Рижское танго Петра Лещенко

     В 1930-е годы трудно было назвать исполнителя романсов и песен, равного по известности Петру Лещенко. Пластинки с голосом замечательного артиста русского зарубежья раскупались по всему миру, а его гастрольные пути пролегали по многим городам Европы. Но Рига занимала в его жизни особое место.
  

  

  
     Рижанка Зинаида Закис была на 6 лет моложе Лещенко. Они познакомились в 1925 году в Париже, где Зинаида училась в частной балетной школе, и куда Петр приехал из Кишинева в поисках удачи. Вскоре сыграли свадьбу (дружкой невесты была молоденькая Алла Баянова) и стали выступать как танцевальная пара. В репертуаре были народные и характерные танцы. Вместе они объездили с концертами всю Европу и Ближний Восток.
     Гастроли, успех — все это замечательно. Но в жизни каждого артиста приходит момент, когда ему хочется где-нибудь обосноваться по-настоящему.
     Задумывалась об этом и чета Лещенко. Они заехали в Кишинев к родным Петра — Зинаиде там не понравилось, и тогда 32-летний Петр согласился на предложение жены отправиться в Ригу. Супруги поселились в просторной квартире в доме, принадлежащем родителям Зинаиды, в центральной части города, на улице Гертрудес.
     Как свидетельствует чудом сохранившаяся афиша, первое рижское выступление пары состоялось 17 февраля 1930 года в помещении драматического театра Дайлес. На следующий же день газета Сегодня восторженно сообщила об успешном дебюте новых рижских артистов.
     Очередной ступенькой успеха стала программа для одного из самых знаменитых местных кинотеатров — Палладиума, специально подготовленная совместно с модной певицей Лилиан Ферно. С ней они выступали в дивертисменте перед киносеансами.
     Популярность танцевальной пары стремительно росла, их пригласили участвовать в программе уютного ресторана А.Т., расположенного в самом центре города. Лещенки исполняли русские, украинские, кавказские танцы. Иной раз Зинаида демонстрировала что-то из балетной классики, вставая на пуанты, что приводило в восторг ресторанную публику. Петр покорял лихими присядками, какими-то особыми перекидами. В лезгинке он был неподражаем, особенно когда метал кинжалы в купюры, бросаемые публикой прямо на сцену.
  

  
     Подвижный как ртуть, сценичный, обаятельный Лещенко вызывал жгучее любопытство: кто он и откуда? Рассказывали, что он родился в небольшой деревеньке, недалеко от Одессы. Вскоре его мать вместе с незаконнорожденным Петенькой перебралась жить в Кишинев, подальше от сплетен и недоброжелательности соседей. Там вышла замуж и родила еще двух дочек — Валю и Катю, ставших впоследствии танцовщицами в концертных программах в бухарестском ресторане старшего брата.
     В 1918 году, после распада Российской империи, Бессарабия, на территории которой находился Кишинев, оказалась в составе Румынии. И бывший российский подданный Петр Лещенко со всей семьей взамен российского получил румынское гражданство, став эмигрантом поневоле.
     Позади были годы учебы в школе прапорщиков, участие в боевых действиях в составе русской армии в Первую мировую войну, тяжелое ранение и выздоровление.
     Какой-либо серьезной гражданской профессии у него не было. И, перебрав множество мест работы, Петр нашел себе очередное занятие: танцевал в кишиневских кинотеатрах в перерывах между сеансами. А в 25 лет уехал искать счастья в Париж. Там и познакомился с Зинаидой...
  

  
     Выступления успешной пары прекратились в Риге уже через несколько месяцев после приезда. Объяснение тому было простое: Зинаида ждала ребенка и не могла выходить на сцену. В январе 1931 года в семействе Лещенко появился сын Игорь, известный в будущем артист и режиссер румынских театров.
     Перед Петром стала вечный вопрос, как заработать средства на семью. Исполнять одному целую танцевальную программу сложно и не так интересно для публики. И тут пришло решение. Популярные напевы ресторанная публика, как известно, готова слушать до самого утра. У Лещенко опыт исполнения песен на сцене уже был: чтобы дать возможность Зинаиде переодеться для нового выхода, Петр и прежде брал в руки подаренную отчимом старенькую гитару.
  

  
     Он был очень музыкален от природы. Приятный небольшой голос, искренность исполнения, что еще нужно артисту подобного жанра? Совсем немного для начала — поддержка коллег. Ее он получил без труда: восходящую звезду поддержал скрипач и дирижер, руководитель маленького замечательного оркестра Герберт Шмидт, который работал в том самом ресторане А.Т.. Весной 1930 года Шмидт предоставил Петру возможность выступить с оркестром, предварительно проведя с ним несколько тщательных репетиций.
     Главной интригой первого вечера Лещенко-певца стал неожиданный выход на сцену прямо из зала композитора Оскара Строка, который без лишних объяснений сел за рояль и начал аккомпанировать Петру, исполнявшему уже знаменитое «Мое последнее танго». Так Лещенко начал свое восхождение к славе.

     Оскар и Петр вскоре подружились. Лещенко бывал в доме у Строков — веселились, сиживали за столом, рассказывали друг другу всякие небылицы. Вера Оскаровна, дочь композитора, вспоминает: «Лещенко любил много о себе рассказывать — и как он в белой армии служил, и еще бог знает что! Папа иной раз не выдерживал и со смехом, говорил: «Петя, перестань трепаться!»
  

  
     Чтобы помочь новому другу в «раскрутке» карьеры, Оскар стал брать его с собой на концерты в дома состоятельных рижских любителей музыки. На таких вечерах Лещенко имел успех, там он и попал в поле зрения известных рижских меценатов. Его заметили две влиятельные персоны — доктор Соломир, лечивший горловые связки всех певцов Риги, и адвокат Эльяшев. Именно они оплатили поездку Лещенко в Германию — для записи песен на первые в его жизни пластинки фирмы Parlofon. Там же, на домашних вечерах, певца услышал и рижский импресарио Исаак Тейтельбаум, который организовал Петру первые концертные турне по странам Балтии.
     Строк считал Лещенко лучшим исполнителем своих песен, особенно таких, как «Мое последнее танго», «Голубые глаза», «Черные глаза». Особенно проникновенным он считал исполнение танго «Спи, мое бедное сердце». Вера Оскаровна Строк рассказывала мне: «Папа говорил: «Мои вещи нужно играть интимно, тихо, и они совершенно иначе зазвучат». Лещенко умел создавать голосом этот интим в исполнении. Не случайно время от времени их творческие пути сходились, и они появлялись вместе в концертных программах рижских и юрмальских ресторанов.
    Более сдержанные, деловые, отношения были у Лещенко с Марком Марьяновским, подарившим певцу также вошедшие в его золотой репертуар «Вино любви», «Барселону», «Кавказ» и особенно знаменитое в его исполнении танго «Татьяна». Не раз Петр выступал с этими песнями и в Риге — под аккомпанемент старшего сына композитора, Александра Марьяновского.
  

  
     Голос Лещенко от природы был не особо сильным, профессиональной подготовки у него тоже не было. Из-за этого в больших залах у него иной раз появлялись проблемы технического свойства: его попросту не было слышно, ведь звукоусиливающей аппаратуры для концертов тогда не существовало. Но при записи на пластинку от голоса требовалась не мощь, а выразительность пения, которой Лещенко владел в полной мере.
     Рассказывают, что однажды, на каком-то из концертов, в просторном зале его услышал Федор Шаляпин. Он и назвал Петра Лещенко «пластиночным певцом». В устах всемирно известного баса это выражение прозвучало явно уничижительно...
     Тем не менее, популярность «пластиночного» Петра Лещенко год от года росла. Он мог и улучшить настроение незатейливой песенкой «Моя Марусечка», и заставить пуститься в пляс под разухабистый «Чубчик», и загрустить от избытка чувств при «Мираже».
     Есть спрос — значит, будет и предложение: европейские фирмы Parlofon, Syrena Electro, HMV, Columbia с готовностью предоставляли ему возможность записывать пластинки на своих студиях. Так его песни на русском языке зазвучали по всему миру в сопровождении оркестров Франка Фокса, Жоржа Корологоса, Коли Черешни.