17 Mar 2013

         В этот день с самого утра я был в клубе. Я волновался, как новичок, который должен впервые выйти на сцену. Странное чувство. Работая на сцене к тому времени уже двадцать лет и выступая не только в ресторанах, а и в дворцах спорта, и на стадионах, перед тысячами людей, я волновался перед концертом в небольшом клубе, не будучи даже уверенным, что кто-то вообще придёт на этот концерт. Мы с Сашей и Беней репетировали целый день, составляли программу, меняли местами номера, последний раз отшлифовывали отдельные места.
         В семь часов вечера стали появляться первые зрители. Это был хороший знак, так как концерт был назначен на восемь. Вскоре пришла тётя Соня с дядей Мишей и Сашкой, которые гордо сели в первом ряду.
Зал не совсем подходил для такого рода мероприятий. Сцены небыло, а было просто место, где мы должны были выступать и первый ряд был, буквально, в двух метрах от нас.
         К восьми часам было уже чуть больше половины зала.
Человек семьдесят, - прикинул я. Мысленно помолившись, я вышел на импровизированную сцену, сказал вступительное слово и начал концерт. Честно говоря, я очень смутно помню подробности этого первого концерта. От волнения из памяти испарились все детали выступления.  Всё было, как в тумане. Очнулся я только тогда, когда  зал взорвался аплодисментами. Я не верил своим ушам. Люди хлопали, кричали браво, бис. Потом началась церемония прощания. Каждый уходящий из зала, подходил ко мне, жал мне руку, благодарил, спрашивал о дате следующего концерта. Не скрою, мне было очень приятно, может быть даже приятней, чем на концертах в престижных местах, где были цветы, банкеты, богема.
         Тётя Соня подошла одной из последних, поцеловала меня, обняла. В глазах у неё стояли слёзы.
         - Какой ты молодец! – только и сказала она.
         Когда зал опустел, откуда-то вынырнула Марина с сияющим от удовольствия лицом.
         - Ну, кажется я не ошиблась. – сказала она. - Зайди завтра, у меня есть к тебе разговор.
         Я кивнул в знак согласия. С некоторых пор я смотрел на эту молодую женщину, как на что-то неземное, ниспосланное мне Господом, на человека, круто изменившего мою жизнь в имиграции.
         Зайдя в нашу комнату для репетиций, я остолбенел. В комнате стоял стол, на котором стояла бутылка водки, овощи, какая-то мясная закуска, зелень, фрукты. Рядом со столом стоял Беня и хитро улыбался. Саша и Борис стояли тут-же у стены и не скрывая своего удовольствия, кинулись поздравлять меня. Я также поздравил и их. Ведь без их участия, у меня вряд ли что нибудь вышло бы.
         - Ну что, маэстро, отметим первый концерт? Я по очереди обнял Беню, Сашу и Бориса поблагодарил их за работу и мы весело воздали должное и спиртному, и закуске. Позже к нам присоединилась и Марина. Это был прекрасный вечер. Ничего подобного я не испытывал уже давно. Это было моё пробуждение, если хотите, выздоровление. Я почувствовал себя нужным, почувствовал, что я ещё жив, что  могу и должен бороться за своё счастье.
         На следующий день я, как и обещал, зашёл в клуб к Марине. Она ждала меня.
         - Садись, - сказала она, указывая мне на стул. – Скажи, ты смог бы со мной заниматься… учить меня петь?
         - Конечно, - ответил я, - с радостью.
         - Я уточню, - продолжала она, - я хочу, чтоб ты со мной сделал несколько песен и чтобы я тоже могла выступать в концертах.
         - Разумеется - ответил я, - сделаю всё, что в моих силах.
         - Прекрасно, я тоже для тебя кое что сделаю. Ты ведь хочешь заработать, не так ли?
         - Естественно. – Ответил я.
         - У нас в клубе один из охранников уезжает, получил «добро» и, если ты хочешь, это место твоё. Деньги небольшие, восемьдесят миль в неделю, но немножко здесь, немножко там – уже кое-что. Тем более, что работать надо через день, по два часа. Работа лёгкая. Сидеть на стуле при входе в клуб и следить чтоб не входили посторонние.
         - Что это? – подумал я – пошла полоса удач? После такой ужасной безысходности, как снег на голову посыпалась удача за удачей.
Я искренно поблагодарил Марину и назначил ей на вечер репетицию.
Домой я летел, как на крыльях. Тут же за обедом всё рассказал своим, которые очень за меня порадовались. Чувствовал я себя новорождённым. У меня была работа, притом, любимая работа. У меня появилась возможность подработать ещё немного. Да мог ли я мечтать об этом всего неделю назад?
         Вечером, идя в клуб, я купил себе сигареты Мальборо. До этого я покупал только самые дешёвые итальянские сигареты или наши советские у таких же имигрантов, как и я. Я шёл и с удовольствием втягивал в себя приятный дым, думая о хитросплетениях жизненного пути, о неожиданных сюрпризах, которые преподносит нам Судьба.
         Марина была славной девушкой, хотя, как я чувствовал, с чуть повышенным самомнением, что впрочем не меняло моего отношения к ней. Многие девушки в этом возрасте склонны переоценивать свои умственные и физические данные. Мне было всё равно, тем более, что я был  очень благодарен ей за всё. Поговорив несколько минут, мы начали занятия. Марина не имела больших музыкальных данных, но очень хотела выступать в концертах. Я не стал её разочаровывать, помня о том, чем я ей был обязан, а постарался сделать максимум, что было в моих силах.Я давал её упражнения, показывал приёмы пения, учил работать с микрофоном...
         Домой пришёл я поздно вечером. Все уже спали, кроме тёти Сони. Она сидела на кухне, подперев руками голову и о чём-то думала. Увидев меня, она подняла глаза и взглядом пригласила меня сесть. Я был в хорошем настроении, не оставляющим меня вот уже несколько дней. Обняв тётю Соню за плечи, я сел за стол.
         -Есть хочешь?- спросила она.
         -Если можно, чаю–ответил я.
         Несколько минут она возилась у плиты и наконец поставила передо мной чашку с горячим чаем. Затем она достала из холодильника большой кусок наполеона и положила мне на блюдце. Улыбнувшись, она села рядом. Она знала, как я люблю наполеон в её приготовлении. Это был действительно шедевр кулинарного искусства. Я поблагодарил её и с удовольствием начал есть его, запивая душистым чаем. Тётя Соня сидела и смотрела на меня. Её глаза излучали материнскую доброту и нежность.
  

responsive

   
         -Ну как, вкусно? – спросила она.
         -Угуу! – ответил я с полным ртом, и только глазами показав, на какой вершине блаженства я нахожусь в данную минуту.
         -Ну ешь, ешь.
         Съев последний кусок и допив чай, я с удовольствием откинулся на спинку стула и с благодарностью взглянул на эту уже не молодую, добрую женщину.
         -Наелся?
         -Спасибо – ответил я, - это было Божественно.
         Она улыбнулась и вдруг я увидел в её добрых, умных глазах какую-то печаль.
         Что-то случилось? – спросил я.
         Она молча достала из кармана конверт и протянула мне. На конверте я увидел адрес Хиаса. Открыв письмо, я пробежал его глазами. Да, ошибки быть не могло, - это было «добро!». Ещё раз перечитав его, я увидел дату.
         -Скоро? – спросил я. Она только кивнула головой. – Так чего же унывать, радоваться надо, что вас минула эта чаша, Это же просто счастье. Оглянитесь, что делается вокруг. Поздравляю!
         -Спасибо. – ответила она. – Но так всё быстро и...ты опять останешься один.
         -Да ерунда! – воскликнул я – Пробьёмся.
         Мы ещё долго сидели на кухне и разговаривали. Вспоминали, что было и прикидывали, что будет. Спать мы легли уже очень поздно. Мне было жаль, что они скоро уедут, но и в то-же время я был очень рад, что хоть им повезло больше, чем мне.
         На следующий день утром мы все уже сидели за столом вместе с Марком и Олей. За столом царило веселье: звучали анекдоты, шутки, весёлые рассказы из прошлой жизни Марк вдруг принёс из своей комнаты гитару.
         -Спой «отказники» – попросил он, - они ведь ещё не слышали.
         -Велика беда! – ответил я, помня, что мне говорил Алик, мой сосед по первой квартире. Да и Марк слышал её давно. Как-то изрядно выпив, я спел ему эту песню и честно говоря, думал, что он не помнит о ней, так как больше не вспоминал её.
         -Спой – попросил он.
         -Спой – попросила тётя Соня.
         -Хорошо – ответил я и взяв гитару начал петь. Закончив первый куплет, я увидел, что наши женщины слушают меня с глазами, полными слёз, да и мужики как-то странно шмыгают носами и отводят глаза.  Песня закончилась и воцарилось молчание, которое через минуту нарушил Марк, начавший как-то поспешно разливать знаменитую «пепси-колу».
         -Ты должен спеть её в концерте – сказал он.
         -Да, да – подхватили все.
         -Это тоже вид борьбы за справедливость, ты должен спеть её в концерте – сказала Оля, до сих пор не проронившая ни слова. Все посмотрели на неё.
         -А ведь это правда – подумал я, - чего бояться, что мне могут сделать? Насильно отправить меня обратно не может никто. Не лишат же меня пособия за эту песню. Да Господи, где я нахожусь?! Это же не СССР, это свободная страна, да и в крайнем случае я всегда смогу уехать в Израиль, а Женя приедет ко мне. Сколько же можно бояться?!  Бояться сказать лишнее, спеть не то, что «нужно». Кому нужно?!  Постоянно жить с оглядкой на кого-то, сдерживать лучшие порывы души, боясь, что кто-то поймёт не так, не так посмотрит. Стоп! Всё это осталось в той, прежней жизни. Я ведь уехал для того, чтобы больше никогда не думать об этом. Довольно, хватит жить с оглядкой! Надоело всего бояться. А песню..? Плевать, спою её в концерте, а там – будь, что будет.
         Я пообещал что спою её в концерте, правда выразив сомнение, что она понравится кому-то ещё. А присутствующих назвал не объективными ценителями, которые ко мне слишком хорошо относятся.  Не такая уж и замечательная песня и есть множество других хороших песен. Но тем не менее  пообещал её спеть на ближайшем концерте.
         Поблагодарив всех и взглянув на часы, я сказал, что мне надо уходить на работу, что сегодня моё первое дежурство, после чего у меня репетиция.  Ещё раз поблагодарив всех за компанию, за угощение и встав из-за стола, я откланялся.


 

Быстрый переход по главам книги:

0 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28