХХ века ещё велись разговоры о том, что идиш – это всего лишь жаргон, язык еврейских домохозяек, «испорченный немецкий», то в 30-е годы Британская энциклопедия назвала идиш одним из основных языков культурного мира. И как можно оспаривать сегодня значение идиша для нашего народа, противопоставляя идиш ивриту? Ведь это всё равно что противопоставлять ствол дерева его корням и спорить, что из этих частей для дерева важнее. Идиш вместе с его носителями был почти уничтожен в огне Катастрофы. Отвергая его, отказываясь от него сегодня, мы приравниваем себя к тем, кто это сотворил, приравниваем себя к отрицателям Холокоста. Да, к великому прискорбию, сегодня идиш включён Юнеско в Красную книгу исчезающих языков. Но, как заметил китайский мыслитель Лао-цзы, нет ничего более вечного, чем исчезающие языки. И я уверен, что в сегодняшнем ярком и праздничном свете субботних свечей Израиля явственно присутствует душевный отблеск свечей наших мужественных мам и пап, бабушек и дедушек, некогда жителей еврейских местечек, прошедших через самые страшные испытания, и при этом любивших и певших на языке ИДИШ.